ауру, и попробовать погладить, — сообщила я герцогу и, сосредоточившись, сделала шаг.
Стефан придержал мою руку, которой я уже потянулась, чтобы снять защиту с входа.
— Сначала давайте попробуем ваш метод на мне, — напомнил.
Я вздохнула и на миг прикрыла глаза, чтобы подобрать слова для более простого объяснения.
— Скажите, как вы видите ауру Пожара? — спросила.
— Как все. Перехожу на магическое зрение, и вокруг дракончика появляется спектр цветов. Сейчас в нем преобладает алый, но если у кого-то другого он может обозначать гнев, то у огненного существа это цвет здоровья и довольства жизнью. Кстати, у вашего виверна тоже в ауре присутствует алый, но больше желтого — предполагаю, это скука.
Я хлопнула глазами и поняла, что дело плохо.
— А свою ауру вы видите? — поинтересовалась осторожно.
— Конечно нет, леди Софьяна. Это ведь невозможно.
Ну как же невозможно, если я вижу? Вытянула руку и полюбовалась своим родным плетением — нити разных цветов образовывали узор, который я могла по желанию поменять на узор Пожара или Ферзя или другого магического животного. И мой старенький учитель видел свою ауру как узор. Правда, он не рассказывал о том, что его можно менять. Это я потом сама додумалась попробовать. И после долгих тренировок и экспериментов научилась перенимать узоры магических животных, но не людей. У людей очень сложные плетения. А у простых животных очень блеклые цвета, я просто не могла приглушить свои до такой степени.
— А узор не видите? Плетение? Вон, смотрите, — я махнула рукой на дракончика, — видите три ярко-синие нити будто надо лбом Пожара вышиты звёзды? А на плечах желтые круги. На спине, по хребту зеленые треугольники. Присмотритесь, Стефан.
Герцог смотрел на меня во все глаза и даже не покосился в сторону Пожара.
— Нет, Софьяна, я не вижу никаких кругов и треугольников. Да и никто из моих знакомых так ауру не видит. И уж тем более никто не может видеть свою и перекраивать ее.
— То есть я теперь совершенно точно потомок метаморфа, — вздохнула я.
Чего от этого ожидать — не знала. Вроде бы бояться нечего — иллюзионисты же спокойно живут и работают. Но ведь Стефан вчера сам возвел вокруг моей способности ореол тайны. Может, я чего-то не знаю?
— Да, я в этом почти уверен. И теперь еще раз попрошу вас молчать о своем методе, Софьяна. Это может быть опасным.
— Но чем? Объясните, герцог! — воскликнула я, устав от неизвестности.
Пусть уже всё объяснит, а не запугивает.
— Понимаете, в последнее время в столице и некоторых богатых поместьях зафиксированы очень странные исчезновения ценностей. Маги-детективы не могут понять, как это происходит. Они снимают отпечатки ауры с места преступления, но те не принадлежат людям. В одном случае это была обычная крыса, во втором обычная кошка, в третьем — магическая вспышкоклюйка. Понимаете к чему я клоню?
— Герцог! Да я из своего поместья ни разу за эти годы не выезжала! — задохнулась я от возмущения.
— А я и не говорю о вас, Софьяна. Просто всё указывает на то, что есть еще такие маги, как вы, а может, и поискуснее. Они и ауру простых животных умеют принимать. Кто знает, может, и людей тоже. На мой взгляд, пока вора не поймают, не стоит о себе трубить. Вы со мной согласны?
Я кивнула. Ну а что мне еще оставалось делать?
Глава 15
Стефан Асчер
— Дорогой герцог, мы понимаем, что выглядим как курицы-наседки, но вы уж не обижайтесь на старушек, — защебетала леди Розина, едва я привел в движение свой компактный чаровоз.
Последняя модель вмещала четырех пассажиров, и я с удовольствием сам управлял лакированным красно-черным с фамильными гербами на дверцах красавцем.
— Стефан. Пожалуйста, совсем не похожие на старушек леди, называйте меня по имени. И я даже не думал на вас обижаться, — заверил я тетушек Софьяны.
Женщины они милые и уютные, как моя любимая няня — тоже бедная дальняя родственница со стороны матери. А еще полезные. Прямо находка для разведчика.
— Вот и замечательно! Значит, мы можем еще раз вас поблагодарить за то, что вывезли нашу девочку из деревни, — подключилась леди Люсия, — она достойна лучшей жизни. Вы уж, пожалуйста, не допустите, чтобы никчемный отец отобрал у Софи последнюю рубашку.
— Не сомневайтесь, я этого не допущу. Сегодня обязательно заеду к своему другу адвокату и приглашу его в поместье на консультацию, — соврал я.
К другу-то я заеду и консультацию тоже получу, но в поместье не приглашу. Потому что Дамиан Асчер герцог Мейнский не адвокат, а глава службы безопасности империи, родной младший брат Его Величества Кристана Асчера и мой двоюродный. А еще он огромный любитель женщин и ни за что не обделит Софьяну своим вниманием. Он в курсе, что на самом деле она не моя невеста, поэтому начнёт за ней увиваться. А я этого не хочу. Пока не уверен в причинах, но подозреваю, что она мне самому нравится и это включился собственнический инстинкт. Я в себе уверен, но не нужно быть гением, что бы понять, кому девушка будет благоволить — обаятельному герцогу, который станет проявлять открытое внимание, или другому обаятельному герцогу, который строит из себя исключительно работодателя. Вот сначала разберусь сам, а потом и гостей можно будет звать.
— Спасибо вам, Стефан! Дай Великий Творец успеха во всех делах! Граф Долгинский очень меркантильный тип. Он за имперус удавится, — горячо поблагодарила леди Розина.
— И не только за имперус. Он во всем ищет выгоду. Если прознает про таланты нашей Софи, то обязательно придумает как на этом нажиться, — проворчала Люсия.
— Да что вы говорите? — подлил я масла в огонь, готовясь получать полезную информацию. — Граф женился на маме леди Софьяны из-за щедрого приданого?
— Ой, нет, — замахала пухлыми ручками леди Розина. — Из-за ее родословной. Дело в том, что дед Ярины по матери был очень одарённым магом.
— Не столько одарённым, сколько странным. Он мог заставить вещь исчезнуть прямо на глазах.
— После вчерашнего рассказа профессора о метаморфах я теперь думаю, что прабабка Софьяны сына от кого-то из них прижила, — заговорщицки протянула Розина.
— Ничего себе как интересно. Получается, граф об этом узнал и захотел получить наследника с таким даром? А почему он тогда избавился от дочери?
— Потому и избавился, что хотел получить наследника. Ему кто-то нашептал, что этот дар только по мужской линии передается. Как увидел, что родилась девочка, так и в руки ее ни разу не взял.
Логика в словах тетушек Софьяны
