куда его положили.
— Так понимаю, что сегодня к нему нельзя.
— Верно понимаете. Отойдет от наркоза, придет в себя, выспится. Завтра. Посещение до обеда. Расписание можете узнать вон, за стойкой, у медсестры.
— Хорошо.
— У него есть родственники? Родители, супруга? Им сообщили?
Ксения! Вот ведь он балда! Позаботился о том, чтобы его не потеряли в министерстве, а самому-то главному человеку в жизни Юры позвонить и сообщить о трагедии забыл! Вот же дырявая голова! Вот же!..
— Валерий Игоревич? — услышал он за спиной знакомый взволнованный голос и обернулся.
Через боковые двери в приемный зал вбежала Ксения. Узнав — от кого же и как? — о случившемся, она бросила все свои текущие, даже может важные, дела, и сорвалась сюда: пальто не застегнуто, лишь повязан пояс; шарф разметался по плечам; без головного убора, и шнурки на зимних полуботинках не завязаны, лишь заправлены за замшевый язычок.
— Ксения, — севшим голосом произнес Сезонов. Он не знал, как будет объяснять ей, что случилось с Власовым.
Женщина подошла к подполковнику, коротко взглянув на врача, и смотрела на Сезонова большими глазами, полными неописуемого страха.
— Что с Юрой? — она переводила взгляд с Сезонова на врача. Ее голос дрожал, она сглотнула, пытаясь заглушить подступавшие слезы, и часто моргала.
— Вы супруга Юрия Власова? — спросил ее хирург.
— Да. Нет. Почти. Мы не расписаны, но… — сбивчиво произнесла Ксения.
Врач рассказал ей всё то же, что и минуту назад подполковнику.
Выслушав хирурга, Ксения закрыла глаза и схватилась за лоб. Сезонов протянул руку, боясь, что у нее закружилась голова и она упадет.
— Спасибо… спасибо, — прошептала она, кивнув хирургу.
— Документы занесу сюда, можете недолго подождать. Либо, если собираетесь сейчас уходить, возьмите номер, тут же на стойке, чтобы завтра позвонить и всё узнать.
— Спасибо, — кивнул Сезонов.
— Всего доброго, — врач попрощался и ушел.
— Ксения, как вы? Присядете? — подполковник приглашающе указал молодой женщине на скамейку, которую последние часы занимал сам. Ксения согласно кивнула, села и прислонилась к стене, накрыв губы ладонями, глядя куда-то перед собой.
— Может, кофе? — Сезонов обернулся на кофемат. Ксения проследила за его взглядом, покачала головой:
— Если там есть чай, то лучше его. Без сахара.
Подполковник подошел к автомату и, пока тот готовил чай, неотрывно смотрел на женщину. Может, ей позвонили из управления, поскольку спецы уже подъехали туда и сообщили информацию Фамилину?
Фамилин!
Опять дырявый котелок!
Он должен был позвонить ему, едва узнает о состоянии Власова.
Держа в одной руке стаканчик с чаем, а другой набирая номер начальника, Сезонов вернулся к Ксении и протянул ей напиток. Та благодарно кивнула и, обхватив стаканчик двумя ладонями, сделала несколько коротких глотков.
— Да, Валерий!
— Егор Семёныч, по поводу Власова.
— Слушаю, ну!
— Только вот прооперировали. Жизни ничего не угрожает. Врач сказал: две недели, может больше, под наблюдением.
— Что у него?
— Рана головы, руку вправляли. Множественные ушибы, растяжения.
— Ясно. Ксению видел? Она должна была приехать.
— Да. Встретились, она тут, рядом со мной, — Сезонов опустил глаза на женщину, стоя возле нее. Та никак не отреагировала, услышав о себе, глядя через стеклянные двери на улицу.
— Примчался тут спецназовец, всё словесно передал.
— Он не говорил, было ли задержание?
— Нет, не упомянул.
— Жаль. Ну ладно.
— Будешь сейчас возвращаться?
— Да, выдвигаюсь.
Сезонов завершил вызов и посмотрел на Ксению. Та безучастно смотрела в пол.
— Всё опасное позади. Всё будет хорошо. Он выкарабкается, — произнес подполковник, убирая телефон. Женщина вздохнула и кивнула, выбросив стаканчик в мусорное ведро рядом.
— Он ничего вам не говорил: куда, зачем, что случилось, что он… вот так? — Ксения посмотрела на Сезонова.
— Я то же самое хотел у вас спросить.
Женщина покачала головой.
— Нет. Я ничего не знаю.
— Как и я. Он решил всё сам разрешить.
— Юра разве не понимал, что может быть опасно, что один он может не справится? И не имеет значения, что он военный, ведь всё равно — опасно…
— Видимо, он думал, что умнее и хитрее. И недоброжелателя своего. И нас, своих сослуживцев. В том числе меня.
Ксения посмотрела подполковнику в лицо. Тот покивал, признавая за собой промах, в котором, он еще сам не понимал, был виноват или не был. Просмотрел ли, не заметил признаки неестественного поведения Власова — либо тот мастерски скрывал свои эмоции, так что невозможно было догадаться о планах, которые он строил в голове, думая вступить в борьбу со злоумышленником. При условии, конечно, что это была не внезапность, а заранее проработанный план, который пошел не по сценарию капитана.
— Ксения, я возвращаюсь в управление, — произнес Сезонов, беря в руки свою свернутую куртку.
— Хорошо, — та кивнула. Голос тихий, почти шепот, чтобы скрыть волнение и дрожь.
— Дождитесь врача, узнайте всё о Юрии, — подполковник перехватил шапку капитана, одеваясь.
— Конечно.
— Всё будет хорошо, — повторил Сезонов на прощание.
Ксения слабо кивнула, взглянув на него. Подполковник развернулся в сторону выхода. Оказавшись на крыльце, он быстро сориентировался, где остановка общественного транспорта и, держа в руке шапку Власова, направился в ту сторону.
— Валерий Игоревич.
Сезонов отвлекся от гражданского служащего и посмотрел на окликнувшего его генерал-майора.
— А ну, зайди-ка ко мне на два слова без протокола. — Фамилин кивнул в свой кабинет, отходя в сторону.
Подполковник быстро договорил специалисту фразу, отпустил его и шагнул к Фамилину, закрывая за собой дверь. Генерал сел в кресло и указал Сезонову занять любое свободное место за приставным столом.
— Давай. Рассказывай, — протяжно вздохнув, без предисловий твердо произнес Фамилин, поднимая на подполковника суровый взгляд, когда тот сел. — Что на этот раз? За кем бегали? Опять за пришельцами? Почему мои подчиненные не сообщают, куда отправляются и где пропадают? Почему не сообщил, что не возвращаешься после Лубянки в здание управления? Куда понесся Власов, которого я отпустил в академию, а он вместо этого черт знает что делал и где был?
— Я сам ничего не знаю, товарищ генерал, — так же холодно и твердо ответил Сезонов, глядя на сложенные на столе руки Фамилина. — Увидел, что звонит Юрий, он произнес какую-то сумятицу. Но у меня было основание полагать, что капитан Власов может находиться в опасности. Что была реальная угроза его жизни, — уже тише он добавил: — Поэтому и кинулся, не предупредив. Боялся, что времени может не хватить — если бы реально что-то плохое приключилось, то будет необходима помощь, оказать которую надо незамедлительно.
— Угу. И приключилось, да? Куда ринулся Власов? Мне этот, из тактической группы, ничего не сказал. Что по итогу произошло, почему Юра в больнице?
— Капитан Власов на моих
