- Я не оставлю тебя и малыша, Элспет, и не исчезну, как твой отец или мой. Всегда буду рядом.
Почему ей кажется, что в его словах таится угроза? Однако что-то внутри ее отозвалось на обещание защитить ребенка, и малая доля мучившего ее страха растаяла. Однако появилось опасение, гораздо более угрожающее: она никогда не избавится от него. Всю жизнь ей придется бороться с искушением. Откуда взять столько сил?
- Твой отец… - начала Элспет, не зная, куда повернуть разговор: ей хотелось переменить тему, отвлечь внимание от себя и предстоящих в ее жизни перемен. Пускай лучше Фрейзер расскажет о себе. - Ты сказал, что он ушел. Как это произошло?
Фрейзер небрежно махнул рукой, но по твердо сжатым губам Элспет понимала, насколько тяжела для него эта тема.
- Он встретил другую женщину, когда мне было пятнадцать. Они с мамой разошлись. Я сказал, что если он снова женится, то никогда больше не увидит меня. Он предпочел ту женщину.
- Ты выдвинул ультиматум? - резко остановилась Элспет.
- Да, и он ушел к ней.
Недоверчиво глядя на Фрейзера, Элспет удивлялась силе характера пятнадцатилетнего подростка. Упрямство и сейчас было его отличительной чертой.
- Извини, Фрейзер. Не могу представить, как тяжело тебе пришлось. Ты не общался с ним с тех пор?
- Он разговаривает с матерью иногда. Кроме этого… ничего.
Не хотела бы Элспет в конфликте с Фрейзером оказаться на стороне его противника. Решение, которое он принял, было жестким для обоих. Она хорошо представляла, перед каким немыслимым выбором стоял его отец. Ультиматум исключает компромисс, и, как правило, проигрывают обе стороны. Однако в то время Фрейзер был еще ребенком.
- Как твоя мать восприняла это? - спросила Элспет, думая о том, какие драмы иногда разыгрываются в семьях.
- Она пришла в отчаяние, когда отец заявил о том, что хочет развода. Прошло много лет, прежде чем она окончательно оправилась. Я не мог его простить, видя, как мать страдает. Дорога домой тоже закрыта для меня. Видеть там чужого человека? Отец разрушил нашу семью.
- Но неужели?… - запнулась Элспет. Она не располагала достаточной информацией, но ей казалось чудовищным вот так оборвать все нити. Распад семьи, безусловно, оборачивается трагедией для ее членов, но многие люди сохраняют отношения и в худшей ситуации. Вероятно, не такие упрямые, как Фрейзер и его отец.
- Ты не думаешь, что слишком…
Выражение лица Фрейзера подсказало, что ее мнение его не интересует. Ладно, не сегодня. Однако Элспет не сомневалась, что они вернутся к этой теме.
- Полагаю, что теперь мне придется с ним встретиться, - невозмутимо произнес Фрейзер, заставив Элспет резко повернуть голову и посмотреть на него.
- Зачем? - спросила она. - Ну, то есть я только приветствую такое решение, если мое мнение что-то значит.
Меньше всего ей хотелось, чтобы ее ребенок оказался в центре семейных разборок. Но такой резкий поворот сюжета насторожил ее. После пятнадцати лет полного молчания Фрейзер вдруг спохватился и передумал?
- Потому что мой отец все еще живет в нашем семейном доме. Это часть меня, и я хочу, чтобы мой ребенок знал об этом.
Для меня это важнее, чем отношения с отцом.
Элспет искоса взглянула на Фрейзера. Ей было ясно, что он недоговаривает. Ситуация казалась сложнее, чем он хотел представить. Вдруг Элспет похолодела: ее охватили дурные предчувствия. Впервые сработал защитный инстинкт матери.
- Ребенок будет жить с нами. Наш дом будет его домом.
- Конечно, с нами. Но в то же время и там… где я вырос.
- Если хочешь, я могу сопровождать тебя, - предложила Элспет.
Неожиданно Фрейзер схватил и сжал ее ладонь:
- Спасибо.
Она отдернула руку, поразившись тому, как мгновенно отреагировало на прикосновение ее тело. Не хватало только напоминаний о той ночи.
Фрейзер сузил глаза, удивленный ее реакцией.
- Только выразил благодарность. - Он невинно поднял обе руки. - Никаких намеков. Я просто взял тебя за руку.
- Конечно, но это напомнило мне…
Элспет постаралась унять возбуждение: утихомирить пульс, остудить вспыхнувшее лицо. Она взрослая женщина и умеет управлять своим телом и желаниями.
- Не важно, о чем я вспомнила, - ответила она Фрейзеру удивительно спокойным голосом. - Просто хотела внести ясность, что допустимо между нами, а что нет.
- Думаю, ты очень хорошо дала понять, - заметил Фрейзер.
Элспет вгляделась в его лицо, ожидая увидеть разочарование, но Фрейзер, надо признать, выглядел совершенно невозмутимым. Обрадовалась ли она? Легко ли ему давалось спокойствие? Неужели он совсем не хотел… этого?
Вероятно, стоило внести полную ясность в их отношения.
- Мы должны признать, что между нами существует сексуальное притяжение, которому мы не могли противостоять. Но отныне мы не будем вести себя безрассудно и больше не поддадимся искушению.
Теперь мы будущие родители малыша и обязаны вести себя примерно и принимать разумные решения. Забудем чувства, владевшие нами в ту ночь.
У Фрейзера дрогнули уголки губ в почти неуловимой, раздражающей улыбке, словно он находил разговор скорее забавным, чем назидательным.
- А какие именно чувства ты испытывала ко мне тогда?
Элспет могла бы перечислить их: вожделение, страсть, безрассудное влечение, сексуальное желание. Однако в эту минуту кому-то требовалось сохранять трезвый рассудок, поэтому она покачала головой и произнесла:
- Не будем вспоминать ту ночь.
- Не вспоминать? Это может привести к неловкости, - пожал плечами Фрейзер, ужасно разозлив Элспет своей невозмутимостью.
- С какой стати?
- Люди будут задавать вопросы, - сказал Фрейзер. - Друзья, родственники. Они захотят знать, что произошло между нами.
- Только не говори, что делишься со всеми подробностями сексуальной жизни.
- Нет, но у нас ребенок на подходе…
Элспет тряхнула головой и зашагала вперед.
- Вот именно! Это все, что они должны знать о том, что произошло между нами в прошлом. Что касается теперешней ситуации, то скажем правду - мы друзья. Фрейзер шел молча, обдумывая ее слова.
- Знаешь, мы никогда не обсуждали альтернативный вариант, - сказал он, и впервые его голос дрогнул, в нем слышалось сомнение. - Не допускали мысли о том, что будет правильно пожениться, создать нормальную семью для нашего малыша.
Элспет не знала, плакать или смеяться. Это было самое неромантическое предложение руки, о котором она слышала. Выражение лица Фрейзера говорило о том, что ему стоило огромных усилий произнести эти слова. У нее возникло искушение согласиться только для того, чтобы увидеть выражение ужаса в его глазах, но она не могла поступить так жестоко.
