и понес к выходу, она офигела еще больше. Пару раз, приходя в сознание, она внезапно поняла, что ей тепло и уютно находиться на руках у этого юноши, вчерашнего мальчика. И что в его объятиях она чувствует себя увереннее, чем в родовой усадьбе ее батюшки, по праву считающейся одной из самых неприступных крепостей в Империи. Странное ощущение, но до чего же приятное!
Уже в реанимобиле она «позволила» себе очнуться до того, как перепуганные медики, простимулированные, в том числе и её батюшкой, попытались привести её в сознание.
Когда их привезли в лазарет Центра и расселили по палатам, на неё насела Морозова. Та ещё коза! Нет, Светка — девчонка классная, дружили они с детства, вот только язык у неё без костей. Да и то, что показала Морозова в Разломе, вызывало у Долгоруковой небольшую зависть.
Светлана не была лучшим Истребителем, чем Мария. Об этом ярко показывал третий класс Долгоруковой против шестого у Морозовой, да и опыт многое решал. Но девочка была, безусловно, перспективной. Скрываясь в усадьбе у своего отца, чтобы не травмировать психику своего жениха Лекаря, она наконец-то вырвалась на волю, и проявила здесь себя во всей красе. Грустно было признавать, но именно Морозовой тут самое место.
Так вот, нимало не смущаясь, Света насела на нее с вопросами, когда же будет объявлена их помолвка. При том, что помолвка Галактионова с сестрой её жениха была уже объявлена официально. В принципе, выросшие в государстве, где практиковалось многоженство, девушки были готовы, что они будут не единственными женами у своих мужей. Уж слишком жесток и опасен был мир вокруг них, слишком часто гибли Одарённые. И чтобы Род просто тупо не зачах, нужно было брать количеством, как многие и делали.
Однако и здесь был свой нюанс — чем выше статус Рода, тем более безопасно внутри него, и тем больше было свободы для выбора его членов.
Как правило, в княжеских Родах было достаточно денег и влияния, чтобы нанять адекватную гвардию, и не рисковать собственной кровью. Так что, чем выше титул, тем меньше жён обычно брал мужчина. У отца Долгоруковой было две жены. А Андросов-старший так вообще имел единственную любимую женщину. Так что, гипотетически, Галактионову ничего не мешало жениться на двоих. Вот только сам факт того, что барон берет в жены княжну, да еще и не одну, а целых две, выглядело для этого мира, практически, невероятным.
— Задолбала ты меня, Светка! Дай мне пока в себя прийти, — скривилась Мария после очередной подколки подруги.
Кстати, Светлана выглядела полностью здоровой и крепкой. Такое ощущение, что в лазарет она пошла просто за компанию. По крайней мере, когда происходил обход врачей Центра, среди которых затесался Андросов, процедуры для Долгоруковой были назначены достаточно серьезные. Пытаясь спасти свой рейд, Мария выложилась сильнее, чем нужно. А вот Светке, заразе такой, прописали просто побольше отдыха.
— Ты куда? — подорвалась Света, увидев, что Мария встала.
— В туалет схожу.
— Так туалет есть в этой палате!
— Я хочу в другой туалет, — буркнула Мария. — Подальше отсюда.
Света скривилась, но тут же улыбнулась. Не могла она долго обижаться или находиться в плохом настроении. Повезло Андросову с ней.
Мария вышла, и бесцельно побрела по коридору. В туалет она не хотела, просто она хотела немного побыть в одиночестве, и подумать над новым непонятным для себя чувством.
Проходя мимо процедурной, острый слух Одарённой уловил оттуда странные звуки. Уже был поздний вечер, лазарет в большинстве своём спал. Какие могут быть процедуры в такое время?
Долгорукова никогда не отличалась чрезмерным любопытством, но тут её что-то прямо толкнуло. Она подошла и осторожно приоткрыла дверь. Звуки стали громче, и звуками этими оказались восторженные оханья и аханья удовлетворяемой женщины. Медсестра, имя которой она даже не запомнила, но, надо признать, которая отличалась аппетитными формами, сладостно стонала на коротком диванчике под мускулистым телом молодого мужчины, чья крепкая задница ритмично двигалась вверх-вниз.
Долгорукова оторопела. Она почему-то точно знала — чья это задница. Барон Галактионов, который по заключении лекарей должен сейчас лежать в отрубе, и, как минимум, еще неделю даже пальцем пошевелить не мог, как раз сейчас доказывал врачам, что они не правы, двигаясь очень активно. И нет… не пальцем.
Мария раздраженно прикусила губу, и закрыла дверь. В Империи, конечно, приветствовалось многоженство и все такое, но почему-то в этот момент она разозлилась, искренне не считая эту сучку ровней Александру. От таких мыслей она даже оторопела. Почему так эмоционально реагирует на то, что она только-что увидела?!
Помолвка, в которую никто не верит, говорите?! Ну-ну…
***
— Где тут наш герой? — дверь в палату отворилась, пропуская Хрулёва с его неизменным аналитиком Серёжей, что являлся его дальним родственником. И которого Василий Петрович готовил, если себе не на замену, то, по крайней мере, в заместители.
— Герой проснулся рано утром, и уже бегает по лазарету, кошмаря местный персонал, — хмыкнул я, потягиваясь.
Ночь прошла великолепно! Оленька оказалась настоящим чудом. Хотя даже она взмолилась о пощаде через два часа наших… гхм… упражнений.
Герцог нахмурился, пытаясь понять, о чём я. Потом до него дошло.
— А… так ты про Андросова?
— Да… Его Высочество еще тот живчик.
— Главврач предложил поменять его на княжича Андросова. И хотя он был очень раздражен, но, кажется, даже не шутил. Всё-таки Андрей Иванович Лекарь от бога.
— Это точно, — сказал я.
— Но, вообще-то, я пришел к тебе.
— Неожиданно, — я опустил ноги на пол и надел больничные тапки. А ещё у меня была модная пижама из материала, который был получше некоторых костюмов. Всё-таки, у Центра не было проблем с финансированием.
— Я в затруднении, Александр, если честно, — покачал головой Хрулёв. — Я пришел наградить тебя за ликвидацию тварей на иркутском шоссе М-135. Но пока шёл — подумал, что за спасение группы Долгоруковой тебе ещё один орден положен.
— Ну… Вручите мне его попозже, делов-то, — хмыкнул я. — Что за медалька?
— «Медалька»! — Василий Петрович, кажется, даже обиделся на меня. — Международная медаль Истов — «Спаситель Человечества III степени».
— Как-то слишком пафосно звучит, вам не кажется? — ещё шире улыбнулся я.
Но Хрулёв не поддержал мою шутку.
— История этой медали очень давняя. И получить её достаточно сложно. А название чётко отображает то, чем мы, Истребители, занимаемся. Так что я попросил бы от тебя побольше уважения к ней.
— Извините! — сразу серьезно ответил я.
Да, в принципе, мне было пофиг на все эти финтифлюшки. Однако, достойно принимать благодарности не менее важно, чем отдавать. Это
