и направлять будешь. Все понятно?
— Вроде да.
— Давай, прокатись немного по кругу.
— А как заставить его двинуться с места?
— Шлепни его коленями по бокам. Только не сильно. А когда захочешь остановиться, потяни ошейник на себя.
Саванна кончилась и начались полупустынные земли. Бескрайние равнины песка с редкой полувысохшей растительностю окружали караван со всех сторон. Далеко впереди они плавно переходили в волны барханов. Солнце пекло так, что казалось будто стоишь посреди лесного пожара. Ни облачка на бледно-голубом небе. Воздух на столько сухой, что даже пот испарялся мгновенно, а горло буквально чесалось от сухости. Но даже жуткая жара не могла отвлечь Туока от неимоверной усталости в напряженном теле. Когда наступил первый перерыв после выезда каравана из города, Туока буквально стаскивали с животного. Охранники поставили палатки и раздали еду, но человека это ничуть не заинтересовало. Тело пылало болью, медленно возвращая способность двигаться. Незащищенные участки кожи сильно сгорели. Даже мазь от ожогов не сильно спасала. Сахса тогда очень помогла Туоку, после трапезы размяв все мышцы. Только благодаря ей он снова смог забраться на варана и продолжить путь. Ночью он спал как мертвый. Следующий день встретил его болью в мышцах, но двигаться все же он мог. И вот теперь Туок безумно жаждал обеденного перерыва, когда можно будет сползти с ящера и расслабиться. Передняя тройка охранников начала замедлять своих варанов повинуясь знаку Тсхака, немного выступающего впереди. Остальные заметив это потянули своих варанов за ошейник. Как и в первый день пути, охранники поставили палатки и раздали еду.
— Останемся здесь до утра. Туоку необходимо хорошо отдохнуть. Иначе завтра вероятность потерять его будет очень высока, — сказал Стусх когда все собрались.
— Почему? Что будет завтра?
— Завтра мы будем проезжать мертвый город, — ответила Туоку Сахса. — Многие даже опытные караванщики нашли там свою смерть.
Туок заметил, как на него с тревогой стали поглядывать его друзья.
— Вечером я дам тебе мазь. Намажешь ей мышцы. Тсхак, завари ему утром ракушки, — во взгляде Стусха так же читалась тревога.
— Не будет ли для него это слишком сильным средством. Он ведь никогда еще не пил этот отвар?
— Сделай не крепкий. Больше я не знаю как ему помочь.
Когда все разбрелись по палаткам, Туок пошел к Стусху.
— Меня все время мучает один вопрос. Почему ты взял меня в караван? Хоть я и упорно тренируюсь, но точно уступаю твоим охранникам. И торговец из меня пока плохой. Я для тебя обуза, но ты все равно не прогоняешь меня. Тратишь на меня лекарства, обучаешь. Даже зная, что я могу погибнуть в мертвом городе, ты делаешь все возможное, чтоб помочь мне, а не оставил в последнем городе. Почему?
Пару мгновений Стусх смотрел на Туока, прежде чем ответить.
— Когда я был примерно твоего возраста, уже ходил с караваном моего отца. В Алеоне, городе русалов, что расположен на мысе Альмади жил старик-человек. Он родился в семье русалов. Всю свою жизнь провел в своем городе. Работал на местном перерабатывающем заводе, иногда ходил в море на корабле. Ни детей, ни жены у него не было. В свое время он побоялся отправиться к людям и покинуть свой город и родных. Чем старше он становился, тем отчетливее понимал, что упустил свой шанс. Сожаление и печаль с годами все больше оставляли следы в его глазах и морщинах. Когда я видел его в последний раз, он смотрел на соседских детей и в глазах его были слезы. Ты не побоялся трудностей и решил идти к своему счастью. Я просто не смог отказать помочь тебе в достижении своей цели.
Туок некоторое время осмысливал сказанное. Его решение стать караванщиком далось ему очень нелегко. До сих пор он сомневается в правильности своего решения. Сказанное Стусхом добавило аргумент в пользу правильности выбора. Но трудности для достижения цели все равно пугали человека.
— Какие у меня шансы пройти завтра мертвый город?
— Тренировки с Тсхаком не прошли даром. Твое тело выглядит гораздо сильнее, чем в то время, когда ты только пришел к нам. Оно стало гибким и быстрым. Реакция тоже улучшилась. Но ты не в лучшей форме из-за езды на варане. Ты еще не привык к такому виду передвижения, и плохо распределяешь силы во время езды. Думаю твои шансы выжить где-то один к пяти. И поверь мне, это очень неплохие шансы. На твоем месте я бы не тратил время, а пошел бы сразу отдыхать.
— Хорошо, я так и сделаю.
— И не забудь про мазь. Она снимет усталость и боль в мышцах, улучшит циркуляцию крови и тонус в целом.
— Спасибо тебе за все.
— Пусть пустыня хранит тебя.
Тсхак поднял руку в кулаке, а затем раскрыл ее в направлении влево, что означало «внимание, опасность, обходить слева». Вся группа немедленно развернула варанов в эту сторону. Поднявшись по гребню бархана, Туок увидел в низине странную картину. Песок вздымался кольцами, опадал и снова поднимался над поверхностью клубами. Движение поначалу активное постепенно затихало, пока полностью не прекратилось. Последнее, что успел заметить Туок перед тем, как скрыться за следующим барханом, это то, что песок, как вода потек ручьем куда-то в сторону. Эта картина его на столько поразила, что он совсем забыл об остальных и в первую очередь о Тсхаке, который прокладывал путь и подавал знаки. Когда Туок все же посмотрел в его сторону, драг указал направление вправо. Спустя какое-то время караван вышел на сухое русло реки. Не смотря на то, что поверхность вдоль русла была практически ровной, а по его краям барханы достаточно низкие, караван все же замедлил движение. Туок так же заметил как сильно все стали напряжены. Его спутники рыскали глазами по сторонам, прижавшись к варану на столько, что почти слились с ним в одно целое. Туок тоже последовал их примеру, хотя и не понимал причину их тревог. После вчерашних натираний и утреннего настоя человек чувствовал себя как леопард. Все тело было наполнено силой и легкостью. Никакого страха. Полная уверенность в себе. Он готов был выйти против разъяренного буйвола с голыми руками. Никаких отголосков вчерашней боли в теле от перенапряжения. Такого Туок точно никогда не испытывал. Надо будет поблагодарить Стусха когда мертвый город будет позади.
На горизонте показался оазис. Он был похож на мираж без четких очертаний. Чем ближе он становился, тем отчетливее выглядел. Караван снизил скорость и теперь передвигался почти со скоростью медленно бегущего человека. Тсхак то и дело то ускорялся и
