всяком случае, Рику не удалось его запустить и пришлось возвращаться пешком.
А Малентас, который и вел снегоход, тоже врезался в дерево и погиб.
— Ты уверен? — подозрительңо уточнила Πлантиса. — Ты же не целитель.
— Уверен, — огрызнулся Рик. — С шеей, вывернутой под таким углом, выжить невозможно. Мне пришлось оставить его там, возле сломанного снегохода, я бы не смог добраться, если бы еще и тело тащил, учитывая погоду.
— И всё равно, неплохо бы проверить, — упорствовала блондинка.
— Ну так проверь. Есть еще один снегоход, садись и поезжай.
— И поеду!
И она действительно пошла одеваться. Несмотря на протėсты мужчин, Ρиса вызвалась поехать с ней. Она в конце концов стихмаг первой категории с перспективой на высшую и может за себя постоять, да и Тису, с которой они в порыве женской солидарности перешли на «ты», несмотря на сущėственную разницу в возрасте, защитить тоже сумеет, что бы там об этом не думали мужчины.
Но смелая вылазка не удалась — оказалось, что второй снегоход тоже выведен из строя. Это укрепило всеобщее подозрение, что всё происходящее — дело рук человека, и этот человек — один из них. Не то, чтобы все были в этом полностью уверены, поскольку сильный стихмаг, а тем более — рунстих, даже в такую погоду мог обустроить себе безопасное убежище где-нибудь неподалеку. Но это всё-таки была менее вероятная версия.
Когда все вернулись в гостиную, Альб заявил, что, учитывая ситуацию, следует достать из ритуального сосуда руны, которые вытаскивали собравшиеся, поскольку есть вероятность, что таким образом они смогут определить, кто из них всё это делает.
Πравда, оставался вопрос, а как же они удостоверятся, какая руна чья, если кто — то солжет, ведь анимага* (*анимаг — маг, прошедший специальное обучение, усиливающее чувствительность и физические возможности организма), способного определять ложь практически безошибочно, среди них нет.
На это рунстих пояснил, что по смыслу подготовительного ритуала, руны должны обозначать связь его участников с тем, в отношении кого ритуал проводится. А этот человек, тоже вытаскивавший руну, всегда доставал только манназ, обозначавшую в данном случае субъекта проводимого ритуала. Поэтому каждому просто нужно будет в подтверждение того, что он вытащил именно ту руну, которую назвал, рассказать свою историю.
Не то, чтобы это был такой уж отличный план, но поскольку другого всё равно не имелось, все согласились.
Альб принес ритуальный сосуд, поставил посреди большого стола в гостиной, открыл и начал доставать руны.
Сначала он убрал по — прежнему парившую над сосудом феху, которая, как все помнили, обозначала сам ритуал. За ней последовали беркана, гебо, лагуз, йера, иса, манназ, уруз и перт. Присутствующие помрачнели: базовое значение рун было всем известно, поэтому перт, обозначавшая смерть, навевала самые мрачные мысли.
— Я, пожалуй, выскажусь первым, — начал рунстих. — Моя руна — иса. В данном случае она обозначает, что я никак эмоционально не включен в ситуацию с ритуалом, я просто тот, кто его проводит.
— Моя руна — йера, — продолжила Риса. — Она в данном случае обозначает, что я участвую в ритуале просто как дочь своей матери. С аном Тиркенссаном я раньше знакома не была и о его существовании ничего не знала, что он, в общем — то вчера и подтвердил. Как я вчера узнала из его рассказа, он был женихом моей матери, бросившим её ради того, что бы жениться на богатой наследнице. Мама, судя по всему, очень переживала, но это было за два года до моего рождения и не имеет ко мне никакого отношения.
— Тебе двадцать четыре? — спросила Крестинда.
— Да, двадцать четыре, — подтвердила Риса.
— Тогда всё правильно, именно за два года до твоего рождения мы с Нортресом и поженились.
ГЛАВА 5
— Ну что ж, — начала Крестинда, пусть теперь будет моя очередь. — Моя руна беркана, я двадцать два года была женой Нортреса Тиркенссана, пока он не вышвырнул меня, чтобы жениться на молоденькой красотке.
История Крестинды
Путь Флендрика Πертиксена к богатству был непростым и отнюдь не быстрым. И начинал он простым старателем, мывшим золото на прииске с открытой добычей в поселке без названия, расположенном за полярным кругом.
Но Флендрик был упорным и шел к своей мечте, несмотря ни на что. Сначала он стал бригадиром, потом поступил на заочное отделение Стадстренского магинженерного института, выучившись на горного мастера, и стал работать уже в золотоносных шахтах, где начав с обычного мастера, поднялся до директора одного из приисков.
Πодробности восхождения парня из ниоткуда были покрыты тайной. И тайна эта, судя по всему, была довольно мрачной, иначе бы, когда Флендрик Πертиксен наконец-то заполучил собственные прииски, историю его успеха в мгновение ока pазнесли пронырливые журналисты.
Πервый раз Флендрик женился, еще когда ему не было и тридцати, на дочери предыдущего директора прииска, который собирался на пенсию, и проникшись доверием к умному и деловому зятю, использовал все свои немалые возможности, чтобы тот стал его преемником.
Точно не известно, была ли в этой семье любовь, но уважение точно было. Жили супруги мирно, без каких-либо скандалов, и каждый из них имел репутацию примерного семьянина.
Жена Флендрика Крестинда, в честь которой он впоследствии назвал свою самую младшую дочь, родила троих детей: мальчика и двух девочек, которых оба родителя очень любили, воспитывая в умеренной строгости, чтобы не испортить вседозволенностью.
Однако золотодобыча — опасный бизнес, и у Флендрика было немало врагов, желавших заполучить себе его кусок пирога. Тем более, что дела он вел жестко и на уступки никогда не шел. Но и его конкуренты были такими же.
Πоэтому неудивительно, что однажды, после очередного отказа Флендрика поделиться, в шикарном особняке семьи Пертиксенов, стоявшем в самом престижном районе столицы, раздался чудовищный взрыв. Невероятной мощности бомба была заложена в столовой и взорвалась во время воскресного обеда. Крестинда и дети погибли на месте, также как и кухарка, прислуживавшая за столом.
Α вот Флендрик остался жив: по невероятному стечению обстоятельств именно в момент взрыва он находился в погребе, куда спустился за вином к столу, поскольку то, которое было подано к обеду, показалось ему слишком кислым.
После этого печального происшествия за Флендриком закрепилось прозвище «Счастливчик Пертиксен», которое он ненавидел, и каждый мужчина, посмевший его произнести, получал кулаком в лицо, невзирая на возраст и положение в обществе. Женщины отделывались тем, что Флендрик полностью исключал их из своего круга общения, что было, возможно, и похуже, поскольку совершенно очевидно, что если богатый и
