Я стоял в стороне, ожидая, пока все проедут. БТР вновь зарычал мотором и подкатил ко мне сбоку.
– Господин Охотник, можно вас на пару слов? – негромко попросил Гастон Борода, слегка привстав на сиденье.
Я тронул поводья и подъехал к ним.
– Господин Охотник, – вновь повторил он, – сейчас вы как следует отдохнете, вас будет охранять наши лучшие люди…
– А зачем нас охранять? – вяло поинтересовался я, прикинув мысленно: смогу ли я спокойно спать, представляя стоящих за дверью мордоворотов Кэра Брауна.
– Не подумайте чего плохого, – мотнул головой Гас, – после стольких стрессов вы все должны отдохнуть, охрана просто заменит ваших же дежурных.
Я понимал рациональность и необходимость этой идеи, и хоть мне и не нравился весь этот пиар, но опасности все же не чувствовал.
– Хорошо, – сказал я, – спасибо за заботу.
– Я хотел договориться с вами на завтра… – начал было Гас.
– Только не экскурсию по городу, – взмолился я, почувствовав, что ребята начинают перебирать со своей добротой.
– Нет, – ухмыльнулся Гас, – завтра к половине третьего утра, когда вы уже наверняка все проснетесь, вас ожидает на приеме в вашу честь губернатор. Это в его резиденции, в центре. За вами приедут.
– Послушайте, – не стерпел я, – мне очень приятно такое внимание с вашей стороны, и я еще раз скажу большое спасибо, но мы обыкновенная туристическая группа, каких по Марсу ходят сотни, а то и больше. Я не могу понять, почему именно наши стычки по дороге настолько выделяются в общем бардаке?
– Ну далеко не каждый Охотник проведет свою группу без потерь через зону вооруженного конфликта, да еще и с «шатунами»…
– Нас паладины спасли… – вставил я.
– Не перебивайте, – он сердито затряс бородой, – вот придете завтра к губернатору – и все узнаете.
– Хорошо. – Сил спорить у меня уже не было.
– С собой можете взять госпожу гида как представителя туристов, а о группе мы позаботимся.
От такой наглой откровенной диктатуры я просто растерялся: с самого начала мне весь этот официоз был не по душе – хотелось просто слиться с городом, забиться в угол и отдохнуть, чтобы не трогали: после всех передряг в нашей ситуации была жажда не привлекать к себе ни малейшего внимания, но за нас уже все решили. Давно уже решили…
И чтобы добить меня окончательно, Гас продолжил:
– Оружия с собой можете взять не больше одной единицы, а вот если сможете, наденьте что-нибудь вместо комбеза.
– Вы издеваетесь?! – невольно вырвалось у меня.
– Ничуть. – Гас вскинул брови: казалось, вся эта церемония его забавляет.
У меня в голове вращалось сразу множество идей, даже усталость и боль отошли на задний план. Нас хотят разделить с туристами, но зачем? Либо это просто пафос новых хозяев? А при чем тут мы?
– Учтите, – я нахмурил брови, – несмотря на все уважение и благодарность: если с группой в мое отсутствие произойдет хоть что-нибудь, я устрою тут такие народные волнения, что начнется революция! И уж конечно сразу доложу Совету Четырех Городов, который выдавал мне охотничью лицензию.
При последней фразе Гас нахмурился, а вместо него ответил Браун:
– Я понимаю, что вам нелегко пришлось, я прошу вас не нервничать – здесь вы в полной безопасности.
На слове «полной» он сделал явный акцент, и я понял, что препираться бессмысленно. Очень трудно человеку, привыкшему к агрессии со стороны, воспринимать в розовом свете любое направленное к себе благодушие. Да и отказываться от гостеприимства было на Марсе признаком дурного тона.
Я попытался изобразить на лице улыбку, но, судя по зрителям, вышло неубедительно.
– Еще раз спасибо за такой теплый прием, – сказал я, разглядывая их лица. – Надеюсь, вы не обижаетесь на мою излишнюю подозрительность?
– Конечно же нет, – сказал Гас. – Мы видим, что вы вымотались, это вы нас извините, что пристаем с нашей светской программой. Просто господин губернатор очень хотел вашего присутствия с госпожой гидом.
– Я понял, – кивнул я, – мы обязательно придем.
– Доброго вам отдыха!
Браун приказал водителю ехать, и броневик с утробным рыком, выпустив облако черного дыма, рванул по опустевшей улице дальше, а я поспешил в гараж.
В гараже было шумно: там дежурили двое рабочих в спецовках, которые помогали привязывать и треножить дромадеров, раздавали корм. Туристы рылись в рюкзаках и седельных сумках. Некоторые пытались выяснить у рабочих, где туалет и ванна. По стенам слышалось ровное гудение генераторных отсеков.
Затем организованной толпой, грохоча тяжелыми сапогами по железным ступенькам, мы поднялись по винтовой лестнице в центре гаража. Лифта хоть не было – это меня как-то утешало. Один из людей Брауна остался снизу, двое пошли вперед.
На втором этаже был круглый холл, облицованный бежевым пластиком, с которым контрастировали грубо сваренные из стальных реек скамейки и стулья. Справа от лестницы стояла конторка из приспособленного компьютерного стола, с настоящим портье!
Это была молодая короткостриженая девушка с темно-русыми волосами и слегка рябой кожей лица, но в целом миловидная. Одета она была в узкое и короткое оранжевое платье, явно перешитое из комбинезона.
Она окинула нашу толпу внимательными карими глазами.
– Вот, Элли, – хрипловато протянул ополченец со шрамом, – надо постояльцев распределить. Приказ губернатора. Мы с тобой сегодня дежурим.
– Сейчас! – низким голосом ответила девушка. – Всем нужно зарегистрироваться.
Боже! Эта игра в цивилизацию так не шла, на мой взгляд, Персеполису. Хотя мне, как и всем остальным, наверное, хотелось просто банально упасть на койку и уснуть, да и рана стала простреливать в ритме пульса.
В общем, битый час мы всей группой старательно изображали из себя настоящих зомби, придерживая веки слабеющими пальцами. Комнаты были двухместные, но все уже распределялись не глядя. Я подошел к Ирине и просто поставил ее перед фактом, без особых церемоний:
– Я посплю в твоем номере, мне так спокойнее будит.
Она взглянула на меня мутноватыми от усталости глазами, отчего они казались двумя глубокими подводными пещерами.
– Хорошо, – пробормотала она и вдруг засуетилась, что-то разыскивая в своем рюкзаке.
Душевые кабины были отдельно, в южной части холла, и туда немедленно выстроилась очередь. Но, несмотря ни на что, это оказался настоящий рай. Вода была чуть теплая, попахивала трубами и химикатами, но она расслабляла и очищала. Я наплевал даже на рану, хоть это и опасно, но я попытался обернуть ее целлофановым пакетом. Плечо уже прихватилось снаружи.
Плохо помню все детали. Всем были розданы портативные сигнализации с датчиками движения, и как-то неожиданно холл опустел.
