от этого. Она включает свет, заставляя меня вымученно застонать, когда мои глаза начинают неприятно пощипывать от неожиданной яркости, и негодующе застывает в проходе, наблюдая за тем, как Люцифер нависает надо мной с недовольным выражением лица.
— Наконец-то, — он отстраняется от меня и идёт теперь уже к Мими с таким невозмутимым видом, что я расслабленно выдыхаю. — Кроули просил передать, что драмтеатр снова проводит набор желающих.
— Спасибо, но я уже не хочу туда идти, — Мими аккуратно опускает свою сумку на пол рядом с моей и с усталым видом садится на кровать.
— Вот ему и скажешь, — отвечает Люцифер у выхода. — Я вам не почтальон.
— Ты ради этого ждал её час? — удивлённо спрашиваю я. — Не легче было передать через меня?
— Так бы ты не получила от меня бесценный совет, — подмигивает он. — Спокойной ночи, малышка Мими, — говорит Люцифер, но Мими лишь кивает, не запрещая ему так называть себя, как это было в случае с Ости. — Спокойной ночи, Непризнанная, — добавляет он и закрывает за собой двери до того, как я успеваю возмутиться.
Мы с Мими переодеваемся и поочерёдно принимаем душ. Стоя под струями горячей воды, смываю с себя остатки эмоционального дня с пониманием, что теперь мои дни, должно быть, всегда будут такими разнообразными, — никаких больше посиделок дома в одиночестве — и я даже не знаю, нравится мне это или нет.
Выхожу из ванной в уютной пижаме, когда Мими наносит на лицо ночной крем, после чего выключаю свет и ложусь в кровать, к которой даже не пришлось долго привыкать. Соседка повторяет за мной, выключив ночник.
— Как Ади и Сэми? Всё решили? — спрашиваю я до того, как мы начинаем засыпать.
— Конечно, — отвечает она, ворочаясь в постели. — Иначе и быть не могло. Я даже не знаю, что должно произойти, чтобы их рассорить.
Это меня радует — не хотелось бы, чтобы счастливая на вид пара распадалась из-за возвращения бывшей одного из них.
— А ты почему отказалась от театра? — меня действительно волнует этот вопрос, учитывая, что Мими учится на актрису. Мне кажется, было бы неплохо попрактиковаться.
— Я думала пойти в прошлом году, но мне сказали, что первый курс — слишком рано, — начинает рассказ она, а я удивляюсь тому, как быстро соседка начинает мне доверять. — Это было моей мечтой с самого раннего детства. Впрочем, неудивительно, что я выбрала именно эту профессию, — не вижу, но слышу по голосу: она улыбается. — Но, видимо, не судьба. Мы в школе дружили с Адой, но после её расставания с Ади я сразу же оборвала с ней общение. Она общалась с Ости и решила отомстить мне через неё, — Мими сглатывает и, видимо, не очень хочет рассказывать это, но всё же продолжает. — Ости подговаривала своих друзей, чтобы те прилюдно высмеивали меня за выбор профессии, за то, чем занимаюсь. Я не обращала внимания, а потом… — она резко замолкает и прокашливается. — Потом распустили слух, что я снималась в порнофильме. Нашли актрису, похожую на меня, с помощью фильтров более-менее скрыли лицо и показали всем. Меня стали обходить стороной, говорить, что это единственные фильмы, в которых я буду сниматься. Я восстанавливала репутацию около полугода и даже хотела перевестись, но Ади и Сэми уговорили не делать этого.
— И правильно, — отвечаю я, когда понимаю, что рассказ окончен. — Ты поэтому так расстраиваешься, что Люцифер общается с Ости?
— Да… — тихо отвечает Мими. — Он поддерживал меня в то время, в начале первого курса, а потом медленно отдалился и стал проводить больше времени с ней. А теперь ещё и с Адой… Представь, что твой лучший друг общается с теми, кто загубил твою детскую мечту, не расстраивалась бы ты?
— Мими, — я встаю с кровати и сажусь к ней, мягко поглаживая. — Никто, слышишь, никто не имеет права лишать тебя твоей мечты, — строго проговариваю я. — Таких, как Ада, могут быть десятки, а мечта — она одна. И к ней нужно идти, несмотря ни на что. Это твоя жизнь, и то, как ты будешь её проживать, решать только тебе. Нельзя сдаваться, ясно? — треплю её по волосам и слабо улыбаюсь. — Пошли всех, кто пытается помешать, в задницу, и делай то, что велит сердце, — коротко целую её в макушку, чувствуя запах сладких малиновых духов, и ложусь обратно в кровать в надежде, что мои наставления хоть как-то повлияют.
— Мне не хватало этих слов, — выдыхает она. — Спасибо, Ви, я подумаю над этим, когда отдохну, — Мими зевает, и я принимаю это как знак окончания разговора.
Остаётся лишь верить, что Мими выберет себя и сделает то, чем действительно хочет заниматься, а не пойдёт на поводу у общественного мнения. Какая разница, кто как проживает эту жизнь, если конец у всех одинаковый?
Милосердие
Каждый из нас носит в себе и ад, и небо.
Мими ещё спит, сладко посапывая и накрывшись пледом с головой от ярких солнечных лучей, когда я набираю номер папы. У меня так и не было ни секунды позвонить родителям за эти два дня, и отчего-то чувствую, что, если не поговорим сейчас, следующая возможность представится не скоро.
Длинные гудки наконец прекращаются, и на экране появляется папино сонное лицо. На моих губах невольно проскальзывает улыбка. Всё же хорошо, что у меня нет ни единой свободной минуты — так хотя бы не остаётся времени на мысли о доме. Не остаётся времени на то, чтобы скучать.
— Привет, доченька, — он вяло потирает глаза и надевает очки для зрения, чтобы лучше меня видеть. Замечаю, что папа ещё лежит в кровати, что удивительно: мама всегда поднимала нас с ним на ноги не позже семи часов, и я, конечно, никогда не была этому рада.
Его лицо и мягкий тембр голоса — всё, что мне нужно, чтобы понять, что я всё же соскучилась по дому за столь короткое время.
«Не оглядывайся на прошлое. Только вперёд», — я стараюсь гнать унылые мысли прочь.
— А где мама? — спрашиваю я шёпотом, чтобы не разбудить Мими, удобно устраиваясь в собственной постели и сложив ноги под себя. — Сегодня праздник какой-то, что она разрешила тебе поспать подольше? — улыбаюсь, всматриваясь в задний фон на видео папы: на прикроватной тумбочке неряшливо разбросаны разные бумаги, вероятно, рабочие, но это вызывает у меня лишь больше вопросов.
Мама всегда против хлама, что могло измениться за два дня моего отсутствия?
Папа прокашливается и, взяв в руки стакан воды, делает небольшой глоток, после
