Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
Утром, когда поезд был уже в двух часах езды от Волжска, Турецкого разбудил новый телефонный звонок. Турецкий ждал сообщения от Меркулова, но вместо этого позвонил Грязнов.
— Петр Петрович? — пропел знакомый ехидный голос.
— Чего? — оторопел со сна Турецкий. В принципе он помнил, что он — Петр Петрович Долгих, но, во-первых, его так еще никто не успел назвать, во-вторых, эта новая личина, озвученная Славкиным голосом, выглядела уж как-то совсем фантасмагорически. — А, ну да… То есть он. Да. А с кем имею честь?
— С Иван Иванычем!
— Иван Иваныч, а не пошли бы вы на хрен?
— У меня к вам дело, Петр Петрович. А потом пойду с радостью, куда скажете.
— Стоп, — спохватился Турецкий, просыпаясь окончательно. — Так и у меня к тебе дело! Ты знаешь такого перца, генерала Тяжлова?
— Что-то знакомо вроде…
— Начальник Волжского УФСБ, Афанасий Константинович Тяжлов.
— Так сразу и подумал, что гэбэшник, — фыркнул Грязнов. — Саня, что у тебя за манера? Чуть какой вопрос — так обязательно про гэбэшника. Это даже неприлично уже становится. Просто дурной тон. А еще — Петр Петрович…
— Славка, не томи! Ты же явно можешь мне помочь. Вот сам посуди. Он еще в девяносто первом был руководителем отдела по борьбе с оргпреступ-ностью. А в середине девяностых — начальником Управления по борьбе с контрабандой и коррупцией. Я уверен, ты не мог с ним не сталкиваться в свои муровские времена!
В трубке возникла пауза.
— Ты здесь? — забеспокоился Турецкий.
— Я-то здесь, а вот ты — явно в каком-то другом измерении. Я не знаю такого человека. Саня, ты ничего не путаешь?
— У меня его послужной список перед глазами.
— И что в нем сказано?
— То, что ты только что слышал.
— Это чушь какая-то, — категорично заявил Грязнов. — Я знаю, кто руководил этими отделами. Никакого Тяжлова там в помине не было.
— Славка, уверен?
— На все сто. На сто пятьдесят даже.
Турецкий призадумался. Что же это могло значить? В Москве ему не пришло в голову поинтересоваться, откуда Меркулов получил сведения на Тяжлова и Веснина, в телефонном разговоре он не успел, но теперь это будет не лишним.
— А ты можешь выяснить, чем Тяжлов занимался в это время? Ну и вообще все, что возможно про него узнать. А, Слав? Очень нужно.
— Попробую, — хмыкнул Грязнов. — Тем более что ты меня даже заинтриговал. Но быстро не обещаю. Все, бывай.
— Подожди, — спохватился Турецкий, — а сам-то зачем мне звонил?
— Хотел спросить, сколько ты на Волге пробудешь. Может, в гости к тебе скоро загляну.
— Это вряд ли. Я ж бизнесмен, — напомнил Ту-рецкий-Долгих. — Мне с ментами якшаться не к лицу, ха-ха.
— А может, я продажный мент, коррумпированный? — предположил Грязнов. — Слыхал, может, бывают такие. Вдруг я тебе чем полезен буду? А ты меня за это шикарным ужином угостишь. А я тебе — служебную информацию солью. А ты мне — девочек клевых подгонишь. А я тебе…
— Ну тогда другое дело, конечно, — прервал Турецкий поток грязновской фантазии.
Он умылся, побрился, полюбовался в зеркало на свой сверкающий череп (а может, и правда — татуировку?!) и, вернувшись в купе, позавтракал. Сразу же захотелось закурить, но Турецкий решил посмаковать первую утреннюю сигарету и, не торопясь, вышел в коридор.
И кто же стоял по соседству?
Антон Пятибратов, выдающийся писатель земли волжской, собственной персоной! Значит, его московские гастроли уже закончились. Вид у Пятибра-това теперь был немного печальный, не то что в книжном магазине. Может, какой-нибудь издатель не заплатил причитающегося гонорара? Турецкий, ухмыляясь, подумал: да, мы, издатели, такие. Хотел было поздороваться и напомнить, как давеча Пяти-братов подписывал ему книгу, но вовремя спохватился, что у него теперь другой имидж. Да и литератор вряд ли его запомнил — в потоке-то других покупателей, да еще и с волосами.
А книга Пятибратова у Турецкого как раз была с собой. Называлась она «Киллер-двоечник», и Турецкий в нее еще не заглядывал. Он выкурил в тамбуре сигарету «Давидофф», которые в последнее время предпочитал прочим не только потому, что табак в них был крепкий и сочный, а еще оттого, что они были длиннее остальных. Вернулся в купе. До Волжска оставалось еще минут сорок пути, и Турецкий полистал детектив.
Насколько он понял, это была история не о школьнике, как могло показаться по названию, а о незадачливом учителе, который в уличной драке повел себя так неловко, что ненароком отправил на тот свет двух хулиганов. Физической силой он не обладал, сноровки был лишен напрочь, зато обладал способностью влипать в неприятности подобно герою Пьера Ришара из «Невезучих». Его наняла мафия, приняв за настоящего киллера, и по недоразумению он перестрелял своих заказчиков. Написано это было бойко и вкупе с занимательным сюжетом читалось, видимо, легко. Причина читательского успеха Пя-тибратова стала Турецкому понятна. Ну а то, что Ирине Генриховне такая литература претит, это просто факт ее личной биографии и ничего более.
Турецкий выглянул в коридор. Пятибратов по-прежнему пялился в окно. Турецкий все же решил завязать разговор. Все-таки он видный бизнесмен и, кстати, издатель. Пятибратов — видный деятель культуры и, кстати, писатель. Во-первых, им есть о чем поговорить, во-вторых, Пятибратов поможет ему разобраться в местных «тусовках». Главное — найти правильный подход, в меру небрежный, в меру солидный. Например, подать голос, не выходя из купе.
— Как там у вас Волга нынче? Пляжи есть хорошие?
— Волга… — как эхо повторил Пятибратов. — Какая Волга…
— Да уж не машина, конечно. Река.
— Река… Какая там река?… Где вы видели реку?… Что происходит в мире? — грустно сказал Пятибра-тов. — Огромный поток информации. Пробки на дорогах. Испорченная экология. Мы растворяемся в этом кошмаре и бреде. Мы — никто, мы просто частица какого-то безумного действия…
«Псих, кажется, — подумал Турецкий. — Ох уж эти культурные деятели. Надо от него подальше держаться. Что же Меркулов не звонит?»
Меркулов в то самое время, когда Александр Борисович ждал его звонка, психологически обрабатывал генерального — хотел заручиться дополнительным весом в борьбе за дело Смолякова. Меркулов, который был заместителем генерального прокурора по следствию, мог самостоятельно решить этот вопрос, но пока только в теории. Что же ждало его на практике, он не знал. Не исключено, что чекисты будут упираться всеми силами. Кроме того, он не хотел светиться. Если предположить, что переписка Веснина с ним была известна тем, кто позже перехватил курьера (вполне возможно, учитывая печальную участь Смолякова), то сам факт интереса Меркулова к делу об убийстве Смолякова скажется негативно.
Генеральный прокурор Владимир Михайлович Кудрявцев, в свою очередь, с одной стороны, был раздражен тем, что Меркулов отчего-то вдруг не может самостоятельно решить текущую проблему, с другой — совершенно не жаждал свары с ФСБ по какому-то несерьезному поводу. Зачем вообще надо отбирать у них дело?! Будто у Генпрокуратуры своих мало!
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
