И после этих утешающих слов Елизавета Федоровна начала подробно расспрашивать Елену Ивановну о том, как, в какой форме происходил в редакции обыск, кто при этом присутствовал, особенно ее заинтересовал следователь Валетов, забравший всю компьютерную технику якобы от имени Мурадовича. Ну с последним понятно, он наверняка имел в виду Иннокентия Мурадовича — прокурора межрайонной прокуратуры, того самого, который намекал не так давно Диме Теребилову, чтобы тот помог ему с техникой, но теперь он, видно, обошелся без посторонней помощи — захватил нужную технику самым откровенным бандитским способом. Нет, это ему даром не пройдет!
Долго расспрашивала Елизавета Федоровна Котову, которая даже испугалась, что у нее на мобильнике деньги вот-вот закончатся. Она высказала такое опасение, но Лиза успокоила ее, что сама оплатит разговор, положит деньги на ее счет, и продолжала выспрашивать, пока у Елены Ивановны не сели окончательно батарейки.
— Все прочитали, что про нас думает эта сволота? — нервно спросил Гузиков, начиная вечернее заседание.
— Прочитали... — протянули хором Керимов с Затыриным. Судья сделал бровки домиком и развел короткими руками в стороны: мол, чего еще спрашивать?
— Действия нашей милиции считаю правомерными и своевременными. — Мэр посмотрел на милицейского майора, начальника горотдела, сидевшего крайним, рядом с подполковником. — Можешь передать своим ребятам, Умар Закирович, что мы довольны. Я общее мнение выражаю? — Мэр строго оглядел присутствующих.
И все дружно закивали, не произнеся, впрочем, ни слова.
— Ну вот, так, значит, им и передай. Свободен.
Майор встал и вышел, стараясь не топать тяжелыми
шнурованными ботинками по лакированному полу, покрытому ковровой дорожкой прежних еще времен — красной с зелеными обочинами.
— Ну вот, — повторил мэр, проводив его взглядом и уставившись на прокурора, — Павел сделал для тебя работу, Иннокентий Мурадович, теперь твоя очередь. Ты должен камня на камне не оставить от этих журналюг, понял? Со всей ответственностью! Есть у тебя подходящая статья?
— Имеются. Можно и по признакам сто двадцать девятой УК — клевета, и по сто тридцатой — оскорбление. Только наказания там мизерные. Чисто для проформы, смех один. В основном штрафы, а на большее они и сами не потянут.
— А нам много и не надо, нам важно, чтоб сам факт получил конкретное осуждение со стороны закона — с большой буквы, понимаешь? Давай и злостную клевету на руководящие кадры, и оскорбление — все что хочешь давай! Антон Захарович, — мэр взглянул на судью, — а уж остальное, полагаю, по твоей части, как председателя районного суда. Пора раз и навсегда заткнуть рты критиканам!.. Нет, я не против критики, — он ухмыльнулся, — деловой, помогающей в работе, как мы впитали ее в себя с молоком матери, верно? Я за конструктивную критику. Вон и Иван Порфирьевич, — мэр повернулся к своему заместителю, — не упускает возможности покритиковать меня. Но я же не наказываю его? Я внимательно прислушиваюсь. Делаю выводы, а как же? Но такого, что мы имеем тут, — он небрежно отшвырнул от себя номер «Новостей», открытых на статье «Караул, спасители!», — вот такого, — ткнул вдогонку пальцем, — я больше не потерплю!.. Мы не потерпим, — поправился он.
Глава вторая. ГОРА ОБРУШИЛАСЬ...
1
Маленький городок Воздвиженск, как говорится, на одном конце крикнешь — на другом эхо слышно. Происшествие в редакции «Новостей» — штурм, предпринятый милицией, и разгром помещений — мигом облетело местное население. Но так как дело произошло под вечер, то и посетили редакцию лишь несколько человек — из городской оппозиции, чтобы узнать, что на самом деле случилось, и, выразив свое соболезнование, выяснить, какая помощь требуется. Сама картина разгрома говорила лучше любых комментариев. И возмущение от увиденных следов бесчинства милиции с приходом каждого нового свидетеля возрастало.
Предложили провести общегородской митинг протеста. Но тут же возникло сомнение: раз применив силу для разгрома своих оппонентов, мэр и милиция не остановятся и перед разгоном толпы митингующих, а значит, могут пострадать люди, вся вина которых заключается лишь в том, что им не нравится поистине бандитский беспредел, установленный в городе властями предержащими, прислужниками мэра. Который, между прочим, плюет с высокой колокольни на всех недовольных его политикой и действительно — это уже объявлено в «Гласе народа» — собирается выдвигать свою кандидатуру на новый срок. И в этом его активно поддерживают не только вся местная правоохранительная система, но, по слухам, и областное руководство. Многим известно, что на прошлых выборах именно Гузиков, как председатель районной избирательной комиссии в ту пору, обеспечил почти стопроцентное голосование в пользу кандидатуры Кожаного на губернаторский пост. Как он это сделал и из каких цифр сложились его показатели — вопрос, открытый до сих пор. Но факт остается фактом — Воздвиженский район практически единогласно назвал тогда своим губернатором Григория Олеговича Кожаного.
Асам Кожаный, кстати, был в те дни, пожалуй, единственным реальным претендентом на губернаторское кресло, остальные кандидаты откровенно не тянули на такую должность. И это было тоже всем известно. Поэтому и выборы сами по себе оказались, в общем, безальтернативными. Но другое откровенно злило нынешнюю оппозицию — так ведь и не сдвинулось с места расследование по поводу явной подтасовки голосов, которого требовали противники нынешнего губернатора. И прокуратура, и судебная власть тянули с этим расследованием, нарушая все сроки, какие только можно было нарушить, и выстроив как бы незримую стену, которой и отгородили губернатора от его же избирателей. И это обстоятельство лишний раз показало населению, что власть едина и несокрушима как айсберг, какие бы штормы ни бушевали вокруг. Тем более в российской глубинке, до которой, по убеждению классика, ни на какой тройке не доскачешь...
Вероятно, подобные услуги не забываются. И Гузиков — уже при активной поддержке из области — два месяца спустя стал мэром Воздвиженска, ибо избиратели в районе, как в очередной раз показали итоги голосования на мэрских выборах, подавляющим большинством высказались в пользу Савелия Тарасовича.
И тут тоже были откровенная ложь и подтасовка, на что указали наблюдатели из оппозиции, однако вся история снова закончилась пустым сотрясением воздуха.
Поговаривали даже, правда тихо, чтоб не навлечь на собственные головы неприятностей, что Гузиков уже давно якшается с уголовниками. А их пахан, известный вор в законе Солдатенков, по кличке Прапорщик, лично знаком и с мэром, и со всей его камарильей. Это, мол, он и выручает Гузикова в нелегких финансовых ситуациях, за что имеет возможность почти легально заниматься рэкетом и вкладывать свои средства в бизнес, тесня при этом честных коммерсантов. То есть сотрудничество власти с криминалом ни для кого секретом не было, все о том знали — и милиция, и прокуратура, — но никаких мер никто принимать тем не менее не собирался...
