Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
и уже была готова вернуться в Москву, но тут Нюшка выкинула фортель. Нюшка до смерти влюбилась в сельского кузнеца Игната. Спору нет, мужик был хорош: высоченный, фигуристый, статный, а взгляд… Но Игнат уже сватался к деревенской девке Настасье, в которую, по всей видимости, был влюблен по уши. Нюшка про это прознала, подстерегла несчастную ночью, когда та пошла до ветру, огрела ее камнем по голове, потом приволокла в сарай и подвесила на потолочной балке, мол девка самоубилась. Казалось бы, ну что может быть бестолковее, но Нюшка дурой не была. Она знала, что раз в селе барыня, то на барыню и подумают, а значит, шуму поднимать не будут. Дарью возмутило такое подражательство, и она убила Нюшку, чтобы та охраняла шкатулку. К удивлению Дарьи после смерти девка предстала перед ней с разбитым затылком и петлей на шее – точь-в-точь, как невеста кузнеца, хотя саму Нюшку утопили в болоте и уж точно не вешали. Впрочем, похоронили как самоубивицу, рядом с той самой Настасьей…
– Покойся с миром, – повторила Дарья и снова перекрестилась.
Вернемся к Немастору. Нехорошее дело, нехорошая история… Дарья снова поднесла веревку к лицу. Чтобы открыть шкатулку, Немастору нужна Дарья, а чтобы привлечь внимание Дарьи и Томаса Ивановича достаточно было одного только землетрясения, и уж точно нет никакой необходимости в убийстве невинных кур и кроликов. Для демона Немастора слишком мелко и незначительно, зато для ведьмы – в самый раз.
***
Ассистент Павлик шел мимо дачи Рыпина. Его улыбка была настолько широкой, а выражение лица столь счастливым, что это заставило сидящего на веранде Томаса Ивановича открыть оба глаза.
«Из-за ненасытности женщин к плотским наслаждениям человеческая жизнь подвержена неисчислимому вреду», вспомнил Томас Иванович цитату из «Молота ведьм»[12] Крамера и Шпренгера. Надо сказать, в «Молоте ведьм» далее цитировали Катона[13], который утверждал, что «если бы мир мог существовать без женщин, мы общались бы с богами». Если бы сам Томас Иванович был достаточно тщеславен, чтобы оставить после себя трактат, то Крамер и Шпренгер цитировали бы его, ибо были его известными поклонниками. Увы, все мы крепки задним умом, так что приходилось довольствоваться Катоном. И Павликом, который выглядел так, как будто его только что осчастливила сама Афродита или Анжелина Джоли. Агла, Йюд, Эт, Хе, Вау, Йа? Дария, ну что за банальность? Томас Иванович нервно потер друг о друга большой и указательный пальцы правой руки. Но спор есть спор, он не имеет права ничего сегодня делать. Сегодня. Но не завтра. Завтра будет его день. Тонкие губы Томаса Ивановича дрогнули и сложились в чуть заметную улыбку.
Двадцать минут спустя мимо дачи Рыпина прошла Дария. Она помахала Томасу Ивановичу рукой и обворожительно улыбнулась. Томас Иванович сделал вид, что ничего не заметил. Ну то есть почти ничего не заметил…
***
Томаса Дарья миновала с нарочитой беспечностью. Она лениво потерла шею, закрыла глаза, открыла – синие глаза стали желтыми. Мысленно она взлетела высоко-высоко, как ветер, который утром поднялся из-за ее заклинания, над деревьями, над небом. Мир с этой высоты выглядел игрушечным, безобидным и глупым. И очень отчетливо был виден столб черного дыма. Черный дым – это ведьма. Ведьма! Дарья была права! За мгновение она вернулась в свое тело, ветер утих.
Пять минут спустя Дарья стояла у калитки дачи Иваневских. На столбе висело новомодное изобретение – беспроводной звонок, Дарья нажала на кнопку. Внутри дома раздалась громкая мелодия, которую без сомнения было слышно на всем участке. Прошло минуты три, и из-за аккуратного кирпичного домика вышел мужчина.
– Вы к кому? – спросил бывший главный конструктор завода «Сапфир» Игорь Иванович Иваневский.
– К вашей жене, – ответила Дарья.
Ну не к нему же, честное слово.
Игорь Иванович с подозрением посмотрел на гостью, слишком молодую, чтобы быть подругой его жены, но все равно вернулся в дом и позвал Анну Николаевну.
– Добрый день, – весьма дружелюбно сказала вышедшая к калитке Иваневская.
– Добрый, – ответила Дарья.
Повисла неловкая пауза, впрочем, неловкая только для Анны Николаевны.
– Мы знакомы? – спросила та.
– Нет, – ответила Дарья.
Анна Николаевна была женщиной интеллигентной, поэтому не слишком понимала, как вести себя с этой странной незнакомкой.
– Прошу прощения, – неловко начала Анна Николаевна, – но…
– Не стоит, – прервала ее Дарья.
– Что? – оторопело спросила Анна Николаевна.
– Не стоит извиняться. Я могу войти? – Дарья указала на калитку.
Анна Николаевна как-то заколебалась, но гостья выглядела весьма дружелюбно, так что…
– Да, конечно.
Дарья решительно перешагнула через порог, и у Анны Николаевны создалось впечатление, что на улице внезапно ударили февральские морозы.
– Чаем угостите? – спросила Дарья.
– Д-да, – кивнула Иваневская.
– И мужа куда-нибудь отправь, – Дарья потерла шею.
Шея болела, ныла… И это тоже не просто так.
– Без глупостей, – предупредила Дарья.
Анна Николаевна кивнула, почти забежала в дом. Дарья услышала громкие голоса, а потом на улицу вышел весьма взбудораженный Игорь Иванович, прошел несколько шагов к калитке, чуть не сбив с ног Дарью, а потом резко развернулся.
– Нет, ну это ни в какие уже ворота не лезет… – рыкнул бывший главный конструктор и посмотрел на Дарью так, что любая на ее месте провалилась бы сквозь землю.
– Быстрее! – приказала Дарья.
Иваневский скрылся в доме, оттуда снова раздались громкие голоса, уже даже перешедшие в крик. Из-за кустов войлочной вишни, отделявших участок Иваневских от соседнего участка, появилась женская голова с волосами изумительного фиолетового цвета, который так популярен у дам преклонного возраста.
– Здрасьте! – громко сказала Дарья.
– А вы Верочкина подружка? – не здороваясь, спросила голова.
– Да, – ответила Дарья, хотя понятия не имела, кто такая Верочка.
Голова удовлетворенно кивнула и скрылась за кустами. А голоса в доме вдруг оборвались, зато из открытой форточки потянуло тем самым черным дымом, который Дарья видела с воздуха. Минуту спустя очень спокойный Иваневский прошел мимо Дарьи, как будто бы ее здесь и не было, и аккуратно закрыл за собой калитку. Ну наконец-то… Дарья поднялась по лестнице в дом и оказалась на уютной застекленной веранде. Посреди веранды стоял стол, накрытый кружевной скатертью, вокруг стола суетилась Анна Николаевна, расставляя парадные чашки из сервиза «Мадонна» и столь же парадный заварочный чайник. Хрустальная ваза с печеньем курабье уже занимала свое почетное место. В общем, все кричало о том, что семья Иваневских в высшей степени интеллигентная и зажиточная. Но хрусталь и «Мадонна» Дарью волновали меньше всего. В этом милом дачном гнездышке она видела кое-что другое. Под потолком сушились пучки трав, опутанные, причем совсем не по недосмотру хозяйки, паутиной,
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
