в этом не смыслю… — ответил я, хотя некоторый азарт все же появился.
Вон тот, боец слева с пудовыми кулаками, выглядел внушительно, но от опрометчивых поступков я воздержался, хоть в голове уже и гудело от выпитого.
До начала боя мы успели взять еще еды и по небольшому стакану молодого вина, а потом заняли места у самого края, которые для нас придержал Гипперт. Парни выпивали и обсуждали, будут ли сегодня выбитые зубы, кричали, как и все прочие, а Игасс внезапно вставил два пальца в рот и как заправский моряк выдал такой мощи свист, что у меня заложило в правом ухе.
Я же оперся о косой деревянный борт, что берег зрителей от падения в яму, и стал рассеянно наблюдать за происходящим. Вот, ударили в колокол и мужчины, что еще пару минут назад перебрасывались беззлобными шутками, аки старые знакомцы, сошлись в центре арены.
Едва бойцы сблизились и обменялись первыми аккуратными попытками ударов, со всех сторон полетели ободрения и проклятья. По ощущениям, через будки ставочников прошли едва ли не все, кроме нашей компашки, исключая Ронни.
— Давай, Бранд! дави его! — закричал Ронни, видимо, подбадривая своего бойца.
— Да куда там ему, бестолочи! Вагес победит! — донеслось со стороны от крепкого мужчины справа, по виду, помощника купца.
— Бранд!..
— Вагес!..
— Лупи его!..
— Давай! Давай!..
— Левой работай! Левой! По ребрам! По ребрам!..
События же в яме набирали оборот. Мужики схлестнулись серьезно. Тот, которого звали Вагесом, поймал противника за затылок, а второй рукой стал от души молотить оппонента по ребрам.
— А чего он коленом не приложит? — спросил я рядом стоящего Игасса.
— Так нельзя, — ответил маг. — Только по-честному, кулаками. Хотя есть парочка грязных уловок… Тут зимой новичок был, думали, что у него вместо кулаков — кувалды! А оказалось, ему в повязки кастет закладывали, в левую руку. Он стольким бойцам ребра поломать успел! Не счесть! Ронни тогда сильно проигрался, мы вообще думали, что игроки яму сожгут к демонам, а нет, стоит…
Я представил, каково это, получить удар свинцовой или железкой пластиной по голому торсу и меня передернуло. Почему-то вспомнился подвал в Нипсе, куда меня приволок Ракон… Но вот, пока я отвлекся, Бранд выскользнул из захвата и от души вмазал Вагесу по челюсти, от чего последний пошатнулся и сделал два шага назад, поднимая к лицу руки.
— Этот смотри, защищается, значит, — продолжил объяснять Игасс, без труда перекрывая зычным голосом окружающий шум. — Сейчас попробует к стене прижать…
Кулачный бой длился не менее получаса. Бранд и Вагес метелили друг друга от души на потеху публике. У обоих уже были глубокие рассечения, кровь заливала Вагесу глаза, а у Бранда, судя по опухшему лицу, была сломана скула, но мужчины пока стояли на ногах и продолжали бой. От голых торсов бойцов валил пар, а толпа вокруг лишь все больше и больше заводилась, чем больше крови проливалось на утрамбованный песок арены.
— Давай! Давай! Вали его уже! — едва не верещал Ронни.
Как оказалось, молодой магик поставил все, что у него оставалось в карманах и если он сейчас проиграется, то всю следующую неделю ему придется сидеть на казенной похлебке, которой, судя по рассказам парней, особо не наешься. А о пиве или вине вообще придется забыть.
Вот немного шатающийся Бранд сделал обманный выпад, выводя противника из равновесия, а сам сделал два шага вперед, правой рукой попытался ударить Вагеса в ухо, а когда тот закрылся — стал размашисто, снизу вверх, работать левой, как молотом пробивая в то место, где у людей находится печень.
— Все, кранты Вагесу, — со знанием дела цокнул языком Игасс, а прочие, кто слышал его, одобрительно загудели.
— Давай! Давай! Так его! — верещал Ронни, прыгая на месте и работая узкими кулаками по невидимому противнику.
Вскоре все закончилось. Вагес покачнулся, схватился за отбитый бок и рухнул на землю, стремительно бледнея. Впрочем, бледный и потный Бранд выглядел не лучше, едва держась на ногах.
— Плохо дело, — прошипел Карс.
Мне, как опытному в желтых рунах колдуну, тоже было понятно, что Вагес упал не просто так. Скорее всего, Бранд своими кулачищами отбил противнику все нутро, а то, может, и вызвал разрыв. Я знал, что лопнувшая от удара печень — это приговор, если рядом не окажется целителя.
Впрочем, целитель был. На арену, ковыляя, вышел старик с желтым жетоном на груди и склонившись над бойцом, стал осматривать травмы. Бранд же, как победитель, все заводил и заводил толпу, прохаживаясь по арене.
— Смотрите, парни, старик пытается контур для печати Эо удержать, — кивнул на арену Карс, безошибочно определив на глаз, какую печать пытается сотворить другой маг.
— Вот только у него что-то не получается… — протянул Игасс.
Я видел, что парни были правы. Старику не хватало сил, для того чтобы удержать даже трехдюймовую печать Эо, а Вагес, лежащий на песке, стал принимать синюшный оттенок.
Но вот, старик наконец-то совладал с печатью — я увидел, как блеснула желтым руна Эо внутри контуров — и отправил заклинание в тело бойца. Последний от этого как-то моментально обмяк, но это было не от того, что дух покинул его тело — это скорее было движение, вызванное облегчением. Боль ушла, а вместе с болью шагнула назад и смерть, что уже нависала над мужчиной.
За несколько минут все поутихло. Люди потянулись к будкам за расчетом ставок, их примеру последовал и Ронни, довольно сжимающий свой кусочек пергамента, на котором была нацарапана сумма ставки и на какого бойца она принята. Конечно, вторая половина зрителей, что болели или ставили на Вагеса, притихли. На арену выбежали несколько мальчишек, которые стали посыпать свежим песком пятна крови, что натекли из рассеченных ран бойцов, а ведущий всего действа огласил, что скоро выйдет вторая пара бойцов.
В общей сложности мы посмотрели три боя. Второй, на мое удивление, закончился, даже толком не успев начаться. Сухонький мужичок банально щелкнул по подбородку громилу, уложив того на обе лопатки вот таким вот незамысловатым ударом. По стону Ронни я понял, что он ставил как раз на здоровяка, а прочие парни только весело оскалились, наблюдая за страданиями азартного товарища.
— Лучший способ не играть на ставках или в кости — понаблюдать за Ронни, — задумчиво выдал Карс.
Я с готовностью согласился со словами нашего целителя. И вправду, зрелище было жалкое.
Когда кулачные бои меня уже откровенно утомили и я стал подумывать над тем, чтобы смыться домой, распорядитель боев вышел на арену уже в четвертый раз и огласил:
— А сейчас, господа, то, чего вы
