30 мин команда завтракала. На завтрак отводилось 25 мин. Затем, в 6 ч 55 мин. утренняя приборка, и в 8 ч подъем флага. Офицеры вставали с таким расчетом, чтобы быть готовыми за 10 мин до подъема флага, после чего до 8 ч 30 мин завтракали в кают-компании. О чем говорили офицеры между собой можно только предполагать, но капитан 2 ранга Г.К.Граф вспоминал: «офицеры пили кофе, обсуждая события за истекшую ночь, о которых узнавали по принятым ночью телеграммам. Если же новостей не было, тогда разговор как-то не клеился: все грустно предвкушали скучный монотонный день».
С 9 ч до 11 ч 30 мин шли корабельные работы или учения. В это время чистились орудия, торпедные аппараты, чинилось, ремонтировалось и отлаживалось многочисленное хозяйство боцмана на верхней палубе и, главным образом, сложные машины и механизмы машинной команды. Техника миноносца требовала постоянного ухода, смазки, чистки, одним словом неустанной ежедневной заботы. Необходимость находиться, в постоянной боевой готовности заставляла экипаж миноносца тщательно следить за состоянием его механизмов и вооружения.
В 11 ч 30 мин работы заканчивались. Команда приводила в порядок свои заведования и мыла руки. В 12 ч по-полудню экипаж обедал.
На крупных кораблях, командир обедал в своем салоне, периодически приглашая кого-либо из офицеров, разделить с ним трапезу. На миноносцах офицеры и командир обедали в кают-компании вместе. Г.К.Граф пишет: «Все офицеры, включая и командира, обедали вместе. Велись оживленные, хотя и порядком уже всем приевшиеся разговоры. Темами обыкновенно служили, прежде всего, текущие события; если ничего интересного не было, то начинались воспоминания о старых плаваниях, встречах, посещении заграничных портов и так далее». Конечно, меню офицерского обеда на миноносце отличалось от меню адмиральского салона на линейном корабле, но сервировка стола в кают-компании миноносца и любого другого боевого корабля российского флота, была практически одинаковой. В свое время, Главное управление кораблестроения и снабжений (ГУКиС) создало Комиссию по установлению образцов посуды, столовых приборов офицерской кают-компании и посуды для экипажа. Комиссия составила «Описание предметов, вошедших в положение о снабжении судов», включавшее Приложение № 2 «Снабжение судов сервизами, столовой и кухонной принадлежностью» для офицеров и Приложение № 3 «Посуда артельная для команды». Стандартный перечень столовых приборов, изделий из стекла (хрусталя), фарфора и металла (серебра, мельхиора) для кают-компании включал: столовое серебро 84-й пробы с вырезанным якорем: ложки — столовые, соусные, рыбные, десертные, чайные, кофейные; ножи — с серебряным черенком, десертные, для рыбы, вилки — с четырьмя зубьями серебряные, десертные, для рыбы, чайное ситечко с позолотой внутри, щипцы для сахара, пилки для лимона, ложки для соли; фарфор: чаши суповые, с золотым ободком для адмиралов и синим для офицеров, блюда овальные, салатники, соусники, блюда круглые, тарелки глубокие, мелкие, десертные, для закусок, молочники, чашки чайные и кофейные с блюдцами; изделия из стекла (хрусталя): вазы для фруктов, бокалы — для шампанского плоские, высокие, для красного вина, для белого вина, для хереса, для водки, для пива, кувшины для крюшона, графинчики для масла и уксуса и прочее.
Внешний вид посуды, для офицерской кают-компании, специально разрабатывался ведущими российскими художниками и утверждался Комиссией по установлению образцов ГУКиС.
После обеда, до 13 ч 30 мин команде и офицерам полагался отдых. Капитан 2 ранга Г.К.Граф вспоминает: «После обеда до двух часов можно было отдыхать, и многие офицеры, в особенности постарше, были не прочь часик вздремнуть; другие же, если была хорошая погода, садились где-нибудь на палубе, грелись на солнышке, курили или сидели в кают-компании, играя в трик-трак, шашки, шахматы».
Именно по поводу послеобеденного сна, старая флотская пословица, которая была справедлива и во время моей офицерской службы в советском флоте в 1970— 1990-е годы, гласила: «Если хочешь спать в уюте — спи всегда в чужой каюте».
В 13 ч 30 мин команду будили, матросы пили чай, и в 14 ч строились на верхней палубе миноносца для разводки по работам. После обеденного отдыха пили чай и офицеры.
После выполнения запланированных на вторую половину дня работ, в 18 ч, команда ужинала. К офицерам, в кают-компанию, на ужин иногда приглашались гости — офицеры с соседних кораблей.
В 18 ч 45 мин очередная смена команды увольнялась на берег. Для оставшихся на корабле в 20 ч раздавались койки, и матросы могли отдыхать. В 23 ч 30 мин уволенные нижние чины возвращались с берега, и ложились спать.
После ужина, для офицеров свободных от дежурства, наступало личное время. Как пишет Г.К.Граф: «А потом — опять сидение по каютам или в кают-компании, чтение книг, чай, игра в различные игры, иногда — на рояле и пение, а около 11 часов — спать, что бы следующий день провести как, предыдущий…»
Для матросов, да и для части офицеров, самым интересным моментом в течение дня было получение почты. Г.К.Граф так описывает это событие: «Почта вообще есть святая святых на кораблях, и о ней очень тщательно заботятся. Она передается непосредственно в руки старшему офицеру, который сам ее разбирает и раздает письма офицерам, а команде передает через фельдфебелей. С почтой получались газеты, то есть то единственное, что связывало нас с остальным миром, и из чего мы узнавали все новости внешней жизни».
Мичман Бруно Садовинский письма получал редко: от матери и младших братьев из Волынской губернии они приходили с большим опозданием и не часто.
В конце мая, на основе данных разведки, командующий Балтийским флотом вице-адмирал В.А.Канин принял решение: «произвести обследование района Лансорт— Готланд — северная оконечность острова Эланд, с целью уничтожения в этом районе дозорных и сторожевых судов-конвоиров, а так же захвата или уничтожения неприятельских коммерческих судов, караван которых с большим грузом железной руды должен выйти к югу от Лансорта в 19–20 ч. 28 мая»
мая 1916 года в 13 ч 30 мин специально сформированный отряд кораблей, под командованием контр-адмирала П.Л.Трухачева, в составе броненосного крейсера «Рюрик», крейсеров «Богатырь» и
«Олег», эскадренных миноносцев «Новик», «Победитель», «Гром» и восьми угольных миноносцев из 6-го дивизиона, вышел из Люма — базы русского флота, расположенной в северо-западной части Або-Аландских шхер. В 22 ч эсминцы, под командованием контр-адмирала А.В.Колчака, отделились от отряда и взяли курс на Норчёпингскую бухту.
«В 23 часа стемнело, настала темная и облачная ночь, но при ясном горизонте», — писал в своем рапорте командующему флотом вицеадмиралу В.А.Канину А.В.Колчак.
Миноносцы шли курсом 248о и в 23 ч 15 мин обнаружили по курсу караван из 12–14 судов, шедший вдоль берега на юг. Все суда шли с огнями, в сопровождении кораблей, низкими силуэтами, напоминающие миноносцы. Отряд пошел на сближение и в 23 ч 30 мин открыл огонь по концевым судам каравана. Первыми же залпами с эскадренных миноносцев «Новик» и «Победитель» были накрыты два корабля германского конвоя.
