– Только настоящим, – усмехнулся О'Коннелл. – А не вареными яйцами.
– Непременно.
Терри посмотрела им вслед. Интересно, они уже перестали называть ее за глаза стервой? И где этот чертов Дентон? Наверное, трахает какую-нибудь смазливую стажерку. Из-за этого пропускает встречу с репортерами.
Они только что прибыли. Телевизионщики носились с микрофонами и камерами, торопились успеть запечатлеть, как заканчивают работу техники и врачи укладывают тело убитого в чехол.
Она бросила взгляд на молодого парня, который обнаружил труп. Он возвращался с холостяцкой вечеринки, сильно подвыпивший, едва не споткнулся о тело. Разумеется, никого не видел. Как же добыть хотя бы одного сносного свидетеля, который хоть что-нибудь видел? Чтобы с ним рядом сел Родригес и сотворил свое обычное чудо.
Терри улыбнулась.
А вот настоящее чудо свершилось бы, если бы Родригес создал лицо преступника из воздуха, вообще без свидетелей.
10
Кабинет Перри Дентона был именно таким, какой и подобает иметь большому начальнику. Кожаные кресла, диван, медные ручки, книжный шкаф во всю стену. Терри знала, что хозяин кабинета никогда его не открывает, лишь изредка пробегает взглядом по корешкам.
– Я вам звонила ночью.
– И вы пришли сейчас, чтобы сообщить мне об этом? – Дентон посмотрел на нее со значением. – Детектив Руссо, у меня нет времени посещать каждое место преступления. В мои обязанности это не входит.
– Извините, я просто думала… – Она замолчала, увидев на столе Дентона «Пост» и «Ньюс». Обе газеты раскрыты на страницах, где сообщалось об убийстве в Верхнем Ист-Сайде. Если бы кого-нибудь пристрелили в Гарлеме, журналисты бы и бровью не повели, а тут иное дело. Есть основания поднять шум.
Пока полицейскому управлению удавалось держать фамилии убитых в тайне, и, что более важно, рисунки. Если пресса докопается, то уж повеселится от души. И это только вопрос времени, прежде чем о преступлении пронюхает какой-нибудь жаждущий славы репортер. Так было всегда, и так будет. Терри это знала. И Дентон тоже.
Она хотела прочитать «Пост», но Дентон взял ее за руку. Терри высвободила руку и положила ему на стол рисунок.
– Что это?
– Рисунок. Одного из ваших сотрудников, Натана Родригеса.
– Да, я его знаю. Рисовальщик, составляет фотороботы подозреваемых. И что?
– А то, что преступника поймали. По рисунку. Детективы говорят, что сходство поразительное.
– Ну и что? Значит, он сделал хороший рисунок.
– Не то слово. Замечательный. Задержанному уже предъявили обвинение. Свидетельница опознала его.
– Замечательный так замечательный. – Дентон недоумевал, к чему Терри клонит.
– Родригес ценный работник. Хороший коп.
– А зачем вы все это мне рассказываете, детектив Руссо?
– А затем, что Родригеса недостаточно используют.
Дентон улыбнулся:
– У вас есть предложение, как его лучше использовать?
– Да. – Терри вздохнула. – Я хочу взять его к себе в группу и…
– Родригеса? На оперативную работу? Вы шутите?
– Нет.
– Погодите, погодите. – Дентон заговорщицки посмотрел на нее. – Вы что, вздыхаете по этому парню?
– Вздыхаю по этому парню? Вы. наверное, начитались любовных романов, Перри. Нет, к вашему сведению, я по нему не вздыхаю. Считаю, что он может помочь в расследовании. И все. Он – коп с особым талантом.
– Никакой он не коп, а просто рисовальщик.
Но сбить Терри с курса не просто. Она серьезно подготовилась к беседе. Внимательно прочитала личное дело Родригеса. О его учебе в колледже и полицейской академии, отзывы преподавателей из Квантико. Все упоминали о нем в превосходной степени.
– Нет, Родригес именно коп. Он был самым первым на курсе, по всем предметам. «Осмотр места преступления», «Элементы доказательства», «Допросы», «Общение».
– Я знаю, какие предметы проходят в академии, детектив Руссо. И что?
– В деле Родригеса есть десяток отзывов преподавателей, свидетельствующих о том, что он не просто способный, а талантливый. До академии он окончил Хантер-колледж Университета Нью-Йорка, прослушал специальные курсы по психологии и изобразительному искусству. – Терри подняла руку, предупреждая Дентона, чтобы он не прерывал ее. – А потом он прошел специальную подготовку в Квантико. Очень серьезную. Окончил с похвальной грамотой.
– Но как коп Родригес никак себя не проявил и…
– Мне не нужно, чтобы он в кого-нибудь стрелял. У меня Родригес будет заниматься тем. чем занимался всегда. Рисовать. Тут он проявил себя с лучшей стороны. Лишь за последний месяц по его рисункам проведены два задержания.
– Я впечатлен, – усмехнулся Дентон.
– Зря вы ерничаете, Перри. Половина полицейских управлений в Штатах мечтают заполучить его к себе. Сиэтл, Лос-Анджелес, Бостон. Нам повезло, что он работает у нас. – Терри замолчала, давая Дентону время усвоить сказанное. – Я надеюсь, он поможет в расследовании. Нарисовать преступника, которого мы ищем.
– Его же никто не видел. Вы что, забыли?
– Но я хочу, чтобы Родригес встретился с теми несколькими свидетелями, которые…
– …ничего не видели. – Дентон покачал головой. – Нет, это совершенно ни к чему.
– Но я прошу вас, Перри.
– Не надо просить.
– Послушайте…
– Нет, это вы послушайте. – Дентон наставил на нее палец на манер пистолета. – На мне город, за который я отвечаю перед обществом, где ежедневно совершают десятки преступлений. А вы тут лезете со всякой ерундой.
– У него талант. Он способен разговорить любого, а потом перенести на бумагу образы, которые возникают у этого человека в сознании.
– Но никто ничего не видел. Неужели мне нужно это повторять?
– Может, все же кто-нибудь что-то видел и Родригесу удастся это что-то вытянуть.
– Тогда вызовите людей, пригласите Родригеса, как это делают другие детективы. Зачем включать его в группу?
– Важно, чтобы он общался со свидетелями у них дома. И я хочу, чтобы он побывал на местах, где были совершены преступления. Вдруг он что-нибудь почувствует?
– Что он может почувствовать?
– Дело в том, – добавила Терри, – что с минуты на минуту могут появиться федералы. И тогда…
– Вы думаете, Родригес остановит федералов? Так вот, вы опоздали. Они уже появились. Назначена группа из манхэттенского отделения ФБР. Мы обязаны передать им все, что у нас есть. Фактический материал, результаты лабораторных анализов…
