не успели прибраться там после вас.
Ильмари оглянулся на Катая. После бросил быстрый взгляд на дом. Внутри, на первом этаже, горела лампа, и за столом виднелись несколько силуэтов.
— Забухали? — спросил Ильмари.
— Да… Мы думали, вы вернетесь еще через две-три недели, вот ребята и решили там выпить. С домом все хорошо…. Вы простите уж меня, я их выпровожу. Не сообщайте только королю Сирию…
Вдруг капитан рассмеялся:
— Ладно уж, с кем не бывает! Мы и действительно первым делом заглянем в бани. А вы, пока что, проводите ребят по домам. У вас часа три.
Ильмари махнул спутникам рукой, и все они, грязные и усталые, отправились в бани – самое больше здание в поселении. Оно представляло собой построенное на реке сооружение, со строениями по обе ее стороны, обнесенные небольшой оградкой. Вход в бани осуществлялся через прихожую, выполненную, как и все тут, из сруба деревьев. Внутри всегда пахло маслами, какими-то травами. Гон предрекал баням в Вершках большое будущее: «Когда поселение разрастется, со всего Кальторна сюда будут люди приезжать!». В прихожем здании было чисто, когда компания только вошла внутрь. На стенах висели заячьи уши, сухоцветы, обереги и прочее. Там, красивая девушка попросила гостей раздеться, оставить вещи и пройти дальше. Ильмари, наконец, скинул с себя доспехи и всю одежду до последних трусов. И даже их он отдал, получив взамен новые. Гон тут же предложил девушке взамен на свое исподнее получить ее. Она застеснялась, начав оправдываться, но Адриан успокоил ее, сказав, что гном просто шутит.
Далее Ильмари с компанией прошел в следующую комнату. Там уже были готовы напитки и фрукты с овощами – для перекуса. Это была комната отдыха. Скоро бани должны были нагреться, и гости тут же попали бы туда, омывшись, наконец, после долгого пути. Все пятеро, в одних лишь трусах, накинулись на питье и закуски. Обнаружив в одном из кувшинов самогон, Вайс радостно вскрикнул, после чего сосуд тут же был у него отобран лично заместителем главы отряда. Гон же принялся лакать его, усмехаясь над возмущающимся Вайсом. Ильмари, доедая круглую булку с сыром внутри, наконец, выдохнул.
— Чувствуете облегчение? — спросил Каер.
— Какое уж тут облегчение… Просто состояние покоя. Но, знаешь… меня все равно не покидает желание выбежать отсюда и глянуть на горизонт – где там эта жидкость? — Ильмари сделал вид, будто оглядывается.
— Если бы она преследовала нас, давно уже догнала бы. Думаю, не мы ее цель, — ответил Каер, присаживаясь рядом с капитаном на лавку.
— У тебя были друзья в отряде? — спросил Ильмари Каера. Тот кивнул. — Я знал каждого в своем отряде. С каждым из них я был во множестве операций, походах…. И смерть каждого из них лежит на моих плечах. На плечах капитана.
Ильмари кивнул в сторону прихожей, где путники оставили вещи.
— Тот шлем – напоминание о том, что именно я, а не кто-то другой, отвечаю за жизни наших товарищей и успех операции. Ты молодец, — пихнул капитан солдата в плечо. Каер улыбнулся.
— Ильмари, разрешите раздеть вас до нитки! — сказал Гон, после чего оглядел капитана в одних трусах, и добавил. — Хотя все уже снято!
Гном усмехнулся.
— Партейку в карты! А? — переспросил заместитель.
— Не хочу, Гон. Налей-ка мне лучше, — сказал капитан, вставая с лавки и подходя к столу, у которого уже сидели Вайс и Адриан.
— О, капитан! Смотрю, вы на кураже? — усмехнулся гном.
Ильмари поднял налитую только что рюмку со стола:
— Давайте выпьем за тех, кто больше не выпьет с нами за одним столом, — сказал Ильмари. Веселье затихло в глазах остальных. Вайс встал, за ним – Гон. Каер поспешил налить себе и встать рядом с капитаном у изголовья. Последним рюмку поднял паладин. Пятеро одновременно выпили, и так же одновременно выдохнули.
— Пусть их нет, но они навсегда в памяти Кальторна, — сказал грустно Вайс, уже сидя и смотря на дно рюмки. Ильмари посмотрел на его спину. Следы пыток – маленькие ожоги и порезы. На лице – ни следа. На левой ноге не было двух пальцев. Вайс, будто читая мысли Ильмари, задрал ногу на стол:
— Каер, видел такое?
— Видел, видел. Ты рассказывал, — ответил Каер, замученный одними и теми же рассказами.
— И что я рассказывал?
— В тюрьме Багряной луны вроде.
— Да! Но я не рассказывал, кто на самом деле лишил меня пальцев… Люк Дервин. Знаешь такого?
— Главарь из банды Кройза, — сказал Адриан, сидящий справа от Вайса.
— Да… Тогда он только лишь был обычным заключенным. И, вот, понравился ему мой амулет. Матушка подарила. Золотой конь на железной монете. На день рождения подарила. До того еще, как ее изнасиловали и убили… Знал я, что ему понравилось! Отдать не мог, а он и так бы силой отобрал. Спрятал его. Он подкупил охранника, и вдвоем с ним мучил меня два дня. Я спасовал. Сдался. Отдал ему амулет. А пальцы… Сам себе отхреначил, когда осознал свою слабость. На руке не решился – мой инструмент.
— И как такого вора как ты занесло к нам в отряд? — спросил Адриан. Вайс взглянул на него из-под руки.
— Раньше бы – отгрыз уши за такой вопрос. Но сейчас я – новый человек! — Вайс развел руками, улыбаясь.
— Ормунд никогда не смотрел на прошлое, — начал Гон. — Ты, Адриан – божий одуван. А Вайс – уличное отребье из Хори. И скажи мне, кто из вас не пригодился в отряде? То-то и оно… Конечно, в Виверне не место ублюдкам. Помнишь, Ильмари, как там звали того мудака…
— Мартин, вроде.
— Да, точно. На задании обесчестил девушку. Взял силой… Что с ним было…
— Я лично приволок его к ногам Ормунда, — сказал Вайс. — И лично отметелил его еще до того, как притащил.
— Помню одно – лицо в мясо, и одна сплошная мольба. Где он сейчас, в Багряной луне? — спросил капитан, садясь на незанятое место во главе стола.
— А где еще ему место? — спросил Адриан, показывая всем существом свою неприязнь к таким людям.
— Голове его место на пике, а телу – в вольере с голодными собаками. А то, что он сидит там – недочет судебной системы, — сплюнул Вайс
