подсознание закинуло ее сюда, чтобы довести до кульминации историю с Гладким Флэтом.
Связана ли она с текущей обстановкой в Эйоланде? Вряд ли. Возможно, окажется связана потом, в будущем. А возможно — нет. Все зависит от нее, от Тои.
Чувство, что она не сможет вернуться в Эйоланд, пока не поговорит с Флэтом, окрепло. Она просто поняла, что это правда, и от нее не спрятаться в кабинете, за рисунки на стенах. И в этих местах никогда не будет ни Алекса, ни Лики Камо, ни штурмовиков Ти-Лэев, ни спецназа Управления.
И помочь ей — некому.
Еще раз внимательно оглядев пустыню и скалы, на твердой каменной земле она заметила еле видимую колею. Здесь ездили, много раз. Десятки лет.
Колея в одном направлении петляла в сторону ранчо. В другом — направлялась к группе скал, выделявшихся своими размерами.
Спустившись со своего валуна, Тоя направилась к колее. Та была широкой. Было видно, как здесь ходили и машины поменьше, вроде Карла, но основной след оставила большая по габаритам техника.
Тоя медленно пошла вдоль колеи, стараясь не потерять ее из виду, к сходящимся вместе башням скал, и вскоре, в основании самой массивной из них, обнаружила огромную дверь — выпуклую, полукруглую, с выраженными ребрами жесткости.
Следов от колес здесь было гораздо больше. Рядом с дверью — или, скорее, воротами — находилось небольшое, но крепкое строение, увенчанное двумя пулеметными турелями. В окружающих ее скалах виднелись ниши, проемы, двери, другие турели. С одной из скал пониже была срезана вершина, и туда поднималась основательная металлическая лестница.
Военная база, подумала Тоя. То, что местные жители называют Норами. И то место, где обитает Гладкий Флэт.
Подойдя ближе к воротам, она остановилась, чтобы еще раз оглядеться. Медленно, оглядывая базу, она повернулась. Её цепкий взгляд полицейского отмечал все детали. Копоть от пожаров, следы пуль и взрывов, искореженный местами металл, еле заметные следы ржавчины. И наиболее накатанная колея к воротам.
Значит, ей идти именно к ним. А потом? Колотить в них руками, чтобы привлечь внимание? Или система оповещения о чужаках, вместе с видеокамерами, все еще продолжает работать? И сколько лет вообще этой базе? И существует ли вообще здесь время?
Её уши настороженно сканировали пространство. Она различала шорох легкого ветра, закручивающего в спираль пыль с камней, слышала полет птиц, даже шуршание лапок небольших ящериц, снующих меж валунов.
Но когда она вновь остановила свой взгляд на воротах, она увидела в нескольких метрах от себя барсицу, застывшую словно изваяние. Будто некто, пока она оглядывалась, успел воздвигнуть идеальную в своей достоверности статую.
Или сотворить мираж.
Одетая лишь в короткую, немного выше колена, юбку из кожаных полос, барсица стояла прямо, спокойно, расслабленно, склонив голову вниз и закрыв глаза. Ее руки были опущены вниз, на уровень живота, ладонями почти соединяясь вместе.
Блеклая шерсть выдавала в ней жителя городов. Развитая рельефная мускулатура, с жесткими линиями мышц, но одновременно не лишенная мягкости — говорила о тренировках в зале.
Мех был совсем короткий, гладкий, лишенный даже намека на подшерсток. Черты лица тонкие, как у генно-модифицированных барсов прошлого, какие-то искусственно-красивые, но одновременно жесткие, даже жестокие, будто её красоту вырезали по камню резцом.
— Я ищу Гладкого Флэта, — сказала Тоя.
Барсица не шелохнулась, продолжая стоять.
Может, и вправду статуя? — подумала Тоя. Или реалистичная голограмма?
Она шагнула вперед, намереваясь подойти ближе.
Барсица вдруг резко вскинула руку, ладонью вперед, в останавливающем жесте.
Тоя остановилась.
Барсица покачала ладонью, из стороны в сторону. Подожди, говорил ее жест.
А затем она заняла боевую стойку, недвусмысленную и абсолютно ясно читаемую.
Ты пройдешь только через меня. И не уйдешь отсюда, минуя меня, тоже.
Глаза барсицы — Нианы Камо, как уже догадалась Тоя — оставались закрыты.
Теперь понятно, почему Асан называл барсицу Флэта бешеной, подумала она.
Единого боевого искусства в Эйоланде не существовало. Слишком уж разные виды его населяли — отличия в размерах, физической силе, гибкости и ловкости. В итоге каждому виду тери предназначалась только и только своя собственная техника боя, отточенная до совершенства за поколения войны с расой суи, десятилетия войны гражданской и тысячелетия противостояний между обществом и полицией.
Абрафо всегда имело преимущество — закончить Академию было нелегко, в том числе, из-за жестокости боевых тренировок. Армейская система рукопашного боя была полностью аналогичной.
В боевых навыках без оружия Абрафо и гражданские отличались подходом. Тери, как правило имеющие в потенциальных противниках свой собственный вид, ибо население кварталов всегда больше тяготело либо к одному виду, либо как минимум к близкому по размерам, не учились противостоять видам другим. У них попросту не имелось для такого обучения возможности. Полевые сотрудники полиции, в свою очередь, натаскивались на противостояние с противником любым, независимо от его вида и размера.
Конечно, обе стороны всегда и везде как первый и почти единственный аргумент в драке рассматривали огнестрельное оружие. Или хотя бы холодное. Однако рукопашные стычки это отнюдь не отменяло, ни у тех, ни у других.
Ниана предлагала Тое поединок. Скорее, даже не так — она ясно давала понять, что поединок произойдет в любом случае. И попасть к Флэту без него она не сможет тоже.
Что ж, поединок, так поединок. Тоя не была мастером рукопашного боя, но и средним бойцом ее назвать было нельзя. Четыре тренировки в неделю ей были положены по регламенту — согласно должности и возраста. Независимо от количества работы и степени выспанности. Будучи в младших чинах, не вылезая с улицы и коробками набирая патроны в оружейной, её заставляли тренироваться лишь раз в неделю — ибо ей хватало практики на улицах. На кабинетной же работе Главы Управления из нее выбивали пыль на татами четырежды в неделю — из них две тренировки происходили с боевыми роботами, имитирующими разные виды тери.
Она не была мастером рукопашного боя. Но в сравнении с любым гражданским лицом она была всемогущей. Даже если этот гражданский мнил себя мастером.
Тоя подняла два пальца и выпустила когти, спрашивая противницу — когти, зубы? Другими словами, насмерть или нет?
Барсица, несмотря на закрытые глаза, легко прочитала ее движение, и в ответ тоже подняла два пальца, без когтей, покачав ими в стороны. Нет, без зубов и когтей. Другими словами, не насмерть, если таковая только не станет случайностью.
Тоя еще раз окинула барсицу взглядом. Сантиметров на пять выше — несущественно. Примерно на десять килограмм тяжелее — уже хуже. Абсолютная легкость и непринужденность в стойке — отличающейся, впрочем, от
