его в покое оставила.
«Так я же и оставила!» — уже ору себе мысленно и с каким-то показным ожесточением затягиваю на шее новый шарф. От этого сильнее хочется кашлять, одышка ужесточается, а народ, спешащий навстречу, опасливо-осторожно поглядывает на меня.
«Я и не вспоминала бы, если б не Эрни. А теперь оставила — и на этом все!»
— На этом — все… кхе-кхе… — обращаюсь к зазвеневшей сотке.
— Сис, ты в порядке?..
— Кхе-кхе… да в порядке, в порядке… кхе-кхе.
— Точно?
— Точно. А ты че звонишь-то? Потрахался — и ладно, — объявляю офигевающему — я это слышу — Эрни, которого вообще-то собиралась воспитывать игнором. — Отцу сам расскажешь. Не, про бордель можно «не надо», — «повышаюсь». — Про резинки объясняли ж тебе?.. Надевал?!.. Ну, заразу, надеюсь, не подцепил — и норм.
— Сис…
— Я в плане… кхе… про гандбол. Тайное — оно становится явным. Харэ прятаться, ты ж мужик у нас… теперь.
— Си-ис… — почти скулит он, потом начинает было снова отбрехиваться, быстро и тараторливо передо мной оправдываться. Проняло-таки засранца.
— Я в плане: харэ отца за нос водить!!!.. Кхе-кхе-кхе!!!.. — ору и кашляю в сотку.
А как он хотел, говнюк?.. Пусть слопает. Другим девственность терять — это еще и физически больно, между прочим. А он думает, на сестрины деньги… а, блин… Рику так и не вернула… херня — верну еще… как-нибудь верну… придумаю, как… купил проститутку и сходу повзрослел? И мне вместо моего Эрни — вот этого, на тебе… Порадуйся его долбанутому, недоделанному взрослению. Может, порадовалась бы, будь я его старшим братом — не сестрой…
Чувствую внезапную горечь от того, что у меня его никогда не было, этого старшего брата, и будто Эрни в этом виноват.
— Поставь в известность — так, мол, и так! — не ору уже, а просто говорю грубо и резко. — Ладно, все. Давай.
Ничего, оклемается. И я тоже оклемаюсь. Это сейчас прихватило — могу я приболеть?..
Во второй половине того дня Рик, так и не получив от меня никакого ответа, звонит несколько раз. Звонит и на следующий день. Думаю, теперь это уже он звонит, не Нина. Не беру, один черт: купила новый шарф — проехали. А он — пусть поймет, что его «в покое оставили».
* * *
Глоссарик к ГЛАВЕ СОРОК ТРЕТЬЕЙ Тайное явное или Макьято, теперь с пенкой
Фербеллинская площадь — площадь в Берлине, известная тем, что на ней находятся ведомства, расположившиеся в комплексе из зданий, построенных в своеобразной форме ротонды, именуемой «дугой», а на входе на станцию метро установлена скульптура красного цвета
файн — ладно, хорошо
ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ Он-офф-самодостаточность
Мороз сменяется на слякоть, ледяные дожди, дожди со снегом и вездесущую грязюку. Это декабрь, не успев прийти, рецидивирует: обращается в ноябрь. Время словно крутится назад. В проектах мы, безусловно, были бы рады подобным отсрочкам.
Мои опасения по Карре-Ост подтверждаются: Франк норовит бросить на подготовку проектной документации максимальный таск-форс, с которым мы, как их инженеры, должны будем проводить планирование, а в дальнейшем — встречаться и ездить на объект.
Я не жду, пока все это даст мне по башке, а самостоятельно принимаю соответствующие меры.
* * *
— Катарина, ты увидишь сегодня Франка…
Не вопрос — долбаное утверждение. Ненавижу, когда шеф выходит после больничного, а если он такой — тем более.
— …не увижу.
— Да твою же ж мать, дослушай, что я говорю! Ты ж — на Карре-Ост сейчас!
— Нет. И потом тоже нет.
— Как это — нет?!!
Обычно шеф не орет на меня на работе, и сейчас я ему напомню, почему.
— Потому что у меня Бланкенбург, Фрида, «городок», Йеноптик! Тебе блиц-отчет предоставить?! — повышаюсь я. — Бланкенбург на финальной стадии, хоть и бедлам полный, у Фриды «техническое» на носу! «Городок» пока только на стадии планирования, но, блин, слава Богу! Йеноптик мозги трахают, как обычно. А Карре-Ост теперь делает Йонас…
— Как — Йонас?!
— Так — Йонас.
— Он только один раз тебя подменял!
— Нет, он теперь перенял все полностью.
— Почему, итит-вашу-мать, со мной никто этого не согласовывал?!..
— Согласовывали… кхе… — кашляю. — Мне вообще-то пора, но, если ты настаиваешь, я сейчас специально для тебя раскопаю, когда и как это согласовывали с тобой.
Мимо нас снуют «ужаснутые» нашей перебранкой девочки, все, как одна, уверенные в том, что я сейчас «договорюсь» и меня попрут с работы.
А по мне, так пусть хоть снуют и мальчики, хоть дедушки с бабушками, хоть весь долбанутый Аквариус пускай здесь схлестнется. И если меня действительно попрут, то я, бляха, только рада буду — отдохну, наконец-то.
— Бар-р-дак! — рявкает Мартин.
— Поехали в Бланкенбург — увидишь бардак, — предлагаю ему сквозь зубы, уже почти успокоившись. — Я как раз — туда.
И уезжаю.
Больной, думаю. Болеешь — дома сиди. И без тебя тошно.
Че, шеф долбанул сильно? — справляюсь по дороге у Йонаса.
Ниче, нормально, — успокаивает он.
Отчитался?
Отчитался.
Разрулили?
Разрулили.
Молоток, — хвалю его. — Так держать.
* * *
Я вообще-то никогда не болею — когда-то так установилось. Корона прошлой зимой — своего рода исключение.
Теперь накрывшую-таки простуду перенесла «на ногах», на работе старалась не мелькать, чтоб мои кашли не провоцировали огорченных наездов из серии: «Ты че нас заражаешь?..»
Поэтому — и только поэтому — когда после сената нужно было организовать ВиКо с Франком по Карре-Ост, я препоручила это заботам Йонаса.
Вышло это так:
Заваливаюсь к Йонасу в закуток, руки в боки, стою, потопывая ногой, молча сканирую его пару секунд. Он рад моему приходу и оттого поведение мое не кажется ему странным.
«Пуляю» в него спокойно и в меру отрывисто:
— Слушай, в Карре-Ост внедриться не против?..
— Внедриться?.. — не верит своим ушам Йонас.
— Ну, для начала ВиКо организовать. Перенять в дальнейшем. Брифинг проведу. Документацию передам. Все как полагается. Ну?..
Как я и надеялась, Йонас не против и отвечает мне долгой и нежной улыбкой.
— Ладно, — киваю ему я. — Тогда сегодня, а то я с завтрашнего на стройках.
Ухлопываю на него пол дня — или мне так кажется — но знаю, что не зря. Теперь могу со спокойной душой «болеть» на своих стройках.
— Будут вопросы — звони, — разрешаю.
Йонас благодарен мне за внедрение в проект с Франком, в который много кто мечтает попасть. А мне теперь не нужно пересекаться ни с Франком, ни еще с кем-либо из ЭфЭм. Вообще.
Еще я рада, что у меня получилось улизнуть из конторы, хоть на стройке не то,
