цивилизаций Востока. Это воздействие столь велико, что близкие до тождества гравировки и росписи в лесах создавались охотниками и рыболовами, а на юге — скотоводами. Лишний раз мы убеждаемся в том, что идеология людей не была прямым отражением экономики.
Разумеется, не нужно смазывать различия в мировоззрении и творчестве людей, заселявших в древности Северную Африку и Беломорье, Двуречье и Сибирь. Нигде в первобытную эпоху на территории нашей страны живопись и архитектура не поднялись на такой высокий уровень, как в классовом обществе Египта и Месопотамии.
На сибирских и уральских писаницах солярные ладьи перемежаются с традиционными реалистическими фигурами животных. В южных краях изображения зверей и сцен охоты сравнительно редки, но неизвестны здесь и рисунки, запечатлевшие обработку почвы или труд скотовода. По наблюдению Г. Чайлда, в могилах охотников всегда зарыто оружие, чаще всего стрелы, а в погребениях земледельцев нет ни зернотерок, ни серпов{39}. Точно так же благодаря искусству мы можем получить представление об охоте первобытного человека, но отнюдь не о посеве или жатве. О производящем хозяйстве приходится судить по косвенным указаниям. Трипольские статуэтки женщин с зернами пшеницы, приметанными к глине, связаны с аграрным культом богини плодородия.
В целом культуры эпохи энеолита и бронзы в СССР можно сгруппировать в три большие зоны. На Правобережье Украины, в Закавказье и на юге Туркмении ведущая роль принадлежала земледельцам. Они любили ярко расписывать свою посуду, свои глинобитные дома и во множестве изготовляли глиняные женские статуэтки. Посуда из хорошей глины великолепно обожжена. У нее топкие стенки и изящные формы. Эти племена хоронили сородичей в простых ямах без всяких надгробий.
Другой облик у скотоводческих культур предгорных областей Кавказа и степной полосы, тянущейся от Днепра до Енисея. Керамика тут толстостенная, грубая, с плохим неровным обжигом и бедным штампованным или прочерченным узором, а то и совсем без орнамента. Над могилами степняки насыпали огромные курганы, а обитатели Северо-Западного Кавказа возводили каменные усыпальницы из многотонных плит. Сооружение и тех, и других надгробий отнимало массу времени и сил. Вероятно, мы упрощаем картину, но носители культур крашеной керамики кажутся нам жизнерадостными, а строители дольменов сумрачными, погруженными в мысли о загробном мире.
Третья зона — лесная и таежная. Здесь люди по-прежнему занимались охотой и рыболовством, а искусство развивало старые палеолитические традиции. Поэтому в первой главе мы не раз ссылались на поздние пережиточно-неолитические памятники Севера — на петроглифы Карелии, деревянные скульптуры лосей из торфяников Урала и т. д. Лесные кладбища обычно не имели никаких признаков на поверхности.
Влияние цивилизаций Древнего Востока больше всего отразилось, конечно, на юге. И роспись на сосудах, и статуэтки, и глинобитные жилища культур анау, трипольской и куро-араксинской находят близкие аналогии в Месопотамии, Иране и Анатолии. Но было бы ошибкой отрицать воздействие передовых районов и на наш Европейский Север. Оно чувствуется в наскальных рисунках и скульптуре из кремня.
Искусство III–II тыс. до н. э. на территории СССР— сложное многогранное явление. Мы не сможем рассказать здесь обо всех его сторонах, о специфике художественного творчества в каждом районе и остановимся лишь на пяти наиболее интересных категориях памятников.
Глава III
НАСКАЛЬНЫЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ
Никто не взял на себя труд подсчитать, во скольких пунктах нашей страны обнаружены росписи и гравировки на камне. Если бы такой подсчет удалось произвести, думается, что цифра была бы трехзначной. Еще сложнее определить число отдельных фигур — людей, животных, мифических персонажей и т. д. — на всех этих обширных панно и композициях. По-видимому, речь должна идти даже не о сотнях тысяч, а о миллионах. В одном урочище Саймалы-таш в Киргизии, по утверждению ленинградского археолога А. II. Бернштама, около ста тысяч изображений{40}.
Из этих миллионов рисунков по-настоящему изучены очень немногие. О большинстве имеются только предварительные сообщения, составленные к тому же не археологами, а геологами, зоологами, краеведами. Путешествуя по горам и пустыням, они довольно часто наталкиваются на петроглифы, по далеко не всегда снимают с них копии или делают фотографии. Судя по ежегодным открытиям в Сибири и Средней Азии, есть немало изображений вообще никому неизвестных. О том, как плохо мы знаем эти материалы, свидетельствует и такой факт: первые бесспорные палеолитические росписи в СССР выявлены лишь в 1959 г., хотя Канову пещеру, где они найдены, посещали неоднократно, начиная с академических экспедиций XVIII в.
И поиски новых памятников, и их научная фиксация и анализ их стиля и содержания потребуют еще громадной работы, но главные направления в толковании этих необычных исторических источников в археологии уже намечены.
Рисунков на камне больше всего, разумеется, в горных областях и меньше на равнинах. В СССР по количеству петроглифов первое место принадлежит Средней Азии или Сибири. Кавказ и Урал, гораздо лучше исследованные, в этом отношении им уступают. В остальных районах: в Приазовье и Крыму, на Онежском озере и Белом море, в Литве и Приамурье встречаются весьма любопытные для нас объекты, но лишь в отдельных точках. Совсем нет ранних изображений в Карпатах, на берегах Южного Буга и Днестра, богатых скальными выходами. Очевидно, не только в палеолите, но и в позднейшие времена росписи и гравировки на камнях создавались не в каждом районе, даже горном. Этот обычай был свойствен отнюдь не каждому племени.
Петроглифы нашей страны — очень разные по условиям расположения, возрасту, технике и размерам. Палеолитические рисунки Каповой пещеры и мезолитические — Зараут-камара, все уральские и многие сибирские писаницы бронзового и железного века — красочные, монохромные. Красную, желтоватую или коричневатую охру толкли в порошок, замешивали на воде или жире и наносили на стены гротов и береговые утесы кистью, а то и просто пальцем. В пещере Ак-чункур на Тянь-Шане с росписями эпохи бронзы при раскопках найдена первобытная «палитра» — рог козла, заполненный охрой{41}. В XIX в. художники-бушмены тоже хранили краску в роговых сосудах, привязанных к поясу. Кое-где преобладают силуэты (Капова, Зараут-камар), кое-где — контуры (писаницы Тагила). Иногда сначала очерчивали контур какой-нибудь фигуры, а потом его замазывали. Иногда в нем проводили поперечные черты, похожие на ребра, Такой «скелетный стиль» характерен для Урала и Сибири.
Нередко живописец придирчиво выбирал фон для своих произведений. В Зараут-камаре они размещены только там, где потолок навеса покрыт известковым натеком, подвергшимся впоследствии изменению, так называемому пустынному загару. На этом желто-бежевом фоне рисунки четко выделялись, тогда как на природной серой поверхности они смотрелись бы хуже.
Гравировок в СССР больше, чем
