том, что человек этот довольно молод.
— Братья, — сказал он с легким южным акцентом, — капитан приветствует вас.
— Да здравствует капитан! — воскликнули черные братья.
— Вас только семеро?
— Да, капитан.
Один из грешников уточнил:
— Мы только что спустились с Альп.
— Хорошо.
— А я Коробейник, — представился последний из прибывших, не поднимая капюшона.
— А, Коробейник, друг мой! — ответил капитан. — Ты сейчас из Фрежюса?
— Да, капитан.
— Братья, капитан приветствует вас
— Нового ты мне ничего не скажешь. Я все знаю: особа высадилась на берег.
— Ах, так вы уже знаете…
— Я все знаю.
— Правда? — с улыбкой переспросил Коробейник. — бьюсь об заклад, что не все.
— Что это значит? — высокомерно спросил капитан.
— У меня для вас есть очень интересные новости.
— Так говори.
— Нет, не здесь, — ответил Коробейник.
— Да почему же? — воскликнули остальные.
— Поскольку то, что мне нужно сказать капитану, касается его одного.
Сидевшие у костра заворчали.
— Гром вас разрази! — воскликнул капитан, и глаза его вдруг вспыхнули. — Кто здесь хозяин? Коробейник хочет говорить со мной наедине, а я хочу его выслушать. Раз так — остальные тут ни при чем.
С этими словами он взял Коробейника за руку и вывел в туннель. Там они говорили вполголоса, и разговор их продолжался более четверти часа.
Черные грешники ни слова не расслышали из их беседы, но не раз до них долетал короткий сухой смешок.
— Похоже, новости капитану понравились — заметил один из братьев.
Наконец собеседники вернулись.
— Теперь слушайте меня, — сказал капитан, усевшись среди своих таинственных солдат. — Составляем план кампании.
Эти слова встретил одобрительный ропот.
— Ждать никого не будем, — сказал Коробейник. — Сегодня должны подойти еще двое.
— Из "Черного голубя"?
— Да.
— А остальные?
— Будут понемногу подъезжать. Они все издалека.
Все ждали приказаний капитана.
— Вы понимаете, друзья мои, — начал он, — что первым делом нам нужно наказать кого-нибудь за политику, иначе сразу же подумают, что мы шайка простых разбойников.
— А мы и есть простые разбойники, — сказал Коробейник себе под нос.
Капитан сурово посмотрел на него и продолжал:
— В позапрошлом году пастор Дюфур выдал двоих людей жандармам.
Думали, что эти двое подожгли ферму, но доказательств не было, и позднее их признали-таки невиновными. К несчастью, одного из них уже отправили на гильотину, а другого далеко на каторгу. А виноваты они были только в том, что, не желая быть арестованными, несколько часов отбивались, сидя в амбаре у околицы той деревни, где Дюфур был пастором. Потом они поняли, что им не отбиться, убежали и прятались три дня и три ночи в зарослях утесника близ пруда. Выгнал их оттуда только голод. Ночью они постучались к Дюфуру и попросили поесть. Дюфур принял их, как родных, сказал, что укроет, накормил, спать уложил, а сам, пока они спали, побежал в жандармерию.
— Это все мы знаем, — сказал Коробейник.
— В той деревне, — продолжал капитан, все были протестанты, а двое бедняг — католики и роялисты, но все равно все возмутились, Дюфура выгнали из дома и пришлось ему из тех мест уехать.
— Правда? И куда же он поехал?
— В Марсель, там и прятался. Потом все утихло, кое-что забылось, и он вернулся, но на тот берег Дюрансы переехать не посмел: так и остался на этом, в одиноком домике между Сен-Полем и Кадарашем.
— С него и хотите начать, капитан?
— Да. Хороший будет пример.
— А потом мы вернемся сюда?
— Конечно.
— Хороших дел тут много можно наделать…
Капитан кивнул.
— А что, — сказал Коробейник, — в этот-то раз, может, немножечко навестить и советника Феро, а?
При этом имени капитан вздрогнул.
— Он на позапрошлой неделе собрал арендную плату, — продолжал Коробейник. — Теперь у него золота должны быть полны погреба.
Капитан распахнул балахон, достал из-за пояса пистолет и хладнокровно произнес:
— Если кто из вас, по несчастью, тронет хоть волос на голове господина Феро — тот умрет на месте от моей руки…
— Но… капитан!..
— Повторять не буду. А теперь молчать!
Когда он говорил эти слова, в туннеле раздались чьи-то шаги.
— А вот и наши друзья из трактира "Черный голубь", — сказал капитан. — Должно быть, принесли вести из замка Монбрен.
— А может, они знают, где зарыта кубышка с сотней тысяч франков? — спросил Коробейник.
Глаза капитана под капюшоном сверкнули.
— Ее-то непременно надо найти, — сказал он.
И все взгляды обратились на людей, ступивших в этот миг под своды зала.
X
Те двое, что вошли в подземный зал, также были одеты в балахоны черных братьев. Выглядели они точно так же, как их описал трактирщик в "Черном голубе". Один был старый, другой молодой.
Старик был высокий, худой, из-под закрывавшего лицо капюшона, волной ниспадала седая борода.
— Здравствуйте, капитан, — сказал он, войдя. — Здравствуйте, молодые братья. Патриарх приветствует вас.
— Здравствуй, старый лис, — ответил капитан.
— Со старым лисом вы попали в точку, — насмешливо произнес старик. — Я хитер, как лис, и стар, как патриарх — вот меня Патриархом и прозвали.
Он с высока оглядел своих новых компаньонов.
— Знаете ли вы, — сказал Патриарх, — что никого из вас еще на свете не было, а я уже носил капитанскую нашивку? А вот теперь я простой солдат. Я был на первой войне черных грешников…
— И на второй, — заметил капитан.
— И на третьей, — хихикнул Коробейник. — И замок Монбрен ему знаком.
— Об этом говорить не надо, — сказал старик и косо поглядел на капитана.
— Ладно, — ответил капитан, — нечего болтать, как кривая сорока, Патриарх. Надо о деле говорить.
— За тем и пришел.
— Давно ли ты в этих краях?
— Целый месяц.
— Славно!
— Нанимался молотить зерно, работал и там, и сям.
— Вот как!
— И всю здешнюю округу я знаю, как свои пять пальцев. Денег больших тут нет. И знаете ли, друзья мои, много времени у нас нет… недели две от силы. Католики с протестантами больше не во вражде, никто нас не будет прятать и укрывать, как в прежние времена… Как жандармы скажут, так и будет…
— Дальше? — сказал капитан.
— В Бастидоне есть мэр, знаете? Тот, что в позапрошлом году набрал национальную гвардию и гонял наших братьев по горам. Вот у него деньги есть.
— Много?
— Он получил наследство. Говорят, тысяч тридцать франков золотом в старом сундуке. Он хочет купить лес в Лурмарене, а тот продается за тысячу экю — дешевле не уступят.
— А он, стало быть, деньги придерживает?
— Точно так.
— Надолго не придержит, — невозмутимо сказал капитан. — А еще?
— Вот, к примеру, неделю прожил я в замке Монбрен у фермеров. Славные люди, доложу вам! — усмехнулся Патриарх. — Когда
