Книга Я начинаю жить - Энни Янг

Открыв ящик стола, рукой провожу по его широкому дну: царапаю ногтями, ощущаю подушечками еще не согревшихся пальцев — на улице сегодня холодно — шероховатость дерева, его изъяны. Ящик пуст — странно это. Каждый раз открываю его и жду чего-то. Волшебства? Может быть. Или кого-то невидимого, кто придет и подбросит этакую ценную вещь. Книгу, например. Я бы почитала… Я скучаю по тебе, деда.

Перейдя к ящику ниже, извлекаю из него излюбленные атрибуты письма дедушки, с трепетом перебираю в руках и выкладываю всю эту драгоценность на стол. Это и качественные черные чернила в особой баночке, и золотая перьевая ручка, пару стальных гибких перьев; стограммовая бумага, не промокашка, отличающаяся своей гладкостью и хорошей плотностью — самое то для каллиграфии, чем любил иногда заниматься мой дед, чтобы отстраниться от повседневной суеты. «Душа просит гармонии» — частенько любил повторять он, когда занят пером. Жаль, что его нет рядом: уже год как изучает местную культуру разных стран.

Устремив взгляд в пустое дно, призадумываюсь: что-то здесь не так. Поглядывая на стенки ящика, понимаю, что оно глубже предыдущего сантиметра так на два. Чтобы убедиться в этом, вновь выдвигаю первый ящик — тот, что пустой — и смотрю: так и есть, он менее глубок. Странно. Всё закрываю, открываю и опустошаю третий — идентичен второму. Что не так с первым? Немного подумав над необычным дизайном стола, беззаботно пожимаю плечами и привожу его в первозданный вид, положив всё на свои законные места. Отхожу к окну, открываю форточку, чтобы проветрить помещение: душно как-то.

Уже сидя в дедовском кресле с книгой в руках, приходит озарение. Тайник! Спешу к столу и открываю загадочный ящик. Пытаясь найти вход в тайник, ногтями исследую его вдоль и поперек, но не нахожу ни кнопки, ни рычага воздействия. Ощупывание низа ящика также не дает результатов. Да не может быть, чтобы не было! Механизм явно скрыт в стенке деревянной коробки, а значит… кнопка не обязательно должна находиться близко. Начинаю обследовать каждый сантиметр стола, ползаю на корточках и в итоге обнаруживаю выемку в самом заднем углу деревянной перегородки, что лежит между первым и вторым ящиком. И самое интересное — кнопка в ней появляется только тогда, когда задвинут верхний ящик. Если же он открыт, ты нащупываешь обычную бесполезную дырку. Вот так-то. Какое интересное изобретение!

Что мы имеем? Для того чтобы обнаружить секретную кнопку, необходимо полностью вынуть из ниши стола ящик номер два — а с верхним так не получится, он намертво прикован к столу, — иначе добраться до заветной кнопки попусту не получится. Но это ещё не всё. Позади первого ящика, как я поняла, появляется дополнительное пространство. И чтобы наконец вскрыть тайник, потребуется задвинуть внутрь уже задвинутый ящик. Там его задняя стенка наталкивается на нечто, что приводит в действие загадочный механизм: по мере выдвигания ящика, секретное дно плавно скользит назад — оно каким-то образом остается прикованным сзади. Потрясающе, не правда ли?!

Вот ложное дно убирается, а прямо на глазах появляются неизвестные листы бумаг, слегка желтоватые, в окружении пыли и мелкого мусора, что бывает обычно в заброшенных местах. Неужели я нашла ценную историческую находку? Беру страницы в руки, аккуратно смахиваю с них пыль. Это рукопись, но чья? Нет названия, имени автора, даже инициалов не наблюдается. Чернила чуть поблекли — сколько лет не открывали этот тайник? Поразительно.

Торопливо накидываю пальто поверх бежевой блузы и с папкой в руках выхожу на встречу с холодным, продувающим насквозь ветром. К семи часам я уже стою на крыльце городской библиотеки. Войдя внутрь и закрыв за собой входную дверь, ощущаю приятное тепло хорошо отапливаемого помещения. Пересекаю громадный холл, чье оформление выполнено в роскошных, золотистых тонах и напоминает времена изысканных балов, когда кавалеры, чуть тушуясь и робея, приглашали на танец юных красавиц в прелестных платьях… Встряхнувшись от непрошеных сцен в голове, сворачиваю за парадную лестницу, ведущую в основной читальный зал, где я частенько зависаю над книгами. Но сегодня мне туда не нужно, поэтому вхожу в дверь, что находится прямо за лестницей, сбоку.

— София, здравствуйте, — окликаю я женщину в возрасте, что раскладывает книги на полки шкафов, выполняя рутинную работу библиотекаря. Услышав знакомый голос, она оборачивается.

— Александра? — удивляется она. — Здравствуй, милая. Что привело тебя ко мне в такой час? — с улыбкой приветствует меня моя пожилая знакомая и давняя подруга деда.

— У меня кое-что есть для вас, — говорю я, теребя пальцами желтую папку.

— Что на этот раз? Дедовское или собственного сочинения? — интересуется она, подталкивая вперед тележку с книгами и продолжая расставлять сданные и за день прочитанные горожанами книги.

— Эмм… на этот раз нечто совершенно другое, — неуверенно отзываюсь я.

— Хорошо, положи на стол пока, потом вместе взглянем на твою диковинку. А сейчас… ты мне поможешь?

До чего милая женщина! Такой грех не помочь.

— Разумеется. — Отложив папку и верхнюю одежду, присоединяюсь к Софии: приступаю к возвращению книг на свои законные места…

Определив каждую книгу в свой домик, мы падаем на соседние кресла с чашечкой изумительного цветочного чая, что эта чудесная женщина заварила незадолго до моего прихода, словно чувствовала, что библиотека ждет гостя в моем лице.

— Рассказывай, дорогая, как на личном фронте? Любовь не нагрянула в твою жизнь? — спрашивает она, попивая чай.

— И вы туда же, — смеюсь я. — Меня мать регулярно донимает этим вопросом, теперь вот вы… Но, пожалуй, вам отвечу. — Сделав маленький глоток, чтобы не обжечь горло, продолжаю: — На самом деле, я запуталась. Думала, люблю одного парня, а сейчас… не уверена в этом.

— На горизонте появился другой, верно? Тот, что затмевает всех остальных своей неординарностью и харизмой, угадала?

Усмехнувшись над ее проницательностью, признаю:

— Вы правы, он спутал все карты, явившись из ниоткуда. Однако… про чувства к этому человеку рано говорить, да и… нельзя.

Стоит ли говорить о том, что он является моим преподавателем, в чьих интересах сохранить субординацию?

— А что такое? За каждой юбкой вслед смотрит? Или человек дурной? — Затем сама же добавляет: — Впрочем, ты бы на такого и не взглянула, будь это так. Ты девочка умная.

— Про юбок не знаю, — посмеиваюсь я, — а человек он… если честно, я толком не знаю его, не успела еще разобраться. — Смущенно опускаю глаза на скрещенные пальцы, что держат теплый сосуд.

— Ладно, ты разбирайся на досуге, — София оставляет попытки разговорить меня, прекрасно понимая, что мне нужно время для осознания многих вещей. Ставя пустую чашку на маленький деревянный столик, она встает и, поправляя подол многослойной юбки, отправляется к стойке выдачи литературы за оставленной на ней желтой папкой. — Глянем, что здесь у нас такое? — задорно подмигивает София, смотря на меня. В ответ лишь улыбаюсь ей.

Вернувшись в кресло, вытягивает старинную рукопись из солнечной папки, в которой я частенько приношу Софии литературные работы, чтобы она могла дать свою профессиональную оценку: она досконально знает все тонкости литературного мира… Пробежавшись по строчкам, её лицо вдруг меняется, выражая неподдельное удивление, что заставляет, затаив дыхание, склониться ближе и тоже напряженно навострить глаза в чернила.