большей мере беспечно. А вот Калеб через чур серьёзен в этом плане. Он всё стремиться пропустить через себя. Зои вспыльчивая, Калеб спокойный. Сложное сочетание. Но никто из нас не может злиться на другого продолжительное количество времени. Рано или поздно — в большинстве случаев рано — после любой ссоры мы миримся. И даже сейчас в тёмных глазах Калеба читалась фраза: «Опять?». Я знала, что никто ругаться сейчас не хочет, но все слишком гордые, чтобы признать свою неправоту.
— Что сегодня было в школе? — мой вопрос заставил ребят одновременно обернуться на меня с благодарными взглядами.
— Оуэн подходил. — говорит Зои, и нам наконец приносят наш заказ, официант раз пять извинился за задержку, а потом ушёл. — О тебе беспокоился.
— Да? Плевать. — усмехаюсь я, обвивая тонкими пальцами чашку с горячим напитком. — Он мне порядком надоел, ведёт себя как животное, не может контролировать свою силу и агрессию, позволяет себе через-чур многое.
— Я думал, вы подружились после факультативных занятий. — вскидывает наверх густую тёмную бровь Калеб.
— Подружились, но это не мешает мне составлять о нём мнение. Я же не обязана его выгораживать и оправдывать любые его поступки только потому что мы друзья. Да и «друзья» — слишком громкое слово. Скорее, хорошие знакомые.
Мы сидели в окружении цветов, запахов кофейных зёрен и различных пирожных около часа, разговаривая обо всём на свете. Такие разговоры по душам в уютном месте всегда прибавляли мне жизненных сил и давали некий эмоциональный пинок. К сожалению, в таком спокойном и безмятежном состоянии я нахожусь только в компании Зои и Калеба, но стоит нам разойтись как всё моё желание жить испаряется в неизвестном направлении. Если меня и не ждёт ссора с родителями, то по приходу домой я как обычно буду сидеть у себя в комнате, папа за просмотром телевизора, а мама за работой в их комнате. Как можно было заметить по нашему безмолвному завтраку, так проходит каждый приём пищи да и не только он. Мы редко когда разговариваем друг с другом.
После того как я излила душу двум моим лучшим друзьям, мне стало заметно легче. Будто с плеч свалился огромный булыжник, хотя на самом деле, на мне всё ещё лежала большая ответственность. Как бы я не пыталась себя отгородить от мыслей о прошлом, в котором я взвалила на себя огромный труд, у меня не получалось. Так или иначе я возвращалась к нему. От меня во сне зависела не только моя дальнейшая судьба, но и репутация Бедфордов. Возможно, титула никто не лишиться, но если ты дал обещание королю, то его следует сдержать в обязательном порядке. Да, это проблема касается только герцога, который не справился с заданием найти фрейлин для Её Величества, но мне было очень жаль его. Герцог и его жена до сих пор были ко мне добры и любезны, а также они оба надеются на меня. Хотя, если бы помощь нужна была Джеку де Клэйнту, то я бы так не переживала. Он мне не понравился в первых секунд.
Глава 5.
━━━━➳༻❀✿❀༺➳━━━━
Эта неделя выдалась для меня чертовски сложной. Просыпаясь каждый раз в шестнадцатом веке, я вставала раньше солнца, бежала на занятия, а ложилась спать, когда на небе уже покоилась серебристая луна. Под глазами появились фиолетово-синие мешки, вид у меня был максимально уставший, я не высыпалась, не успевала отдыхать. Ноги сводило, а спина и шея постоянно затекали, особенно на занятиях с леди Элизабет. Часами я училась танцевать — герцогиня была приятно удивлена, что я знаю основы вальса, поэтому не останавливались на этом слишком долго — а также петь и играть на фортепьяно. Это было адски сложно. Я не понимала абсолютно ничего. Из-за огромного количества материала, я не сразу ложилась спать, а иногда сидела до трёх-четырёх часов ночи изучая ноты и слова песен под тусклым светом огонька маленькой свечи.
Корсет на платье мне затягивали до такой степени сильно, что я в прямом смысле задыхалась, пару раз едва не потеряв сознание. Но с каждым моим появлением я всё сильнее привязывалась к этой семье, к поместью. Меня даже перестал злить и напрягать грузный взгляд виконта де Клэйнта, готовый прожечь во мне сквозную дырку, и присутствие Уолтера Брауна, который был тенью де Клейнта. Я научилась попросту не замечать этих мужчин, концентрируя своё внимание на вещах поважнее их персон. Ведь если бы не Элизабет, то я вылила им обоим на голову кипяток, позабыв где и с кем нахожусь.
Иногда вместо обеда я играла в догонялки с леди Элль в саду на заднем дворе, бегая между красивых вкусно пахнущих цветов по большим дорожкам. Она была маленьким лучиком света в моей истории. Такая добрая и чистая.
Я точно убедилась, что каждую ночь в реальном мире буду попадать сюда. Это был не сон. Это другая реальность. Я почти не отдыхала ни в Лондоне, ни в Хьюстоне, потому как когда в моём родном городе наступала ночь, здесь поднималось солнце и начинался мой день, а как только я закрыла глаза, лёжа в небольшой комнате огромного поместья, то сразу же приходилось вновь просыпаться и идти в старшую школу. Выходит, что я жила без сна. Но это работало очень странно. Если я ушиблась в том мире, то синяк и боль от этого ушиба не преследовали меня в современной реальности, и наоборот. Хоть физически я и отдыхала, но морально — нет. И это сводило меня с ума.
В школе дела обстояли не лучше. Моя голова была под завязку забита правилами этикета, именами важных персон, а также значимых для королевства датами и прочей ерундой шестнадцатого века. Разумеется, успеваемость немного упала. Я даже не заметила как расставила приоритеты и главным выбрала мою вторую жизнь. Да-да, вторую жизнь. Теперь у меня их две. В первой меня зовут Грейс Марлоу и я ученица старшей сколы Хьюстона, прожившая всю свою жизнь в мегаполисе штата Техас, а во второй — я леди Грейс Честер, дочь английского барона.
Со временем я перестала рассказывать Калебу и Зои про свои приключения в Лондоне, так как мои дни, проведённые там, друг от друга ничем не отличались. К тому же я больше не хотела волновать друзей этим. Калеб всерьёз беспокоился о моём психическом здоровье и не раз советовал дойти до нужных врачей. Я же этого не желала вовсе. По приходу домой, я спешу лечь спать, чтобы проснуться в Англии и на
