разыскивают.
Спать ему не хотелось, хотя была уже глубокая, хоть и светлая ночь. Оруженосцы откровенно зевали и клевали носами, и Марк отправил их отсыпаться в помещения для слуг, а сам сел за свой стол и снова погрузился в раздумья, перебирая те немногие документы по расследованию, которые были теперь в его распоряжении. Он уже знал, кем и с какой целью была убита Эрика Меридор, но где находится её убийца, было неизвестно. К тому же он ничего не знал о его жестоких сообщниках, убивших слуг. Был ли Аркур и его подельникисвязаны с северными баронами, или их просто подкупил кто-то из противников мирных переговоров? Кто это: окопавшиеся в Сен-Марко предатели или алкорцы? А ведь у тайной полиции уже были сведения о том, что сторонники войны с обеих сторон объединились, и были опасения, что они помешают этой последней и самой важной фазе переговоров. Если удастся провести её и подписать заключительные протоколы, то останется только представить окончательный мирный договор на подпись королю Сен-Марко и альдору Синего Грифона, чтоб они своим рыцарским словом скрепили вечный мир между королевствами. Понятно, что жаждущие войны заговорщики постараются помешать этому, но Марк ожидал от них совсем других действий: покушения на контаррена Беренгара, нападения на алкорскую миссию или какой-нибудь провокации на границе. Однако враг действовал тоньше и умнее. Его оружием стали слухи, подтверждённые полуправдой, и Марк опасался, что это только начало.
Усталость резко накатила на него, когда на крепостной стене уже прокричали смену ночные караулы. До утра оставалось совсем немного времени, а его вдруг заклонило в сон, да так, что он отказался от мысли идти домой и, спустившись вниз, устроился на нарах в караульном помещении, смутив тем самым пришедших со стены стражников.
Он проснулся утром с гудящей головой и ощущением, что его проволокли по камням вслед за конским хвостом. Тело ныло, руки и ноги онемели. Он с трудом поднялся, обнаружив, что кто-то заботливо укрыл его не совсем чистым походным одеялом. Заметивший его пробуждение сержант спросил, нужно ли ему что-то, но Марк только мотнул головой и нащупал на поясе заветную фляжку. Отпив несколько глотков, он с удовлетворением заметил, что в голове прояснилось. После чего встал и, кивнув сержанту, вышел из караульной.
В кабинете ждали обеспокоенные его отсутствием оруженосцы и Гаспар.
— Я снова допросил того пьяницу, — сообщил он, когда Марк устроился за столом, а Шарль убежал в трапезную за завтраком для него. — Сначала я сводил его в мертвецкую и показал трупы слуг. После этого он протрезвел окончательно и испугался, что мы обвиним его в убийстве, потому был предельно искренним и постарался припомнить все подробности. Слуг он опознал, как тех людей, которые прошли мимо него в предрассветных сумерках. С ними была женщина в тёмном плаще, невысокая, с широким бледным лицом. Проходя мимо, она посмотрела в его сторону. Он сказал, что она довольно молода и не слишком красива по сравнению с горничными. Он заметил, что у нее были светлые, гладко зачёсанные на пробор волосы и короткий острый нос. Больше он ничего не вспомнил. Слуги шли за ней по своей воле, хотя и были подавлены. Он подумал, что они идут с поминального бдения. Да, кстати, часть их вещей отыскалась у старьёвщика. Прежде чем поднять шум, он всё-таки прибрал их и кое-что уже успел продать.
— Понятно, — кивнул Марк. — Теперь кроме Аркура мы ищем эту женщину. Сообщи сыщикам и информаторам её приметы, отправь гонца к коменданту городских ворот. Что со слухами?
— Всё тоже, — вздохнул Гаспар. — В убийстве этой Меридор обвиняют маркиза Делвин-Элидира, говорят, что тайная полиция перебила слуг, чтоб избавиться от свидетелей. То, что их действительно нашли на южной окраине, подтверждает эту ложь.
— Учитывая, что эти слухи появились одновременно или даже до обнаружения преступлений, думаю, что их кто-то распространяет. Отыщи Лягушонка Пико, пусть явится ко мне, я хочу поговорить с ним об этом.
— Сделаю, ваша светлость, — кивнул Гаспар и вышел.
В дверях он едва не столкнулся с Шарлем, тащившим большой поднос с тарелками, кубком и кувшином.
Марк уже заканчивал завтракать, когда в его дверь постучали, после чего она распахнулась, и в кабинет вошёл щегольски одетый юный дворянин. На его красивом смуглом лице светилась слегка загадочная полуулыбка, а тёмные глаза, быстро окинув взглядом обстановку, остановились на Марке.
— Простите, что отвлекаю вас от трапезы, дядюшка, — сладко пропел он, проходя к столу и, приветливо кивнув оруженосцам, уселся за стол. Осмотрев остатки трапезы, он заметил уцелевший ломтик ветчины, проворно подхватил его длинными пальцами, унизанными драгоценными перстнями, и отправил в рот. — Довольно неплохо, — одобрительно заметил он, присматривая на тарелке ещё какое-нибудь лакомство.
— Может, отправить Шарля в трапезную за закусками, мой мальчик? — усмехнулся Марк, пододвинув к нему блюдо с остатками пирога.
— Не стоит утруждать господина Дарси, я завтракал, — успокоил его тот. — Просто всё равно хочу есть. Король говорит, что это потому, что я расту, а дядя Айолин считает, что это потому, что я де Морен. Он говорит, что отец тоже таскал куски с чужих тарелок, потому что вечно был голоден по утрам.
— Наши тарелки всегда были в его распоряжении, а теперь в твоём, мой милый Жан. Так что привело тебя ко мне?
— Король узнал об убийстве этой девицы Меридор и о том, что к этому делу пытаются приплести Делвин-Элидира. Это его обеспокоило. Граф Раймунд сказал, что дело передано вам, так что его величество желает видеть вас с тем, чтоб вы рассказали ему, что удалось выяснить. Поскольку у него сегодня много дел, он желает, чтоб вы явились немедленно. У него сейчас аудиенция, а затем приём послов Лиги свободных городов с сопутствующими мероприятиями. Вам нужно быть у него сразу после аудиенции, но до приёма. Идём?
— Идём, — кивнул Марк, поднимаясь.
— Я доем по дороге! — пояснил Жан, подхватив со стола блюдо с пирогом.
Проходя рядом с Марком по дворцовым залам, королевский оруженосец, нимало не смущаясь, продолжал уплетать пирог, а опустошив блюдо, сунул его в руки первому же попавшемуся на пути лакею. Потом остановил служанку, идущую со стопкой накрахмаленных полотенец, взял одно и тщательно вытер руки и лицо, после чего с очаровательной улыбкой сунул полотенце обратно девушке. Она с умилением смотрела на него, а он поспешил дальше. Марк с любопытством наблюдал за ним, отмечая про себя, что хоть мальчик не слишком хорошо знал своего отца, вечно пропадавшего на королевской службе, однако ведёт себя точно так же, как Тристан в его годы.
Вскоре они дошли до королевских покоев и лакеи в бархатных ливреях распахнули перед ними дверь в малую гостиную, где проходила аудиенция. Впрочем, никакого особого официоза не было. Кроме короля в гостиной были его ближайшие друзья, которые, как и он сидели на креслах и диванчиках. Возле окна стоял коннетабль маркиз Вайолет, вполголоса беседовавший о чём-то со своим сыном Дезире. В уголке на кушетке устроился с лютней Бертран Нуаре и, глядя на ноты, стоявшие на пюпитре, подбирал аккорды.
В кресле напротив короля сидел высокий молодой человек со светлыми волосами и красивым скуластым лицом, которое показалось Марку знакомым. Он поклонился королю и тот небрежным жестом указал ему на диван, стоявший рядом.
— Я искренне сочувствую вашему отцу, Эдмон, — произнёс король, — однако, право же не знаю, чем я могу помочь ему в этой ситуации.
— Ваше величество, — произнёс тот, с мольбой глядя на него. — Вам известно, что де Гоберы всегда были союзниками Сен-Марко на севере и по первому зову приходили на помощь, когда королям было угодно позвать нас. Сейчас на нас ополчились все наши враги. Наш замок находится едва ли не в осаде. Они перехватывают все обозы с товарами и продовольствием, которые идут в наш город, похищают наших людей, на днях захватили принадлежащий нашей семье медный рудник. Если б это были проделки одного де Краона, то отец справился бы сам, но он натравил на нас других баронов, и в отсутствие Беренгара, они осмелели настолько, что готовы заключить против нас союз. Отец опасается, что разделавшись с нами, они примутся за Беренгаров, пользуясь тем, что сам маркиз с основной частью своего войска находится в луаре. После
