Книга Теперь вы знаете, кто я. Том V - Андрей Еслер

Тут располагается что-то типа хоккейной коробки, но больше раз так в пять. Мы рассаживается на трибунах с лёгкой подачи Блад. Она что-то шуршит на приборной панели у входа в этот Колизей местного разлива, и всю коробку накрывает куполом.

— Так, ты… ты… и ты! — Блад указывает на Остина и ещё двоих — парня и девушку.

Причём девушка попадается одна из тех двух сплетниц, что сидели недалеко от меня. Все трое мигом бледнеют, но никто даже не подумает ослушаться приказа. Они входят под купол на негнущихся ногах.

Недалеко от меня кто-то начинает молоть языком.

— Вот и ещё минус три… — грустно замечает парень ниже меня на ряд.

— Жалко их, — вторит ему приятель. — А ведь это могли быть и мы.

Что-то меня такие разговоры не радуют. То ли обычная болтовня о том, что препод лютует, то ли за этим скрывается что-то серьёзное. Сложно понять с непривычки.

Тем временем троица встает у края арены, после чего в центре раздвигаются ранее незамеченные мною пластины, выпуская наружу троицу… гархов? Наверное, это они и были. Хотя я видел только мужчин в тряпье, щурящихся от солнечного света. В руке каждого было копьё, на бёдрах грязные повязки, на плечах какие-то засаленные шкуры. Все невероятно мускулистые, чернокожие, лица измазаны какой-то белой краской или извёсткой.

Они поднимаются по ступеням, скалясь, как звери. Студенты же прижимаются друг к дружке, сама Блад тоже встаёт на арене, но с противоположного края.

Дикари оценивают позиции, но на Блад почему-то идти не рискуют, устремившись в сторону зелёной троицы новичков. Нападающие рассредоточиваются, слегка склоняются к земле и бегут.

Остин разводит руками, между ними появляется огонь, но быстро потухает. Когда в него полетело копьё, парень не справился с активацией навыка, ему пришлось уйти от летящего оружия перекатом. Девушку окружает голубоватое сияние, она подбирает воткнувшееся у её ног копьё и метает его назад с утроенной скоростью, но дикарь с лёгкостью уворачивается, продолжая сокращать расстояние.

— И что ты теперь будешь делать, девочка? — кричит Блад, сцепив руки в замок и закинув их за голову. Её происходящее как будто вообще не напрягает, только ножка чупа-чупса вертится меж губ, как хвост рассерженной кошки.

Последний парнишка из троицы студентов попросту не выдерживает и устремляется в сторону купола.

Финал, занавес, я бью себя рукой по лицу. Если те, кто сейчас тут трещал о смерти, говорили всерьёз, то сейчас на арене произойдет три смерти. И ради чего? Чтобы потешить чьё-то самолюбие? Чтобы кого-то запугать? Так себе цели для разбрасывания человеческим ресурсом. Или не человеческим, не суть. Раньше я, может, и не обратил бы внимания, на Земле каждый день мрут тысячи, и ничего. Но сейчас у меня есть клан, который стал для меня семьёй. Я привык отвечать за людей, и напрасные смерти действовали на нервы. Особенно после того, что случилось в тоннеле…

Я решительно поднимаюсь, пробираюсь мимо зрителей к лестнице, спускаюсь прямо к куполу.

— Эй, ты куда? — доносится сзади, но я не собираюсь реагировать.

— Парень, слышишь меня? — спрашиваю у запыхавшегося студента, который только добежал до края арены.

— Д-да, — голос дрожит, челюсть трясётся. Жалкое зрелище. Душераздирающее просто.

— Дыши, тебе надо успокоиться. Какой у тебя навык основной?

— Солнечный луч, — блеет тот.

У меня возникает острое желание вновь впечатать руку в лицо, но я сдерживаюсь. И где они понабрали этих рафинированных⁈ Они же вроде тоже из полигонов должны были выйти, как я понял. — Свети им в лицо гарху. Тому, который идёт первым. А девчонке скажи защитить Остина. Тот пусть завершит активацию и отправит снаряд в гарха. Давай, время ещё есть.

— Д-да! — мелко кивает парень и бежит назад.

Он быстро возвращается к троице, что-то им говорит, все кивают. Расстояние слишком большое, я их не слышу. Между тем дикари приближаются, замедляясь и как будто растягивая удовольствие. Но тут самый трусливый из троицы студентов активирует дар, из его ладони вырывается солнечный зайчик, устремляясь в лицо центральному гарху.

— И вот это вот… — начинаю говорить со скрипом в голосе, но тут же давлюсь словами.

Потому что маленькое пятнышко к чертям сжигает гарху всё лицо, он заходится в рёве. Тем временем девушка, дождавшись, пока второй гарх метнёт копье, пытаясь прервать активацию Остина, прыгает вперёд, окутанная сиянием. Копьё пролетает рядом, она хватает его из воздуха, будто время для неё течет иначе, и кричит:

— Борн, меняй противника! — сама же метает копьё в обожжённого.

Оружие входит в грудь стоящего на коленях и скулящего гарха, который прижимает ладони к лицу.

— Остин, огонь! — приказывает девушка.

Солнечный зайчик в то время палит ещё одну физиономию, и Остин добивает его шаром огня, вылетевшего из ладони быстрее, чем теннисный мяч.

Остаётся один грах, растерянно таращившийся на своих собратьев. От былой лихой уверенности ничего не осталось, грах начинает отступать. Но его не отпускают, троица студентов окружает и убивает его по той же стратегии, сначала слепя, но тут, наученный горьким опытом, попытался увернуться, но от огненного мяча, пробившего его тело насквозь, уйти не удалось. В грудине дикаря образовалась дыра, размером с кулак. Не успело его тело упасть, как купол исчез, раздались скупые хлопки Блад. Но вот кому они предназначались — вопрос, ведь она шла через арену, смотря прямо на меня.

— А ты ещё кто такой, кракен тебя подери? — она опасно сощурилась, приблизившись.

— Пытался подрать, да не вышло, — пожимаю плечами.

— Отвечай, когда я тебя спрашиваю! — резко обрывает Блад.

— Новенький, — складываю руки на груди. — Сегодня первое занятие.

— Зачем помог этим слабакам?

— Захотел так, — скалюсь не хуже гарха. Вот не те времена уже, чтобы какая-то пигалица мне допросы устраивала.

— За это ты сам выйдешь на арену! — отрезала Блад и приглашающее махнула рукой. — А вы, куски ветоши, вываливайтесь отсюда! Повторим через два дня. Хотя я и сомневаюсь, что к этому времени у вас появятся мозги!

Я без лишних слов шагаю на арену, встряхиваю руками, слегка разминая засидевшееся тело. Появляется купол, вновь открывается проход в центре, из которого появляются один за другим сразу пять грахов.

— Но он один! — прокричал кто-то с трибуны.

— Ты считать научился, Лероу⁈ О бездонный космос, я впишу этот день в календарь, будем отмечать всем городом! — ядовито отметила Блад. И крикнула уже мне: — Начинай, новичок, посмотрим на тебя!

Глава 6. Будни студентов

Спокойно смотрю на выходящих противников. Ненормальные дикари, с такими раньше сталкиваться не приходилось. В нашем городе-полигоне их либо вычистили до моего появления, либо просто они в том районе не обитали. Странный диссонанс, вроде и выглядят как люди, но при этом во взглядах слепая ярость, помноженная на неконтролируемое желание убивать. Скалятся, хуже диких зверей. Те хотя бы это ради еды делают… Хотя, кто знает, чем эти дикари питаются, не исключено, что и человечиной.

Все эти рассуждения проносятся в голове за доли секунды, пока гархи переглядываются, находят взглядом свою добычу, то есть меня. Привыкли, видимо, что им партиями приводят детишек на избиение, вот и не понимают ситуации, сразу нападать не торопятся. А, может, как звери, ощущают, что нападать на меня не стоит? Где они их берут, кстати, в таких оптовых количествах, чтобы так бездарно тратить?

Рука привычно тянется к месту крепления клинка, но не находит его там. Мысленно чертыхаюсь, вспоминая, что с оружием пришлось временно расстаться из-за местных правил. Но если меня вот так будут постоянно выводить на подобные бои, то придётся вспомнить, что правила существуют для того, чтобы их нарушать.

В любом случае, сейчас лучше подождать, пока противники решат поделиться оружием, не голыми же руками мне их убивать. А может на это и рассчёт? Нет, могу, конечно! Да и способности позволяют, но не хочу, только-только хорошенько отмылся от многочисленной крови разнообразной местной фауны. Да и, судя по всему, местные неженки не готовы к столь откровенной расчленёнке, не стоит их пугать, ещё трибуны потом отмывать придётся…

* * *

Блад с прищуром наблюдала за выскочкой-новичком, мучительно пытаясь вспомнить, давали ли ей на него краткую характеристику? И если да, то читала ли она её вообще?