Книга Теперь вы знаете, кто я. Том V - Андрей Еслер

будто все эти многочисленные ходы, нарытые щупальцами кракена, на ней не отражались. Найденная мною тещина тоже не значилась как проход, но вот недалеко шла довольно протяженная ниша. Не совсем разобравшись с высотами, я всё-таки решил рискнуть и попробовать добраться до неё через расщелину.

Протиснулся и начал двигаться, обдирая руки об острые края породы. Делать это пришлось в темноте, так что момент, когда передо мною появилась пустота, я понял за секунду до того, как начал падать. Но инстинкты не подвели, успел ухватиться за край. Снова подсветил эссенцией и понял, что можно просто спрыгнуть — расстояние до пола составляло метра так полтора.

Карстовый ход был довольно большим, я мог передвигаться по нему без особых проблем. Сверившись с картой, побрёл в направлении выхода. К сожалению, судя по карте, ход не соединялся с внешней средой непосредственно, так что придётся ближе к концу искать какой-то другой путь наружу.

Я старался не вызывать лишнего шума и постоянно прислушивался, поэтому о том, что кто-то приближается, был извещен заранее, а не наткнулся, когда они вырулили из-за угла. Но даже раньше звука до меня долетела волна незабываемой вони, которая исходила от местных голлумов.

Я смотрел на их приближение и взвешивал на руках трансформированный меч. Винтовка холодила спину, но открывать здесь огонь — это созывать существ со всех щелей, а это в мои планы не входило. Завидев их оскаленные пасти, я поморщился — и пусть Калуму как-то сказал, что этих тварей стоит рассматривать как валюту для прокачки, сейчас мне настолько не хотелось с ними сражаться, что я готов был сам им доплатить.

— Всех денег не заработаешь, — пробормотал сквозь зубы. — Но я попробую.

Змеиный рывок — и вот я прошиваю насквозь сразу несколько рядов голлумов. Их ошмётки полетели с меня во все стороны, когда я стал рубить их направо и налево. Кто-то впивался мне в спину, чьи-то зубы пытались попробовать на вкус предплечья, кому-то это даже удалось, но, правда, посмертно.

Однако я как будто перестал чувствовать боль. Да что там боль, я словно вообще потерял все ощущения. На какое-то время ощутил себя бездумной машинкой для нарезки. Когда-то я уже впадал в подобное состояние, будучи наёмным убийцей. В таких условиях каждая смерть для тебя становится лишь предметом для упражнения в устном счёте, не более.

Я даже не заметил, как, прорубаясь через голлумов, из большого хода перешёл в какой-то узкий лаз. Передвигаться к тому моменту приходилось уже почти на коленях — ноги не держали, а руки с трудом поднимали меч. Лишь когда дорубил последних тварей и собрал с них эссенции, понял, что нахожусь где-то недалеко от выхода. Ощущались потоки свежего воздуха, и я побрёл на них, сверяясь с картой. И через пару минут оказался перед завалом, который перекрывал путь из тоннеля. В нём зияла чернотой небольшая трещина, которую кто-то заботливо организовал, вынув самые податливые камни.

Протиснувшись сквозь них, я похромал дальше. На мгновение остановился, окидывая взглядом тысячи расстрелянных приматов. И кому помешали эти животные? Калум не смог их контролировать? Пулевые отверстия были опалены, да и размеры слишком большие, что тоже странно… Много вопросов, но задать я их смогу только метров через триста, когда дойду до виднеющихся в темноте машин. Да и скорее всего через несколько часов хорошего сна — сейчас шевелить ничем, кроме ног, я уже не мог.

Не удержался, припал на колено на пыльную землю. И тут же меня за предплечья подхватили такие знакомые руки. Увидев перед собой Алису и Алиану, я невольно отшатнулся, слишком свежи ещё были воспоминания о наведённых кракеном видениях. В глазах девушек отразилось непонимание.

— Джек, ты в себе? — подозрительно оглядела меня Алиса. — Пойдём, мы поможем тебе…

— Только чизбургер не предлагай, — прохрипел окровавленными сухими губами, про себя отмечая, что из моего любимого блюда чизбургер теперь перекочует в непереносимые даже на вид. Как и пепси. Жаль.

Девушки переглянулись, Алиса пожала плечами и…

* * *

… Хлопнувшая дверь аудитории выводит меня из раздумий, заставляя вернуться в реальность. То есть за учебный стол небольшой аудитории-амфитеатра, где я с сегодняшнего утра обитаю на предпоследнем ряду с краю и пока стараюсь не привлекать внимания к своей персоне. Да, эти ребята из Альянса реально направили меня учиться, и я пока решил не возражать, посмотреть, что же из этого выйдет. Однако меня терзают смутные сомнения, что получится что-то хорошее.

В аудиторию стремительно входит преподавательница, розоволосая девушка в военной форме стандартного для Альянса синего цвета.

Громко хлопнув дверью, она проходит до своего стола и падает на стул, закинув обе ноги на столешницу. Во рту особы гуляет от одного уголка к другому ножка от подобия чупа-чупса. Девушка невидящим взглядом смотрит в район первого ряда амфитеатра, о чём-то напряженно размышляя, но никто не решается напомнить ей о том, что у нас уже минут как пятнадцать идёт занятие, согласно расписанию. Вся аудитория затихает, студенты замирают, как кролики перед удавом.

Я же продолжаю рассматривать гостью: левую часть её лица пересекает алый узкий шрам. Впрочем, на мой взгляд, он её даже не уродовал, а придавал некого шарма. На вид девушке около двадцати, выглядит стройной, даже хрупкой, но вот чутьё не обманешь, кожей ощущаю, как от неё веет какой-то непонятной опасностью. Усмехаюсь, откидываясь на стойку верхнего ряда — а вечер перестает быть томным, что-то в этой девице есть.

Народу в аудитории, кстати, довольно много. Я навскидку насчитываю пятьдесят человек. Все разного возраста, пола и даже расы… некоторых я даже не знаю, к какому виду отнести.

— Мэй Блад не в настроении, — слышу шёпот, соседка слева общается с подругой. — Слышала, что она потеряла несколько студентов на тестировании.

— Да⁈ — у второй округляются глаза от шока.

— Но, кажется, для неё это не впервой, — продолжает сплетничать девушка. — И, говорят, её это обычно не расстраивает, а злит.

— Ску-у-учно, — вдруг стонет розоволосая, названная мэй Блад, на всю аудиторию. — Ну что, бездари, начнём?

— Да, мэй Блэд, — хором отзываются все.

У меня же невольно пошли флэшбэки из детства, когда после подобного приветствия отец заставлял ещё и честь отдавать, представляясь по форме. Тихо скалюсь, благо сижу в углу, и меня пока преподавательница толком не видит.

— Кто расскажет мне, — она запрокидывает голову, таращась в потолок. Белая конфетная ножка перемещается в правый уголок рта. — Как мы поступим, если встретим гархов?

В аудитории настаёт гробовая тишина. Взметается вверх рука смазливого парня, сидящего на первом ряду и пожирающего взглядом обтянутые комбезом ноги преподавательницы. Она косит на парня взгляд:

— Да, Остин?

— А какие условия? Мы — отряд или один боец?

— Отряд, — кивает Блад.

— Мы далеко от города? — продолжает уточнять парень.

— Нет, город рядом.

— Тогда надо валить, — довольно усмехается парень.

— Кого валить? — в голосе Блад отразилась заинтересованность, она даже голову к отвечающему повернула.

В аудитории вновь зазвенела тишина.

— Валить в город, — уже не так решительно дополняет свой ответ Остин.

— Вот почему все вы — пустая трата времени! — фыркает Блад, презрительно кривя губы. — Ты-то, понятно, свалишь. Но запомни, когда вокруг не будет душа, ресторана, еб… — тут у меня брови на лоб полезли, я поначалу даже переводчику не поверил. Ещё ни разу не слышал, чтобы хоть кто-то кроме землян тут так ругался, —…ного шампуня и твоего уютного домика с полным холодильником; когда за спиной у тебя твой город и твои люди, а вас окружили тупоголовые, прямо как вы, гархи, да будь их хоть тыща, валить надо ГАРХОВ! Вот именно поэтому еба…ый Альянс так никуда и не продвинулся, пока выращивает боевых импотентов в тепличных условиях! — распаляется преподавательница всё сильнее.

Все приунывают, я же слегка склоняю голову набок, по-другому глядя на Блад. Что-то не вяжется, какая-то в этой дамочке нестыковка, но пока ещё не понимаю, какая именно. Да и боевые ситуации бывают разные, порою надо и отступить, но сейчас она тупо вымещает злость на студентах. Видимо, кто-то её с утра наскипидарил.

— А теперь топайте за мной, — она возвращает ноги на пол и первой выходит из аудитории, остальные струйкой тянутся за ней.

Я хмыкаю от эмоциональной вводной теоретической части и с любопытством иду смотреть, куда это нас ведут. Мы толпой минуем коридор и выходим во внутренний двор