сына, в дом съедется много гостей: его коллеги по бизнесу, сотрудники и близкие друзья, чтобы отметить пятнадцатилетие «Parish Industrial Company». Так уж вышло, заявил Уолден, что даты празднования дня рождения Джереми и его компании совпали. Уолден был в предвкушении отличной вечеринки в кругу старых друзей и приятелей, их жён и любовниц, в общем, таких же акул, как он сам. И, конечно же, он был в предвкушении Мисси, которая придет на вечеринку в подаренном Уолденом нижнем белье. Трахнуть Мисси практически на глазах у Дианы – сама мысль доставляла ему даже большее наслаждение, нежели процесс. Ожирение и чрезмерное злоупотребление алкоголем сделали его крайне ленивым, но унижать Диану интрижками на стороне было для Уолдена чуть ли не главным удовольствием, после еды и бурбона. Ведь когда-то и Диана была всего лишь интрижкой, он не любил её, просто имел, когда было настроение и желание, а было оно часто ‒ красоты и сексуальности Диане не занимать. Уолден никого не любил, кроме себя, и уж тем более, не собирался связывать себя узами брака с какой-то дешёвкой, хоть и весьма сочной, надо признать. Но Диана оказалась девчонкой не промах: залетела от него, шантажировала. Да ни одна сучка не смела ЕГО шантажировать! Уолдену пришлось жениться, иначе его имя трепали бы все Лондонские газеты и журналы, его репутации грозило серьёзное испытание, Уолден этого не хотел. Испытаний в его жизни и так хватало. В конце концов, он убедил себя, что брак не такая уж плохая идея, ему было уже за сорок, бизнес процветал, акции росли, чёртова репутация заставляла остепениться и завести семью, как у всех «нормальных» деловых людей. Диана была очаровательна, и Уолдену нравилось, какой эффект ЕГО жена производит на людей, на мужчин. Все эти типичные англичанки – жёны и любовницы его коллег, они такие невзрачные, а ЕГО жена ‒ сама красота и сексуальность. Но эта девка посмела шантажировать его, поэтому он ненавидел её и ничего не мог с собой поделать. Ему нравилось унижать её изменами, нравилось игнорировать её сына, этого маленького ублюдка. А ведь до рождения Джереми Уолден думал, что полюбит сына, ведь это ЕГО сын. Впервые увидев новорожденного, Уолден испытал лишь отвращение. Впоследствии, когда Джереми наняли няню, и Уолден практически перестал видеть и слышать ребёнка, отвращение сменилось равнодушием.
Дела у Уолдена шли хорошо, за пятнадцать лет его компания заняла ведущую позицию на рынке промышленных услуг. Кроме того, он очень удачно инвестировал деньги в недвижимость, а также владел двумя риэлтерскими фирмами в Англии, одна находилась в Челси, другая в Бангоре. Помимо всего прочего, Уолден сделал приличное состояние, играя на фондовом рынке. Умение вести дела и зарабатывать большие деньги, пусть не всегда честным и гуманным путём, внушало гордость Уолдену, но не его супруге. Семья была лишь обязательством, которое, впрочем, не слишком обременяло. С Дианой он заключил негласное соглашение: он обеспечивает её и Джереми всем, чем нужно, в обмен на невмешательство в его жизнь. Покой и душевное равновесие Уолдена складывались из постоянных интрижек на стороне, частых поездок заграницу «по делам» и возможности не принимать участия в воспитании сына – для этого он и нанял многоуважаемую миссис Фрай. Такая семейная политика всех устраивала. Впрочем, Джереми никто не спрашивал, как он относится к тому, что его родители нечасто вспоминают о его существовании, но ведь он никогда ни на что не жаловался, разве что на кошку Флют, которой больше нет, поэтому никаких проблем с Джереми не возникало.
Когда Уолден объявил, что собирается устроить вечеринку в честь празднования пятнадцатилетия его компании, Диана закатила грандиозный скандал. Кричала, что Уолден просто игнорирует Джереми; «вместо того чтобы праздновать день рождения собственного сына, ты притащишь в дом своих молоденьких шлюх и будешь лапать их у всех на глазах» Уолден был доволен.
Через пару дней, однако, Диана успокоилась и даже воспряла духом. За обедом, когда Уолдена не было дома, она сказала Джейн, что их всех пригласили погостить на уикенд Уитлы. Те самые Уитлы, у которых Джейн работала сначала домработницей, а затем няней мальчиков близнецов. Те самые Уитлы, которые продали свой дом в Лондоне и уехали жить в Карлайл. Диана и Эллен Уитл по-прежнему были очень близки, Эллен – единственная настоящая подруга Дианы, единственный человек, небезразличный ей. Почему Диана так привязана к Элен, Джейн не могла понять, как ни ломала голову.
Приглашение Уитлов застало Джейн врасплох.
– Мы с Уолденом поехать не сможем, как вы понимаете. Здесь будет просто дурдом. Эллен сказала, что с удовольствием примет вас с Джереми в своём доме, где вы сможете прекрасно отпраздновать день рождения Джерри.
– А как же вы? – спросила обескураженная Джейн.
– Мне нужно остаться и организовать праздник Уолдена. Здесь очень много дел. Джерри здесь быть не нужно, вы ведь и сами это понимаете. И, разве вы не хотите увидеть Уилла и Джо?
– Я даже не знаю…
– Поезжайте, ради бога! Это всего лишь один уикенд. Я уже наняла водителя, который отвезёт вас в Карлайл и привезёт обратно.
Джейн опешила:
– Уже наняли?
– Да. Поэтому соглашайтесь, Джейн. Эллен сказала, что мальчики очень по вам соскучились. Они так подросли и так рады будут увидеть вас снова.
Джейн не знала, как ей относиться к такому повороту событий. С одной стороны, поездка в Карлайл совсем не входила в её планы. С другой – она не хотела оставаться в этом шумном доме, пропитанном скандалами, лицемерием и ненавистью. Дом Пэришей – неприятное место. Но самым весомым аргументом в пользу поездки были мальчики близнецы. Она помнила их ещё малышами и когда работала в лондонском доме Уитлов, успела по-настоящему привязаться к детям, а они к ней. Джейн помнила их заплаканные лица, когда они узнали, что им придётся переехать из Лондона в другой город, но их няня не может с ними поехать. Их прощание было трогательным и нежным, дети обнимали её один крепче другого и просили навещать их в новом доме хотя бы иногда. Она пообещала им, что приедет, но, разумеется, так и не сдержала обещания.
Когда Уитлы переезжали, детям было примерно столько же, сколько сейчас Джереми, значит сейчас им по десять лет. Интересно, какими они стали? Маленький Джо отличался озорным нравом и прекрасным аппетитом, а вот Уильям наоборот был застенчивым тихоней и всегда оставлял недоеденной свою кашу. Хотя, дело было вовсе не в каше, любая еда вызывала у малыша Уильяма безотчётное отторжение.
Джейн сидела в гостиной, погружённая в
