не напишешь. Хотя…
В принципе, я давно овладел эзоповым языком и пользовался им. Даже иной раз сообщения писал на открытые адреса, применяя его. Я знал, что им в совершенстве и очень виртуозно владеет генерал Крупин, а также как минимум один из его советников увлечён этим до полного погружения.
Эзопов язык (по имени баснописца Эзопа) — тайнопись в литературе, иносказание, намеренно маскирующее мысль (идею) автора. Прибегает к системе «обманных средств»: традиционным иносказательным приёмам (аллегория, ирония, перифраз, аллюзия), басенным «персонажам», полупрозрачным контекстуальным псевдонимам. Поскольку раб Эзоп не мог в своих баснях прямо указывать на пороки господ, он заменял их образы образами животных с соответствующими характеристиками. По этой причине язык иносказаний именуют эзоповым.
Но у меня были другие учителя. В русской литературе традиция использования этого приёма формировалась с конца XVIII века для обхода цензуры. Термин «эзопов язык» впервые использовал сатирик Михаил Салтыков-Щедрин. Его целью было высмеять социальные проблемы того времени, избежав при этом жёсткой цензуры поздней Российской империи, которая была особо внимательна к нему. Русским писателям эта техника очень нужна. Иначе…
Иначе может получиться как с боевым и заслуженным фронтовиком, участником Сталинградской битвы Виктором Некрасовым, автором книги «В окопах Сталинграда». Позорнейшая история о вынужденной эмиграции патриота и выдающегося писателя.
С генералом Крупиным я мог позволить иногда общение по открытым каналам связи с использованием этого языка как часть переписки с «бывшими однополчанами».
С Ричардом не мог совершенно ничего подобного себе позволить. Он этим языком не владел и не хотел его понимать, мог и из себя выйти.
Я спокойно передал Ричарду часть компромата на мэра.
— Откуда он у тебя?
— Не спрашивай меня, Ричард. Не могу сказать. Это не всё.
— А где остальное?
— Он ведёт свои тёмные дела в основном через сестру. Вторая часть бумаг на сестру. Получишь вторую часть после того, как будет оформлена моя доля в новой компании.
— Так сколько ты хочешь?
— Двадцать пять процентов — это моя доля.
— Блокирующий пакет.
— Но не контрольный.
— Учишься.
— Учусь. Для разговора с мэром этих материалов тебе вполне достаточно. Разве ему плохо? Он проявляет принципиальность и обкладывает нас штрафами. Вот это мэр!
— Согласен. А как мы реализуем договорённости по пригородам?
— Всё продумано. У нас фактически шесть территориальных контрактов на оказание услуг по предоставлению информации об объектах видеонаблюдения в единый центр хранения и обработки данных. Плюс один на единый центр хранения и обработки данных. Не нарушая законы, можно по каждому из этих шести контрактов увеличить объём не более чем на двадцать процентов без проведения дополнительных тендерных процедур, при этом не превышая цену единицы услуги. Этого недостаточно. В этих районах останутся незакрытыми требуемые территории ещё процентов на двадцать-тридцать. Эти остатки пока для полиции не имеют принципиального значения. С учётом того, что непокрытые территории останутся совсем на отшибе, обособленными, то в следующем году, когда мэр утвердит в городском совете бюджет, мало кто придёт на эти оставшиеся тендеры. Мы, скорее всего, их заберём. То есть в наших руках будет весь город со всеми пригородами. Это суперобъём. В контракте на единый центр хранения и обработки данных есть пункт о том, что мы обязаны обрабатывать нарастающие объёмы, не превышая единицу услуги. То есть с центром вообще нет проблем. Там, наоборот, наша обязанность.
— Но как мэр будет с нами рассчитываться?
— Это самое сложное. Он подписывает с нами дополнительные соглашения по действующим контрактам на дополнительные объёмы с учётом лимитов, установленных законом, с обязательством оплаты из городского бюджета следующего года. Это риск. Причём риск обоюдный. Но если в следующем году в бюджет будут заложены эти расходы, то он неподсуден и вообще ничего не нарушил. Ему достаточно будет провести эти расходы через комитет по бюджету городского совета, для этого он должен организовать выступление на нём главы городской полиции.
— Я удивлён. Ты отлично поработал и всё продумал.
— Спасибо, Ричард. Доля мэра в тридцать процентов вполне обоснована.
— Его сестры.
— Нам всё равно.
— А как быть с акционерами?
— После того как мэрия выставит штрафы, надо действовать стремительно. Штрафов должно быть море, и выставить их нужно почти залпом. На их добровольную оплату по контракту даётся девяносто дней. Далее на штрафы накручиваются проценты. За это время мы должны филиал выделить в отдельный бизнес (ты должен это решить с акционерами), а потом выкупить его.
— А когда обособленное подразделение должно стать филиалом?
— Через две недели всё будет готово. Эта работа уже ведётся. Это делается моей властью и скрытно.
— Это точно?
— Совершенно точно. Могу прислать заключение Тони и внешних консультантов.
— Не надо.
— Как только ты выкупаешь бизнес, мэр сразу же отзывает штрафы.
— На каком основании?
— У них в паспорте проекта по оборудованию городской среды и развитию информационных технологий, утверждённых городским советом, написано, что мэр единолично может снимать внесудебные санкции с компаний в случае, если выявленные нарушения связаны с нарушениями работы оборудования и если эти нарушения быстро устраняются в досудебном, рекламационном порядке. То есть это стимулы от муниципалитета. И муниципалитеты эти стимулы не сами придумали. От федерального правительства есть рекомендации для муниципалитетов по развитию городской среды и поддержке компаний с высокими технологиями, их разработал институт…
— Стоп! Я в восторге! Виктор, я восхищён тобой. Откуда ты всё это взял?
— Это наш СМК и, соответственно, наш индийский подрядчик. Это они работают. Всё их работа, кроме компромата.
— Полагаю, мне в разговоре с мэром вообще компромат не понадобится.
— Отлично.
— А знаешь почему?
— Нет.
— Я его давно знаю. Мы познакомились и потом подружились на взаимной любви к черномазым уродам.
— Вот как?
— Да. Он просто мечтает, чтобы его город стал чище. Он мечтает о том, чтобы как можно больше долбаных нигеров сидело в тюряге. Чем больше будет контроля за их беспределом, тем больше этих тварей будет в тюряге. Он наш человек! Я с ним нормально всё решу. И его долю обсудим. Точно без компромата обойдёмся.
Глава 4
После случая с Кейси я поменял корпоративного секретаря на… себя. То есть решил забрать все дела и вести их сам. Намеревался это делать лично, по крайней мере, пока не пойму всю эту нудную бюрократическую работу. Именно такие объяснения я давал всем своим заместителям. Прежний корпоративный секретарь была лишь моим консультантом. Взял себе из группы сканирования совсем скромную щупленькую девчушку, она закончила педагогический колледж по специальности «английский язык и литература». Но у нас в фирме зарплата в группе сканирования существенно выше, чем
