случайный «дружественный огонь», не по ошибке лейтенанта, и целились не во врага. Всё как у американцев — в основе «дружественного огня» деньги: money, money, money.
А я, товарищ министр обороны, в Русской армии служу! Понял? Далее в голове целая тирада самых грязных и неприличных ругательств в адрес министра и не только. Впервые выругался и в отношении ещё кое-кого.
Но сам факт — это нокаут. И… сильнейший моральный удар. Всё-таки очень важно, чтобы офицер с уважением относился к руководству страны, в том числе к своему министру, пусть и гражданскому политику, который является политическим руководителем твоей армии.
Сообщил о своём решении генералу Крупину.
В ответ получил от него слова благодарности и заверения о том, что он нисколько не сомневался, что я приму именно такое решение. За Родину!
Впервые генерал Крупин просил меня держаться и написал очень душевно: «Надо это вытерпеть, надо это пережить. Пройдёт несколько лет, и всё обязательно встанет на свои места. Просто надо пережить это».
Теперь уже не было сомнений в том, что для нелегальной агентурной разведки ГРУ Генштаба действительно наступил режим «W». Но удар пришёлся совсем с другой стороны. Откуда и не ждали. В военной разведке надо быть готовым ко всему, в том числе и к удару с тыла, в спину, быть готовым и к «дружественному огню» — в войсках этому, естественно, не учат.
Одновременно с этим тогда в моей голове начал формироваться новый образ предателя и предательства — совсем не такой, как в русской литературе и кино советского периода, на котором мы воспитывались, но я морально не мог принять этого.
Впереди заключительная часть этой серии.
