Покои верховной ведьмы отличались от всего остального здания. Роскошь контрастировала с полумраком. Каменные стены контрастировали с олисом, а пустота с наполненностью. У двери в кабинет Анны девушка остановилась.
– Вас ждут, – сказала она и жестом указала на дверь.
Волослав вошёл. Кабинет был просторный. Стены были заставлены шкафами с папками. Недалеко от стола стоял диван с журнальным столиком. Огромный слегка закруглённый стол расположился около панорамного окна, которое занимало почти всю внешнюю стену. Поверхность стола была глянцевая и отсвечивала свет из окна. На столе не было ничего кроме закрытого ноутбука.
Анна стояла у окна, изучая соседнюю гору. Ведьма резко повернулась и глубоко вдохнув поприветствовала:
– Здравствуй!
Волослав пришёл в замешательство. Он снова не почувствовал в ней даже намёка на магию. Что-то было не так. На первый взгляд Анна ничуть не изменилась с их последней встречи. Волославу только показалось, что она набрала пару килограммов. Для женщины лишний килограмм это целая трагедия. Однако на субъективный взгляд Волослава, так ведьме стало даже лучше. Одета она была в светлое свободное платье. Светло-русые волосы были заправлены в хвост. «Видимо не влезла в узкое» – подумалось Волославу, хоть он и не знал как обычно одевается эта женщина. Но исходя из получаемой оперативной информации, представлялась она ему исключительно в подчёркивающей фигуру одежде.
Увидев замешательство в глазах бывшего супруга, ведьма не удивилась. Она подошла к своему роскошному креслу, сделанному на заказ под её осанку и рост, пригладила на попе платье и присела.
– Присаживайся, – вежливо предложила Анна, указывая на заранее приготовленное перед столом кресло.
Волослав убедился, что на кресле нет заговора и сел.
– Я слушаю.
Анна сложила руки перед собой, как школьница и спросила:
– Как Тихон?
– Поправился. Сейчас ему лучше, чем в склянке.
Волослав был в хорошем настроении, но возможности упрекнуть верховную ведьму упустить не мог.
– Если бы я только знала, что это твой брат, – виновато выдавила Анна.
– То применила бы шантаж...
Волослав заподозрил, что с его бывшей супругой что-то не так. Ну не могла Анна вот так резко измениться. Тысячелетний воин хоть и верил Платону, который утверждал, что снял с ведьмы чёртову дюжину проклятий, не мог поверить, что заговоры и сглазы Яги так сильно повлияли на эту женщину.
– Да, то есть, нет, – мгновенно осеклась ведьма с досадой. – Не знаю. Не могу сказать, чтобы я сделала.
– Не будем о грустном. Твои попытки примирения засчитаны. Ты хотела поговорить, помнишь? – напомнил Волослав.
Анна была удивлена такой лояльности.
– Да, хотела. Ты ведь в курсе, что у твоего наставника была дочь?
Волослав откинулся на стуле.
– Да, была. Её звали Марья.
– Значит ты в курсе, что род мага продолжился. А в курсе ли ты, что его потомки имеют потенциал как в отрицательной магии, так и в положительной. И теоретически могут пользоваться ими одновременно.
– Теоретически, – кивнул Волослав.
– Что ты можешь сказать об этом?
– Я знал об их предрасположенности к магии. И лично проследил, чтобы никто из них не стал колдуном. Они жили как люди. Сто тридцать лет назад род прервался.
– Угу, – кивнула Анна, после чего загадочно спросила: – а если я скажу тебе, что род не прервался?
Сердце Волослава ёкнуло. Ошибки быть не может. Он лично убедился в том, что последний носитель ДНК Даала не перенёс тяжёлую ангину. Он не оставил потомков ни в браке, ни за его пределами.
Анна нажала на кнопку, высветившуюся прямо на столе.
– Адда, зайди, – приказала ведьма.
Девушка, сопроводившая Волослава к верховной ведьме, вошла и стала перед ними. Стала как столбик. Волослав оценил дисциплину. Хотя и был забавный контраст с Гердоном. Герд, например, был отмуштрован и в хвост, и в гриву, при этом Черномора не боится. С Аддой иной случай. Девушка до смерти боится верховую ведьму.
– Адда, – сказала Анна. Голос её потеплел и стал будто материнским.
Это привело девочку в ужас. Глаза забегали, губы дрогнули.
– Адда, не бойся. Начерти руну.
Девушка выдохнула. Она угрюмо подняла руку и начертила в воздухе простую руну света. Ничего не произошло. Анна схватилась за лоб.
Адда с сомнением посмотрела на ведьму. «Она же, итак, знала, что ничего не получится» – было написано на лице девушки.
Анна вздохнула. Ведьма поднялась на ноги, подошла к девушке. Протянула руку и расстегнула у растерянной ученицы верхнюю пуговицу. Она нащупала на шее девушки цепочку. Адда недоверчиво схватилась за цепочку.
– Это фамильный оберег, всё что осталось от моей мамы, – взмолилась девушка. – Его нельзя снимать. Когда мать сняла этот медальон её...
Анна не стала больше слушать и бесцеремонно сорвала цепочку с девичьей шеи. Часть цепочки осталась в руке Адды.
– Пришло время с ним расстаться, – сказала ведьма и небрежно бросила его на стол, где оберег мгновенно покраснел и расплавился.
Девушка покраснела, глаза её налились слезами.
Анна развернулась, и пошла обратно к своему креслу.
– Ты чего? – спросила она у Адды.
– Теперь вы меня убьёте.
Анна обошла стол и повернулась к девушке.
– Не убью. Обычно, я лишаю тебя памяти.
Помощница вопросительно посмотрела на верховную ведьму.
– Адда, ты самая ценная ученица в этой школе. Я возлагаю на тебя гигантские надежды. Я не просто так приставила тебя к себе. Не просто так заставляла ассистировать.
Слеза побежала по бледной щеке Адды. Она соображала быстро, но веры в сказанное не было.
– Я хочу, чтобы ты начертила руну, – по-матерински попросила Анна.
Адда вытянула руку и вывела в воздухе руну чистоты.
Самые худшие опасения Волослава сбылись. Руна оказалась смешанная. Она состояла как из отрицательной, так и положительной магии. Волослав и раньше видел такие. Такие сейчас выбрасывает Даал. Эта ассистентка имела потенциал полноценного мага.
Увидев руну, девушка глазам не поверила. Она два года чертила в воздухе руны и ничего. Как бы не старалась на шабашах, никакого намёка на магию. Адда посмотрела расплавленный кулон матери.
– Этого не может быть, – вздохнул Волослав.
– Вынуждена тебя огорчить. У Петра Марьинского был внебрачный сын – Яков Кулаков.
– Яков Кулаков, – Волослав задумался, – я его знаю. Он был журналист.
– Натуралист, публицист конца девятнадцатого и начала двадцатого веков. Журналист, объехавший весь мир.
Анне показалось, что Волослав окаменел. Она даже забеспокоилась. Обычно он скрывал такие эмоции.
–
