«Ты не расстраивайся! – утешил его горец перед выходом в школу. – Мне и Йолташ из пяти боев четыре проигрывает. Вот на подземный смотр пойдем – глядишь, там и проверишь ученичков. И себя покажешь!»
Вдруг послышался уверенный голос Фиддала. Друг отвечал на вопросы учителя, и Олтер прислушался. Эх! Зря он в Пайгале на Арратоя злился, когда тот лез к нему со своей цифирью и грамотой! Да он в сто раз интереснее рассказывал, чем этот червяк!
Вспомнив своих горских наставников и советы Хоара, наследник пододвинул к себе учебные листы. Вытащил свинцовый карандаш. Уж если он так рвался в эту школу, то нужно учиться, а не штаны протирать!
Долгие дни тянулись один за другим, словно тяжелые медлительные телеги в караване. Оли еле дождался Паготова дня в конце седмицы, когда ученики отдыхали от занятий. Ему так надоела эта школьная тягомотина – только вечерние посиделки у болотников с друзьями и спасали! Отныне на уроках он добросовестно выполнял все упражнения, однако боязливый учитель Малех так его ни разу ни о чем не спросил. И Хака Стурра словно подменили: обычно на мелкие потасовки младших учеников он смотрел сквозь пальцы, но теперь, стоило здоровяку Милиару или рыжим Гвинду с Диргом оказаться неподалеку от наследника, как рядом словно невзначай появлялся один из помощников коменданта.
Бережет, бережет наследника Хак Стурр!
Милиар открыто ненавидел Олтера. После гибели Фракса в горах семья Хмутров потеряла право на дом тысячника, в котором они жили. Доучивался Милиар последний год: теперь некому было платить за учебу. Если бы взглядом можно было убивать – Олтер давным-давно пал бы бездыханным.
Гвинд и Дирг тоже постоянно крутились рядом, мечтая свернуть Оли шею. Удерживало их лишь слово, данное отцу, Кренту Грису: не поднимать руку на юного горца. Те смирились, но лишь на время. Поражение отца, позорный плен и выкуп сделали их кровными врагами Олтера. Они поклялись отомстить и только ждали удобного случая.
Ничего! Злобы врагов Олтер не боялся. Его собственной мести хватит на всех! Олтер улыбнулся и вновь потрогал золотой желудь. Он кое-что придумал и обязательно проверит свою догадку в подземной школе!
С этими мыслями Олтер скользнул в лаз под архивом. Барат уже запалил факел и ждал внизу. Сунул в руки наследнику трехрожковую лампу и повернулся к проходу. Оли рассмотрел в дальнем углу странные рогожные мешки, стоящие рядком.
– Что там? – шепнул он Барату.
– Помет! – захохотал горец. – Голубиный помет от чокнутого Колума. Ох и учудил твой братишка!
Ступая по извилистым коридорам, верный охранник пересказал забавную историю о чудаке-голубятнике, который потащился с дурной ношей через весь архив на рынок. Торговать пометом…
– Это Ули его надоумил! Вот такой мешок он и прихватил! – пояснил Барат. – А твой брат с друзьями их потом полдня с верхотуры спускали…
Оли покивал. Он уже давно припомнил наставления брата про эти мешки. Зря Барат так развеселился! Ули просил удобрить пометом заброшенный сад у дома на скале и наполнить пруды водой. Олтер вздохнул. Вот только как теперь туда попасть? После памятного боя на узких улочках внутрь бедняцких кварталов решили не соваться. За прошедшие дни дальше рынка они так никуда, не сходили… Булгуня грезил походом в заморский двор, мечтал отведать новых лакомств и посмотреть на чудны́х танцовщиц с голыми животами, но на это никак не находилось времени. Да и Олтер не хотел. Чего ему там делать? На бабьи пляски смотреть?!
Наконец впереди показался освещенный зал, и Олтер расправил плечи. Его уже ждали. Ребятня выстроилась в одну большую шеренгу на набережной подземной реки. Одежда вычищена, оружие ладно сидит на детских фигурах: меч на поясе слева, кинжал справа. Доспехов юным гвардейцам не досталось, и все облачены в домотканые рубахи до колен, деревянные сандалии и короткие темные плащи из ухоронки замотанных.
Оли оглядел одинаковые мечи из тусклой бронзы. В самый раз! Наверное, у воинов Старой Империи они служили длинными кинжалами… Оли не терпелось заполучить и себе такой же клинок, но вместо этого он в молчании прошелся вдоль строя, оглядывая мальчишек придирчивым взглядом. Рослый повар Пелеп задорно посмотрел блестящими глазами, и наследник слегка ему улыбнулся.
Особо Олтеру глянулись самострелы. Таких он никогда раньше не видел! Парни придерживали рогатые штуковины, уложив на плечо. На спине болтались меховые тулы со стрелами-болтами. Оли припомнил наставления своего дважды рожденного брата. О стрелках тот рассказывал ему с жаром, пару вечеров кряду. Ну вот сейчас и проверим! Оли еще раз оглядел строй.
– И что, все хорошо стреляют?
– Желаешь посмотреть, наследник? – раздался негромкий уверенный голос Йолташа.
Оли кивнул, и все вместе они отправились вдоль набережной к приземистым странным сооружениям.
– Там земляное масло?.. – вполголоса спросил Олтер, и Барат согласно качнул головой. Охранник искоса глянул на наследника, ускорил шаг и зашептался с братом.
Оли во все глаза смотрел на широкие световые колодцы высоко в потолке, из которых лился дневной свет. Хитро придумано! Неужели и впрямь это Наулка их открыла? Под ногами показались парные желобки-выемки и железные открытые повозки. Олтер заглянул внутрь.
Пусто! Все выгребли, все отправили в родные горы!
Неужели ни одного меча не осталось?
Оли расстроился, но не показал виду. Впереди темнел широкий тоннель, и каждый пятый ученик подземной школы поднимал над головой зажженный факел, ступая во мрак. Огонь им сноровисто подавал Пелеп, поджидающий у входа. Толково тут все у Йолташа придумано! И мальчишки не веселятся, не носятся наперегонки: ступают друг за другом, внимательно глядя по сторонам и чутко прислушиваясь. Однако!
Вскоре пришлось сбавить ход: впереди показалась не до конца поднятая стена, которая зависла невысоко над полом. Из рассказов братки Олтер помнил это место. Здесь было жилище огромной хищной кошки, которая напала на путников. Тумма сражался с ней и победил. Выделал шкуру и скроил из нее плащ!
Невольно Оли припомнил утреннюю Пайгалу, бездонный обрыв под ногами и горную сосну, на которой он с Вилейкой уселся верхом. Желтые кошачьи глаза с черными поперечными зрачками вдруг возникли непрошенно перед его внутренним взором, а над ухом свистнули острые когти. Оли передернул плечами и вскинул подбородок.
«Зато я свою кошку сам убил! В одиночку! Никакой Тумма мне не помогал. Вилейка из-за спины только шишками кидалась!»
Зря он про Вилейку вспомнил… Только разозлился. Вредная все-таки девчонка, и здесь от нее покоя нет! Не мог же он ей все рассказать о своем уходе. И попрощаться не мог. А то болтунья мигом бы всем растрещала – и дядюшке Вутцу в первую голову… А там и диду Гимтар прознал, и отец – и никто бы его не отпустил!
Кошачий лаз, увитый вечнозеленым плющом, не стали расширять, оставили прежнюю неприметную лазейку. Немного возни и толкотни – и наконец они снаружи, под открытым небом!
