от базовых вообще мало проку, потому у них была не сильно завидная участь не то, чтобы лабораторных мышей, но весьма близко.
А эти, в отличие от большинства, даже в самые сложные времена сумели у руля остаться на своей территории, а потом еще и расширили свое влияние на территории бывших корпораций, которые не смогли пережить турбулентность в обществе во времена войны с хниидами.
Хотя если смотреть формально, на текущий момент корпорации тоже являлись частью Конфедерации, но в их случае они реально в ней просто числились, фактически живя по своим законам.
Формально большая часть органов управления Ядра Конфедерации находилось в секторе Имлу, а именно в системе Аит на планетах Атмир и Атрис. Но так же считалось, что реальная власть скорее принадлежит великим семействам, которые проживали отдельно в достаточно небольших компактных секторах-кластерах.
Эти Великие семьи представляли собой что-то среднее между аристократией и олигархией, ведя свою родословную чуть ли не с Земли Изначальной. Именно они считались теми, кто реально влияет на все, что происходит в Ядре Конфедерации.
Юрген их, кстати, очень не любил. Для него они были почти что фашистами, зацикленными на собственной чистоте и исключительности.
Не знаю, чем уж они конкретно ему на хвост наступили. Насколько я поняла, производством спецов занимались и у них в секторах тоже, и судя по информации из загрузки, едва ли их там ущемляли, чтобы фашистами кого-то обзывать. Впрочем, я и дома не встречала тех, кто положительно к олигархам относился.
Но даже Юрген признал, что на текущий момент ситуация с базовыми изменилась благодаря их влиянию. Обычных людей стало значительно больше, чем это было буквально три-четыре тысячи лет назад, пусть большинство из них и были базовыми плюс.
— Неужели между нами настолько существенная разница? — с грустью я спросила про тех, кто заработал приставку «плюс».
— Ош тебе расскажет, что отфильтровались только серьезные вмешательства, и от всего избавиться невозможно, а потому остается риск непрогнозируемого дефекта при формировании новых изменений. Только по мне это чушь. Даже на вашей замечательной планете, где все чистые и незамутненные, генетические заболевания не такая уж и редкость.
— Тогда почему?
— Лично я считаю, это попытка правящих семейств подчеркнуть свою исключительность, а корпорации просто перестраховываются, пока есть такая возможность. Ну и диких аборигенов значительно проще под контролем в лаборатории держать! Они ведь толком даже не могут осознать, что к чему! Это твоя планета достаточно развита, но таких не много. В большинстве остальных заповедниках простейшие механические устройства будут чем-то сродни магии.
— Ну, Ош-то спец-врач! — не согласилась я.
— На самом деле фундаментальная специализация у нас одинаковая, да и он вовсе не спец-генетик, а хирург. Так что в таких вещах я разбираюсь не хуже.
Я уставилась в непонимании, но затем все же решила выяснить интересующее.
— Вы братья? — наконец решила спросить я, точнее констатировать. Они ведь реально очень похожи!
— Ну, не совсем братья в твоем понимании, — усмехнулся он, — мы произведены в одной партии, потом росли в одной родственной группе, так что братья все-таки будет наиболее близкое определение.
— В одной партии? — я замешкалась, тактичность мешала задавать вопросы прямо, но что-то подсказывало, что если и задавать подобные вопросы, то сейчас. Вряд ли в будущем найдется такой терпеливый и заинтересованный собеседник. — Вы похожи, но не близнецы!
Юрген усмехнулся.
— У нас одинаковая типовая сборка, но даже внутри партии заложена вариативность, — он улыбнулся, — Люди некомфортно себя ощущают среди одинаковых лиц.
— Базовая специализация одинаковая, но он врач, а ты?
— Я спец-рекрутер, — наклонив голову, с гордостью представился Юрген.
— Это как?
— Моя специализация — это подбор людей по определенным параметрам под нужные цели. И я в этом действительно хорош!
— И в чем общность ваших специализаций с Ошом? — не поняла я.
— Наша фундаментальная специализация — медицина. Первичное фундаментальное образование у нас одинаковое. Затем он учился на врача общей практики, а у меня был больше акцент на поведенческих особенностях и ментальном здоровье людей. И уже на третьей и финальной ступени он готовился стать хирургом, а я рекрутером.
Я не могла не впечатлиться. У нас дома отдел кадров так мощно не готовят! Но тут сразу возник логичный вопрос:
— Но какой смысл в рекрутерах в обществе, где нужное количество специалистов просто производят под определенные нужды? — информация про это всплыла уже из пула загруженной, во мне проснулся профессиональный интерес.
— Верно, — усмехнулся он, глядя даже с уважением, словно не ожидал от меня такого вопроса, но все же ответил, — Но спецам-планировщикам приходится прогнозировать потребность в людях на двадцать лет вперед. За такой период времени многие параметры меняются. Например, какие-то запланированные проекты отменяются или наоборот возникают новые неотложные. Вот тогда и приходится делать переквалификацию в рамках основной специализации.
Я лишь усмехнулась, понимая, что не так уж наш мир и отличается от внешнего!
— Подобная переквалификация для спецов весьма неприятна, — продолжил объяснение Юрген, — даже травматична. Перестраиваться нам значительно сложнее, чем вам. Чтобы снизить риски, как раз и нужны рекрутеры! Мы видим и учитываем не только заложенные характеристики, но и приобретенные с опытом индивидуальные особенности людей, ну, и как поведенщики способны правильно определить их склонности и направить их в нужное русло развития, помочь перестроиться.
Я вновь сидела зажмурившись, ибо голова гудела.
— Рекрутер. Хорошо. И для каких целей нужна я? — наконец, вынырнув из состояния детской любознательности и вспомнив о насущном, спросила я.
Он вновь улыбнулся.
— Вот, что мне в тебе нравится, это рациональность и спокойствие. Экспрессивность в некоторых случаях привлекательна, но вот когда дело доходит до истерик…
Спокойствие? Но вот после данного замечания, я почувствовала, как кулаки непроизвольно сжимаются. И нет, истерики с моей стороны не будет, я его сейчас просто придушу!
— Юрген! — предупреждающе процедила я.
Он поднял руки и примиряюще помотал головой.
— Ладно-ладно. Не кипятись, — затем сделав паузу, перешел к главному, — Я рекрутер и моя задача подбирать людей по определенным параметрам для конкретных задач. И как не сложно догадаться, что раз уже ты базовый генотип из заповедника, моим клиентам нужно решить весьма деликатную задачу.
Я превратилась в само внимание.
Глава 3
— Отличие между мной и тобой радикально еще в одном вопросе. Изначально, когда создавали измененных были проблемы с естественным воспроизводством. Или вообще не могли выносить, или получались деграданты. Проблему эту решали долго и болезненно. Так что со временем, когда появилось надежное оборудование, позволившее сделать процесс рождения полностью независимым и автономным, уже у спецов убрали способность к естественному
