Она покачала головой. Ей оставалось лишь положиться на Маккензи. Только в нем ее надежда и спасение.
Но если принять от него помощь, значит, придется участвовать в сделке. Выполнять условия… Боже! Из огня да в полымя!
Но все-таки это предпочтительнее. Хотя кто знает?
– Так вы решились?
Кто задал этот вопрос? А, Роберт – так, кажется, его зовут. Господи, Тара совсем забыла о нем. О чем он? Чему улыбается? Что его так забавляет?
– У него жуткий характер, – сказал Роберт, – но зато он богат, как царь Мидас.[1]И ему позарез нужна хранительница очага.
– Ладно, у нас нет времени, – хмуро бросил Маккензи. – Вернее, у вас нет времени, леди.
«Господи, да что же мне делать? – подумала Тара. – Выхода, нет… Нет!..»
– Да! Да! – воскликнула она. – Согласна… Только увезите меня отсюда!
– Я же обещал сделать это. Увезу вас туда, где вы будете видеть лишь аллигаторов, индейцев… и меня.
Его бездонные глаза снова устремились на девушку то ли с участием, то ли с насмешкой и пробудили в ней совсем неподобающие мысли.
Маккензи опять подошел к окну.
– Роберт, ступай: вперед. Если там есть люди, постарайся отвлечь их. Мы вскоре последуем за тобой.
– Хорошо. – Роберт улыбнулся. – Желаю счастья вам обоим. Скоро увидимся.
И он вышел из комнаты.
Все стихло. Через несколько минут Маккензи взял Тару за руку.
– Пошли!
Каменные ступеньки лестницы, палисадник, калитка и переулок, поворот за угол… И еще раз за угол.
Но сзади послышались чьи-то шаги. Ближе, ближе… Маккензи выпустил руку девушки. Уж не хочет ли он оставить ее одну?
Крупный мужчина, вынырнув из полутьмы с усмешкой взглянул на Тару и тут же бросился на ее спутника. Маккензи сделал быстрое, почти незаметное движение – и тот рухнул на землю.
– Боже! Вы убили его? – воскликнула она.
– Нет. Нанес удар в челюсть. Убить его?
– О нет!
– Приятно, что вы не слишком кровожадны. Впрочем, возможно, он заслуживает смерти, а?
– Не уверена.
– Видимо, этот тип не главный, а работает на кого-то. Верно?
– Я… я не могу…
– Дьявольщина! Да вы хоть узнали его?
– Кажется, да.
– Значит, одним меньше… На какое-то время.
– Почему мы стоим?
– Жду ваших распоряжений, мисс.
– Идемте же! Но куда?
– Сначала к священнику.
– О!..
Она обошла лежащего без чувств мужчину и покачала головой:
– Вам… вовсе не обязательно жениться на мне. Я поеду с вами. Вы ничем не обязаны мне. Это я всем обязана вам.
Маккензи усмехнулся:
– Триста долларов – слишком большая сумма для женщины легкого поведения. В этом городе их с десяток на дайм.[2]Да мне и не нужны они. За триста долларов я хочу жену.
– Жен не покупают. – серьезно возразила Тара.
– Вы правы… Но мне нужна жена… А вы стремитесь уехать отсюда.
– Мистер Маккензи, этот человек, – Тара указала на лежащего, – был не один.
– Помню.
– Значит…
– Конечно, об этом не следует забывать.
Они пошли дальше. Слева от них лениво плескались воды Миссисипи, на каком-то судне отбивали склянки. Близился рассвет, тени становились бледнее, но казались все такими же угрожающими.
Кто-то, отделившись от дерева, бросился к ним.
Маккензи, заслонив собою Тару, увидел приземистого мужчину с длинными, как у гориллы, руками. Тускло блеснуло лезвие ножа.
– Отпусти девушку или ты мертвец!
– Нет. – Маккензи не шелохнулся.
– Она не твоя! Попользовался, отпусти и ступай на все четыре стороны.
– Она со мной. Я ставил на нее триста монет и выиграл. С чего это мне кому-то уступать ее?
Маккензи выказывал полное хладнокровие, а Тару била дрожь.
– Отдай девушку, или я заберу ее силой!
Гориллообразный кинулся на него, но Маккензи молниеносно выбросил вперед руки, и его противник рухнул на землю.
Маккензи взглянул на Тару.
– С него достаточно?
– Вполне.
– Сколько их будет еще? – насмешливо осведомился он.
– Не знаю… Не знаю! Я ни в чем не виновата!
«Господи! Ведь Маккензи и не подозревает, в чем меня обвиняют! Но я же действительно не виновата!»
– Тогда продолжим путь.
В его голосе слышалось легкое раздражение, но держался он совершенно спокойно – так, словно ничего не произошло.
– Я… простите, – пробормотала Тара. – Я не могу отправиться с вами… Вы… вы меня не знаете и можете подумать, что я…
– Но мы уже договорились, – усмехнулся Маккензи. – Нас ждут индейцы и аллигаторы… Прошу вас, последуйте со мной туда, где вам никто не будет угрожать.
– Но…
– Мы ведь заключили сделку, мисс! – Он схватил девушку за плечи и в упор посмотрел на нее.
Тару пугали и завораживали эти глаза. Она едва дышала, но не могла уклониться от его взгляда – беспощадного и… вместе с тем участливого.
Девушка молча покачала головой.
– Боитесь? – задорно, по-мальчишески приподняв одну бровь, спросил он.
Кивнув, Тара через силу улыбнулась.
– Кто знает, может, ваши аллигаторы не опаснее моих родственников и знакомых.
Маккензи рассмеялся.
– Что ж, вам виднее. Во всяком случае, не стоит бояться аллигаторов или индейцев. Вот разве что меня…
– Что вы хотите сказать?
– Только одно: я женюсь, чтобы иметь хозяйку в доме.
– Я так и поняла.
– Я никогда ни к чему не принуждал проституток, – сообщил он с грубоватой прямотой. – Тем более не стану принуждать будущую жену.
– Для меня не секрет, каковы обязанности жены.
– Хотелось бы знать: я противен вам как мужчина?
– По-моему, я ничего такого не говорила!
