государственной политики СССР, нацеленной на предупреждение серьёзных заболеваний и ранней диагностики. В стране была создана целая система больниц, поликлиник, институтов. Для поддержания здоровья и отдыха работникам выписывались бесплатно путевки в санаторно-курортные учреждения. Государство вкладывало в медицинское обслуживание огромные деньги.
В США понятия здравоохранения вообще не существует. Медицина здесь – это бизнес, а больной – клиент. Услуга сопровождения родов имеет высокую цену. Врачи-гинекологи, труд которых стоит значительно дороже, в сравнении с акушерами, в стремлении прибрать эту прибыльную нишу к своим рукам, в 60-е годы пролоббировали закон в Конгрессе, по которому акушерство стало лицензируемым видом деятельности. Работая в найме, акушерка приравнивалась к простой медсестре, не имела права инициативы и должна была строго выполнять команды врача.
До службы во внешней разведке, Тася, после окончания медицинского училища, пять лет отработала фельдшером-акушером в отдалённой Сибирской глубинке31. Для себя, ещё тогда, она вывела принцип, что при нормальном течении родов, важно правильно направлять усилия женщины, остальное она сделает сама. Труд акушерки предполагал полную самостоятельность и ответственность.
Теперь же, оказавшись в роли хозяйки медицинского центра, Тасе предстояло оставить до лучших времён принципы советской школы здравоохранения, перейти к прагматичному стереотипу «оказание медицинских услуг» на коммерческой основе и по-другому взглянуть на работу акушерки.
Клиника, которую унаследовала Эрика, имела хорошую репутацию в Сан-Франциско. Оказывала полный комплекс услуг, по всему спектру женского здоровья – «от репродукции до гроба». Прейскурант цен здесь имел наивысшую планку. Чтобы получить квалифицированную помощь в этом учреждении, люди, нередко, прибегали к займам.
История, произошедшая с ней в самом начале, ещё на этапе знакомства с клиникой, заставила быстро перестроиться на новый лад и относиться к своим словам и действиям ещё более осмотрительно.
Она посетила родовой зал, где одновременно шли роды у нескольких женщин. Врач-гинеколог наблюдал за процессом, делал замечания. Акушерки строго выполняли его команды.
У одной из рожениц показалась головка плода. Ещё одно усилие и ребёнок бы вышел наружу. Но женщина, с шумом выдохнула, и, тем самым, втянула плод обратно. Так продолжалось несколько раз. Риск, что малыш задохнётся, был велик, но акушерка, как будто, не замечала этого. Врач молчал. Когда ситуация повторилась ещё раз, Тася, на несколько секунд, прикрыла нос и рот роженицы, не дав ей сразу, после потуги, вдохнуть. Акушерка получила несколько спасительных секунд, чтобы принять младенца.
После этого случая у Эрики состоялся разговор с управляющим Центром, профессором медицины, Карлом Крафтом:
– Мадам Стюард! – обратился он к ней, когда они остались одни, – Мои коллеги и я с большим уважением относимся к Вашему акушерскому опыту в Красном кресте32. Но сегодня, вмешавшись в работу родильного отделения, Вы были категорически не правы. Позвольте мне указать Вам на это.
– Я сократила муки роженице и малышу, – в своё оправдание произнесла Эрика.
– Мадам, – настоятельно продолжил он, – Прошу простить, если мои слова обидят Вас, но наша штатная медсестра-акушерка действовала, согласно своим должностным предписаниям. Её задача – безукоризненно выполнять приказы врача, а не проявлять инициативу. Вторгшись в родовую деятельность клиента, вы дискредитировали врача в глазах подчинённых. Это недопустимо!
– Господин Крафт, Вам не в чем извиняться, это я позволила себе лишнего, – склонив голову ответила Эрика.
После этого случая, Тася долго не могла прийти в себя. Переосмысливая произошедшее, она поняла, что профессиональный опыт, полученный в СССР, мог сослужить ей дурную службу.
На этапе спецподготовки к нелегальной жизни за рубежом были учтены и проработаны тысячи возможных деталей, отличающих советского человека от западного. Даже пломбы в зубах переделали по европейскому образцу. Но основы, заложенные советской медициной, никому в голову не пришло корректировать.
Тася вспомнила, как несколько лет назад, ФБР устроило ей проверку и создало ситуацию, при которой её вынудили применить акушерские навыки33. Это было на судне, среди кубинцев, эмигрировавших в США. Испытание она прошла. Но теперь было совершенно ясно, что тогда ей здорово повезло. В случае, если бы рядом оказался американский специалист в области гинекологии, он сразу бы понял, что она представитель иной профессиональной школы.
***
К вопросам деторождения советские люди и американцы подходили тоже по-разному. В СССР девушки стремились пораньше выйти замуж, нарожать детей. И слава Богу!
В США, категория женщин возраста 30+, для рождения первенца, была в порядке вещей. Американки предпочитали учёбу, карьеру, путешествия, увлечения. Семья и, тем более, дети отодвигались на «лучшие» времена.
Хорошим тоном считалось мнить себя молодыми и здоровыми, даже если это не так. Причины такого поведения очевидны: каждый лез из кожи, чтобы сформировать о себе позитивный образ в глазах окружающих.
Но как ни выпендривайся, природа объективна и одинаково беспощадна ко всем, без разбора, монарх ты или маляр. Она доносит до ума и сердца не намеками, а прямым текстом: «Ты уже не тот, что раньше».
Принимать эту данность или игнорировать – право каждого.
Просматривая договоры, Тася была поражена количеству дам после тридцати, изъявивших впервые желание стать матерью. Внимание привлекла медицинская карточка сотрудницы фирмы X&P Ребекки Кейдж.
За семь лет эта дама возраста 35+, выложила денег на лечение бесплодия и стимулирование зачатия эквивалент стоимости апартаментов, где-нибудь на 135-й улице, округа Колумбия. Результат – нулевой. Беременность не наступила. Но мечта стать матерью оказалась сильнее денег. Женщина заложила своё имущество, оформила кредитную линию, чтобы оплачивать без промедления свои попытки искусственного оплодотворения.
– Каковы шансы забеременеть у Ребекки Кейдж? – спросила Эрика Стюард у своего управляющего, обратив внимание, что дама работает в головном офисе фирмы Х&P.
– Шансы есть всегда. Однако в данном случае, они настолько малы, что брать их в расчёт не имеет смысла, – спросил он и, с любопытством, продолжил, – Почему вы заинтересовались именно этой персоной, мэм?
– Хочу определить сэр, перспективы получения дохода лечения бесплодия, на примере этой клиентки, – со знанием дела произнесла Эрика, – Заодно понять, способность персонала МОЕЙ клиники к решению проблем такого рода. Люди платят деньги впустую. Это плохо влияет на имидж фирмы.
Управляющий понял, что изначально не верно взял тон, позволив себе вольность по отношению к хозяйке, и осторожно перешёл к защитной тактике:
– Во всем цивилизованном мире, мэм, количество желающих, впервые стать матерью, в возрасте 30+ увеличивается. Мы, как и многие другие медицинское учреждения репродуктивного направления, пользуемся плодами этого тренда… постоянного и неумолимого… У нас довольно большой список клиентов, таких как Ребекка, и он с каждым годом растёт.
– Вы хотите сказать, что планируете увеличивать объем услуг только за счёт новых посетителей? – с нажимом спросила Эрика.
– Нет…разумеется, мы работаем и на удержание постоянных клиентов, –
