Например, вот что пишет Бичурин о тюркютах.
«Дом Тугю, по-монгольски называется, как ниже увидим, Дулга [Тукюе]… Предки тукюеского Дома обитали от западного моря на запад (у озера Балатон, в державе Аттилы. – С.Ч.) и одни составляли аймак. Это есть отдельная отрасль Дома Хунну, по прозванию Ашина. Впоследствии сей род был разбит одним соседним владетелем и совершенно истреблен. Остался один десятилетний мальчик. Ратники, видя его малолетство, пожалели убить его: почему, отрубив у него руки и ноги, бросили его в травянистое озеро. Волчица стала кормить его мясом. Владетель, услышав, что мальчик еще жив, вторично послал людей убить его. Посланные, увидя мальчика подле волчицы, хотели и ее убить. В это время, по китайским сказаниям, волчица эта появилась в стране на восток от западного моря, в горах, лежащих от Гао-чан на северо-запад (дело происходит на Алтае. – С.Ч.). В горах находится пещера, а в пещере есть равнина, поросшая густою травой на несколько сот ли окружностью. Со всех четырех сторон пещеры лежат торы. Здесь укрылась волчица и родила десять сыновей, которые, пришед в возраст, переженились и все имели детей. Впоследствии каждый из них составил особливый род. В числе их был Ашина, человек с великими способностями, и он признан был государем: почему он над воротами своего местопребывания выставил знамя с волчьею головою – в воспоминание своего происхождения. Род его мало-помалу размножился до нескольких сот семейств» (Собрание сведений о народах, живших в Средней Азии в древние времена. Часть первая. Отделение VI. Тугю).
Сведения взяты Бичуриным из трех династийных историй: [Таншу, гл. 215а и 215б], [Чжоушу, гл. 50; Суйшу, гл. 84]. Современному читателю они непонятны. Больше того, позднейшие ориенталисты, работавшие в советское время, умудрились еще сильнее запутать своих читателей тем, что употребляли современные китайские транскрипции XX века, что считалось особым шиком. Например, слово тугю транскрибировалось как туцзюе. Подобные транскрипции можно встретить в академических работах и солидных учебниках по истории Дальнего Востока, но в чем здесь академизм? В том, чтобы путать читателя, транскрибируя слова не так, как они звучали, например, в VI веке? Тугю, тукю и туцзюе – так по-китайски звучит этноним тюрк, тюрки. Это название вполне привычно русскому уху и не вызывает отторжения. Оно означает «сильный», «крепкий».
Французский исследователь П. Пельо расшифровал этноним как тюркют, что принял Гумилев. «Ут», «ют» – монгольский суффикс множественного числа. Например, во времена Чингисхана существовали племена баяут, салджиут, тайчжиут, олхонут. Дело в том, что этнос тюркют говорил, конечно, по-тюркски, но был монголоидным. Да и усвоил монгольские слова в лексиконе. Правда, название не должно склоняться: во всех случаях нужно писать «тюркют», а не «тюркюты», «тюркютам» и т. д. Но есть правила русского языка и… правила игры, ведь мы понимаем условность термина.
Как расшифровать вышеприведенную легенду? Достаточно просто. Тюркютов в ней объявляют народом, родственным хуннам. Они ушли на запад, достигли озера Балатон и участвовали в сражении при Недао, о котором сказано в предыдущей главе. Там предков тюрок перебили, уцелел только девятилетний мальчик (да не смутит читателя указание в тексте легенды на то, что мальчик – десятилетний; обстоятельные китайцы считали время, проведенное ребенком в утробе, за один лишний год). Мальчик оплодотворил волчицу, та бежала на Алтай и родила десятерых сыновей, которые сделались предками тюркютов. Главный из них носил имя Ашина. Гумилев считает, что перед нами – соединение двух частей: монгольского шоно/чино/чоно (волк) и китайского префикса «а», обозначавшего благородство. То есть Ашина – «благородный волк». Это слово стало именем представителей тюркютской правящей династии. Волчица – их тотем. Их знамя – золотая волчья голова на черном фоне.
Бичурин приводит еще одну сказку, что тюрки произошли от алтайского дома Со, но мы не будем утомлять ею читателя.
Что же произошло на восточной окраине Великой Степи на самом деле? Гумилев полагает, что легенда отражает мистическую связь с Аттилой, чтобы обосновать господство Ашина над соседями. Но, может быть, какая-то часть древних тюркютов действительно пришла с запада?
2. Подлинная история
А что мы знаем о тюркютах из проверенных сведений, не приукрашенных сказкой? Об этом также сообщает Бичурин.
Первый Ашина был вождем немногочисленной дружины, численность которой китайские источники определяют в «пятьсот семейств». Возможно, они говорили на древнемонгольском, так как этот язык господствовал в Северном Китае и на территории самой Монголии. Ашина со своими вояками служил хуннскому князю Мугяню, который правил в Хэси. Название переводится с китайского как «западнее [желтой] реки», то есть западнее Хуанхэ. Столицей Хэси был Ганьчжоу, а территория располагалась между Наньшанем и излучиной Желтой реки. Мугянь носил титул цзюйкюй.
Может быть, вот в чем связь с хуннами? Не с Аттилой и его западными удальцами, а с хуннами в Хэси? Основатель местного правящего дома, к слову, был столь умен, что это качество считали «неестественным для человека». Династия получила официальное название Поздняя Лян.
Северный Китай был в то время ареной борьбы племен. Наступил короткий период усыхания Монгольской степи, и ее население искало спасения на берегах Хуанхэ. Одно за другим появлялись непрочные и недолговечные царства, которые люто враждовали между собой. Эпоха в китайской традиции так и называется: «шестнадцать варварских царств». В этот период масштабы казней и убийств по сравнению с европейскими мерками просто невероятные. При этом кочевники принимали китайский этикет, но китайцы не считали пришельцев за людей, ненавидели их, а при случае варварски убивали.
Одно из переселившихся племен носило название табгачи (по-китайски Тоба; так именовали правящий род). Это сяньбийцы, древние монголы, отличавшееся от других тем, что мужчины переняли у тунгусов обычай заплетать волосы в косу. Китайцам это казалось отвратительно. На территории Северного Китая племя настолько усилилось, что стало захватывать соседние варварские княжества и истреблять местные династии.
Степь снова зазеленела, но табгачи уже не хотели возвращаться на север: их манил богатый Китай, где пришельцы основали царскую династию. В науке она получила название Тоба-Вэй.
Тем временем на южной кромке степи образовалась из осколков племен, степных авантюристов и воинов новая орда: Жужань. Это было сообщество крайне жестоких грабителей. О зверствах жужаней слагались легенды. Все мы помним одну из них в переложении Чингиза Айтматова (роман «И дольше века длится день»). Жужани обривали головы пленных и обтягивали сырой кожей свежеубитого верблюда. Затем беднягу связывали, на шею надевали колодку и оставляли под палящим солнцем. Кожа ссыхалась, сдавливала голову, человек терял память и превращался в послушного раба – манкурта. Сам Айтматов позаимствовал легенду из киргизского эпоса «Манас», и вряд ли это правдивая история. Слово «манкурт» он выдумал совершенно точно, в чем признавался. Но вполне вероятно, что жестокость жужаней выходила за обычные рамки. Их боялись и ненавидели многие соседи.
