дворе двадцать первый век. В каждом полицейском участке есть компьютеры, и все они соединены друг с другом. Я разослал ваши приметы по всему штату Теннесси, а также по девяти ближайшим штатам. И совсем скоро получу результаты. Очень скоро. Возможно, уже через несколько минут. Разумнее будет признаться раньше. Расскажите все сами, прямо сейчас, и я помогу вам правильно оформить показания. А тянуть время, пока я не получу пачку распечаток из всех штатов… для вас же хуже. Намного хуже. Кто знает, какая придет насчет вас информация, какие могут всплыть факты? Для начала бродяжничество, уж это само собой.
— По дороге в город я что-то не видел ни одного озерца, — сказал Ричер. — Теперь мне становится понятно.
— Что понятно?
— Почему вы пытаетесь ловить рыбку здесь, причем в мутной воде. У вас нет причин подозревать меня в каких-нибудь преступлениях. Да, я путешествую налегке. И что из этого? Я это делаю уже много лет. С тех пор, как уволился из армии. И, скажу вам прямо… ни с какими полицейскими управлениями вы не связывались.
— С чего это вы взяли?
— Если бы это было так, вы давно получили бы ответ. Давайте начистоту, я ведь человек заметный, верно? И ни в Теннесси, ни в других штатах вы не найдете преступников с моими приметами. Но дело даже не в этом, и по двум причинам. Первая: я нигде долго не задерживаюсь. А вторая: вы просто не могли связаться ни с каким отделением полиции. Системы у вас не работают.
Улыбочка Гудиэра сразу слиняла.
— Что вы знаете о наших системах? Что вам рассказал Резерфорд?
— Тот парень, которого вы незаслуженно арестовали? Ничего. Мы вообще не разговаривали. Мне и не надо было. У меня своя, автономная система.
— Что за система такая?
— Голова на плечах, с глазами, и мозги варят. Да бросьте вы, детектив. Это же дураку понятно. Ваш офицер докладывал о моем аресте по мобильнику. Дистанционный пульт в его машине не работает. Компьютеры в помещении, где оформляют задержанных, выключены. Камеры видеонаблюдения тоже не работают. И такое творится не только в полицейском участке. Светофоры в городе тоже вышли из строя. И вообще, в вашем городе происходит черт знает что. В чем дело?
Гудиэр поерзал на стуле, но на вопрос не ответил.
— Ну хорошо. Давайте опустим все то, что к делу не относится, и заглянем вглубь проблемы. Почему кто-то хотел похитить Резерфорда? По виду, человек он совершенно безобидный.
— А кто говорит, что его хотели похитить?
— Я.
— Да что вы понимаете в похищениях?
— Кое-что понимаю. Когда я вижу такое, мне сразу ясно: это засада. А ваш Резерфорд ничего этого не видит. И он нуждается в защите. Вы должны пока подержать его под арестом, для его же блага. И позвонить в ФБР. Похищения людей — это их компетенция. Это, полагаю, не составит большого труда.
— Давайте не будем бежать впереди паровоза. — На губах Гудиэра снова заиграла улыбочка. — Не рановато ли выходить на федеральный уровень? Ну да, может быть, эти типы, которым вы начистили морду, пытались схватить Резерфорда. Но вы что, умеете читать чужие мысли? Вы же не знаете, что они собирались с ним сделать. Если они пытались схватить его — а я не утверждаю, что так и было, потому что мы этого не знаем, — возможно, они просто хотели отвезти его куда-нибудь в тихое местечко, где можно откровенно обменяться взглядами. Может быть, даже выдать ему добрых старых звездюлей. При всем уважении, я не могу утверждать, что он этого не заслуживает. Черт возьми, если бы это была попытка мести, весь город ходил бы в подозреваемых. И мне понадобилась бы еще одна тюрьма, да и размерами побольше. И даже если вы правы, поверьте, все хорошо, что хорошо кончается. И давайте на этом поставим точку.
— А почему не написать заявление? Я напишу, вы отправите в ФБР. Сделаете свою работу. Ведь ваша работа — служить и защищать, или как там говорят у вас в штате. Для этого и компьютер не нужен.
— Приберегите свои идиотские теории для себя.
— Нет, ну почему вам так хочется сунуть дело под сукно? Что такого натворил этот ваш Резерфорд?
— А почему вам так хочется вынести сор из избы? В вашем положении, Ричер, это не очень-то умно. Будете продолжать в том же духе, и мне захочется повнимательней приглядеться к вашей здесь роли. Говорят, одного вы избили до потери сознания. Другого засунули в окошко автомобиля. За такие фокусы можно получить реальный срок.
— Я никого не избивал. Просто тротуар был какой-то скользкий. Вот и все. Первый сам поскользнулся и ударился о стенку. А второй просто споткнулся. Ему еще повезло, что окошко в машине было открыто, а то получил бы большой синяк.
— Ладно. Давайте вернемся туда, откуда мы начали. Вы сказали, что эти люди пытались Резерфорда похитить. Зачем?
— Откуда мне знать? Никто не хочет сказать мне, в чем он провинился.
— Что между вами общего?
— Между нами нет ничего общего.
— Это он дал вам эти деньги? — Гудиэр кивнул на стол.
— Нет.
— Он нанял вас своим телохранителем?
— Нет.
— Как он с вами связывался?
— Он никак со мной не связывался.
— Где вы познакомились?
— Мы не знакомы. И никогда раньше не виделись. До сегодняшнего дня. Я просто увидел, что он направляется прямо в ловушку. Я помог ему не попасть в нее. Это получилось спонтанно.
— Вы что, добрый самаритянин?
— Наверно.
— Куда Резерфорд ходил до того, как был в кофейне?
— На луну. У него там тайное любовное гнездышко. Я подумывал взять его напрокат, но раздумал, зеркала на потолке маловаты.
— Советую вам относиться к нашей беседе серьезно, мистер Ричер.
— А зачем? Ведь и вы дурака валяете.
Гудиэр ничего на это не сказал.
— Если хотите, чтобы я был серьезен, дайте мне листок бумаги. Я напишу заявление в ФБР.
— Никакой бумаги вы от меня не получите.
— Тогда отвезите меня на трассу.
— Я следователь, а не таксист.
— Тогда, раз уж вы не предъявляете мне обвинения в грабеже воображаемого магазина, похоже, делать мне здесь больше нечего. Или я вызову своего адвоката.
— Адвокат не понадобится, — сказал Гудиэр и помолчал. — Ну хорошо. Вы можете быть свободны. Но примите мой добрый совет. Долго у нас не задерживайтесь. Как можно скорее покиньте город. Лучше прямо сейчас. И самое главное. Никаких общих дел с Расти Резерфордом.
Глава 4
Гудиэр проводил Ричера обратно в помещение регистрации, положил перед ним на стол деньги,
