- О чем вы?
- О том, что все отделение стражей неожиданно стало страдать от газов.
- Ой да ладно вам, это у них видать аллергия на любовь проявилась. Когда они говорят о делах, животы не пучит, и других газообразований не выделяется. А вот как любовь и все такое, тут уже все по полной выделяется.
Май тихо засмеялся.
- И с чего это у них такая аллергия? - прищурился мастер.
- Видать, организм с передозом любвеобильности не справился!
- А может кто-то что-то в еду добавил?
- Как можно, мастер. Поклеп и провокация.
- А брата не жалко?
- Тая? Жалко, конечно. Не успел прийти, как опять ушёл с моими драконятами. Ходит теперь по лесам, нечисть ловит. Скучаю по нему.
Мастер покачал головой, скрывая улыбку:
- Я вообще-то про старшего брата спрашивал.
- А чего его жалеть? Он полон сил и энергии, вон как по территории башни бегает.
- А невест на него зачем натравила?
- Натравила, слово то какое выбрали. Злое. Я просто своих женихов послушала. Они такие речи толкали, как им холодно в своих кроватях. Как они мечтают, что бы им готовили, штаны стирали, детей рожали и лечили их, когда их нечисть покусает. Прониклась я такими светлыми и искренними чувствами, и вдруг до меня дошло, что мой любименький братик тоже так страдает. Без тепла и ласки пропадает. Штаны не стираны, детей нет, постель холодная.
Мастер не сдержался и засмеялся:
- Долго ты его так осчастливливать будешь?
- Так пока не осознает всю прелесть внимания и заботы навязанных невест.
Неожиданно дверь распахнулась, в нее влетел Вал, тут же закрыв и подперев её своим телом.
- Простите, можно я здесь подожду? Меня там домогаются, то есть девушки ищут.
- Нельзя, братик. Ты не должен идти наперекор природному зову. Ты же не пасуешь перед трудностями. И тем более не съедят же они тебя. – Я ехидно повторила его же слова, что он высказал мне в ответ на мои жалобы о приставучих стражах.
- Сестра!
Я щелкнула пальцами, и дверь, несмотря на сопротивление Вала, открылась.
- Мы же одна семья, братик, и хотим друг для друга только самого лучшего. Девушки из хороших семей, внимательные, заботливые, что еще тебе надо? Приглядись, пообщайся, может в них твоя судьба, а ты тут нос воротишь.
- Мастер!
- Вал, Киани дело говорит. Ты уже такой большой, взрослый. Знаки отличия есть. Пока помолвка, знакомство семьей, а там и свадебка, детишки. Жизнь заиграет новыми красками.
- Май!
- Девушки к тебе внимание проявляют, а ты от них бегаешь. Разве это хорошо, ты же страж – смелый и отважный торк! Вперед навстречу своей судьбе!
- Сговорились, - покачал головой брат, стараясь прикрыться дверью, но с его размерами это было проблематично.
- Просто радеем за твоё счастье, – хмыкнула я.
- Это из-за Ара?
- А он тут при чем?
- То, что я ему сказал до осени ждать.
- Нет, братик, Осень и Ар тут не причем. Ты не переживай, Ар слово дал, я твоё решение уважаю. Вот на свидания хожу, сегодня аж три будет. Так что пора тебе расслабиться и заняться своим счастьем, тем более тебя девушки заждались.
Я вытолкнула брата за дверь и запечатала ее.
Вал
Выставила! Она меня выставила! Моя собственная сестра отдала меня на растерзание шести сумасшедшим торкам!
- Он точно сюда пошел! Я видела! Видела! – на лестнице раздались девичьи голоса, и я рванул скорей в комнату сестры и прикрыл тихонько дверь.
- Стражник Вал? Вы у себя? Вы нам очень нужны.
Я встал за дверь и прижался к стене, ради всех святых небес, молю, пусть они уйдут, пожалуйста!
- Ты же сказала, он сюда шел, но в комнате его нет!
- Может, в окно выпрыгнул, как в прошлый раз?
Да, да, я выпрыгнул в окно, идите, поищите меня в другом месте. Подальше отсюда. Пожалуйста.
Пресветлые небеса, я никогда не молился, но в эту самую минуту начал вспоминать всех богов, что могли бы откликнуться на мой зов.
- Надо у его сестры спросить, где он, она никогда не ошибается.
Ну спасибо, сестричка. Удружила! И чем я заслужил такую «милость»? Шум женских шагов стих, но я не двигался с места, мало ли. Я и постоять могу, чтоб не нарваться.
Четыре дня ужаса и преследования. Ко всем тварям мрака, Аргайл, я тебе этого не прощу. С какого рожна ты оставил меня здесь.
Ну да, я понимаю, видеть, как ухаживают за моей сестрой, не сильно приятно, но что делать, я предупреждал. Но это наша практика! Я должен был уйти, а вместо этого остался здесь.
То, что обрушилось на меня в стенах башни, и врагу не пожелаешь. Сначала неожиданно какие-то девицы заняли мою комнату, потом они решили извиниться и накормили какой-то дрянью. Потом решили, что за мной нужен уход, и чуть не добили меня окончательно, я еле сбежал от их опеки. И тут они стали признаваться мне в любви. Серьезно? Вы знаете меня два дня! Что за любовь? Но это были цветочки, они устроили соревнования, кто из них завоюет моё сердце. Они подворачивали передо мной свои ноги, и орали на всю башню, что я должен героически отнести их в комнаты и держать за ручку пока не прибудет лекарь. Одна решила починить мне все мои вещи, и я пол ночи распарывал зашитые рукава. Про еду, что они готовили, я говорить вообще не буду. У меня приступы тошноты до сих пор подступают, но добили они меня тем, что стали требовать поцелуй. Типа поцелуешь и сразу влюбишься, я вроде сначала даже приободрился, но от них воняло! Тянутся ко мне губами, моську милую сделают, а от самих тухлятиной и горечавкой пахнет, а потом удивляются, что я убежал. Да меня чуть не рвало на них от таких ароматов. Я их видеть теперь не могу, как слышу их голос, так у меня в животе все крутит, и тошнота подступает.
За дверью раздались осторожные шаги, и я замер, вернулись? Опять?
- Короче, надо ее где-нибудь в темном углу прижать да помять хорошенько, мужскую ласку почувствует, сама потом прибежит, – раздались мужские голоса.
Интересно, кого они там помять собрались?
- Только ее брат здесь, услышит, сам нам бока намнет.
- Не дрейфь, он сам ей женихов искал. Мне же брат еще написал, и я лично слышал, да ему сейчас и не до сестры, за ним свой табун кобылиц бегает.
Парни засмеялись, а у меня стала закипать кровь, значит, они так про Киани?
- Да уж мне его прям жалко порой, помните, как они повально все ноги подворачивали? Бедолага, весь мокрый был таскать их по комнатам.
- А помните, когда они его пирогом накормили, я думал, торки такого цвета не бывают.
