Месье Арман улыбался в никуда, перебирая в уме родословные королевства, империи, двух окрестных великих герцогств и одного княжества. Он быстро догадался, кто эта юная нахалка, одетая со старомодной имперской роскошью. Меркантильные мысли знаменитого портного заметались между урожденной графиней д’Шампольон и новоиспеченной графиней д’Шампольон.
«Она богата, конечно. Тратит столько, что не каждая герцогиня королевской крови может себе позволить! Этим деревенским визитом я превышу доход за квартал», – лихорадочно обдумывал урожденный Джек Бейкер, на чью сторону склонить свою любезность и внимание. – «Но девчонка так знатна, что герцогини должны делать ей реверансы! Впрочем, свободных денег у нее явно нет, а благородный папаша не принят при дворе. Но, не сомневаюсь, что любой наследник королевства и империи (не говоря про герцогства и княжество) почтет за честь взять ее в жены. И что-то мне говорили про Крестную Фею…»
Месье Арман, наконец, сфокусировал улыбку, тряхнул париком, обсыпав ковры графини д’Шампольон блестками, обозначив тем самым свое почтение перспективной наследнице.
– Ах, госпожа графиня, вы разбиваете мне сердце! Неужели вас ничего не заинтересовало? – он сделал широкий жест, охватив содержимое сундуков, занимавшее добрую половину парадной спальни.
Золушка вытянула шею, глаза у нее заблестели. Зато ее мачеха всполошилась.
Опытный в склоках ревнивых клиенток месье Арман успокоил ее, прошептав с четкой артикуляцией: «У вас разная цветовая гамма», а про себя добавил: «и вкусы».
С нарочито равнодушным видом выбравшись из кресла, Золушка уставилась на изобилие галантереи. Глаза у нее заблестели еще ярче.
«Какая чистая линия!» – оценил ее платье портной. – «Сразу видно имперский стиль», – он тяжело вздохнул. – «Но какие же симпатичные маленькие фижмы…»
– Ленты? Шляпки? Перчатки? Чудесный веер точь-в-точь к вашему платью, госпожа графиня! – защебетали жеманные ассистенты.
Месье Арман счел дальновидным оказать немного внимания своей постоянной клиентке.
– Ах, моя дорогая, – портной аккуратно, так, чтобы не помять накрахмаленные полы камзола, присел на ближайшее кресло, – у меня спрашивали про вас при дворе, да-да! И где эта новая графиня д’Шампольон? Почему она не показывается в свете?
Графиня д’Шампольон чуть не выпрыгнула из кровати.
– Кто?! Что?! – возбужденно затараторила она.
Каролина и Стефания, которых миссис Арлингтон уже давненько затолкала за ширмы и втискивала во все по очереди творения первого портного, от любопытства чуть не прорвались наружу.
– Ах, этот блестящий двор короля Эдварда! – не обращая внимания на истерику дам Оливье, закатил глаза месье Арман. – Балы, празднества, торжественные приемы, званные ужины, музыкальные вечера, театральные представления, вечеринки в частных покоях, игра в карты в парадных… следуют одно за другим, одно за другим! А, маскарады… Вы знаете, что принц Гарри снова ввел в моду маскарады?
Из-за ширм раздался умоляющий стон.
С трудом взявшая себя в руги графиня д’Шампольон попросила:
– Расскажите, месье Арман, расскажите… про наследного принца!
Первый портной скосил глаза на Золушку, которая закопалась в гору кружевных чепчиков, но тоже явно навострила уши. Знаменитый гость поерзал в кресле, посучил ногами, и удовлетворил любопытство дам замка д’Шампольонов.
– Наследный принц Генрих считает двор своего венценосного отца скучным, – месье Арман выразительно понизил голос. – Ну, вы понимаете, что для молодого джентльмена блестящие празднества короля Эдварда чересчур, – портной сделал жеманный жест рукой, – ну, вы понимаете. Этикет, церемониал – все это когда-нибудь принц взвалит на свои мужественные плечи. А пока он хочет развлекаться и развлекаться интересно!
Ширмы просто вибрировали от любопытства. А Золушка уже несколько минут вертела в руках один и тот же чепчик.
Графиня д’Шампольон с горящими глазами спросила у придворного портного:
– А что, он красив, принц Гарри?
– Ой, он такой душка! – месье Арман снова восторженно закатил глаза. – С тех пор, как вы его видели в последний раз, моя дорогая, он превратился в самого прелестного принца на свете! – польстил знаменитый гость графине, хотя, правду говоря, видеть принца она могла лишь мельком, когда кавалькада дворцовых всадников вихрем проносилась по столице.
Мадам Арлингтон с трудом сдерживала возбуждение своих подопечных, впрочем, шнуровка фирменного корсета модного дома месье Армана, кого хочешь усмирит, даже саблезубого дракона с Северных гор!
– И что, принц совсем не бывает при дворе? – продолжала допытываться графиня.
– Ну что вы, моя дорогая, – поразился такой провинциальной темноте столичный гость, – принц Гарри знает свой долг и почитает церемониал. Но знающие люди видят, – портной явно причислял себя к их числу, – что принцу не слишком интересно, а иногда даже скучно. Все слишком чинно и чересчур предсказуемо. Ну, вы понимаете. А вот на маскарадах он полностью в своей стихии! Придворные костюмированные балы, танцевальные вечера в масках в королевском парке, публичные маскарады – принц Гарри посещает их все! Он даже заразил своим увлечением венценосного отца. По слухам, король Эдвард обожает скрыться под маской, чтобы поболтать с хорошенькими дамами. Ну, вы понимаете, – многозначительной улыбкой закончил месье Арман.
Дамы внимали ему, как апостолу новой веры. Первый портной обвел взглядом модный интерьер парадной спальни замка, отметил искрящиеся глаза юной графини, раскрасневшееся от любопытства лицо новоиспеченной графини и возбужденно вибрирующие ширмы, из-за которых доносилось натужное «тпру-у-у-у!» миссис Арлингтон.
– Ах, как жаль, что вы этого не видите! – почти с искренним сожалением сказал месье Арман.
* * *
– И все! Спокойная жизнь в замке закончилась, – звеняще рассмеялась Фея. – Дворня и двор, впечатленные столичными манерами знаменитого гостя, уже с сомнением смотрели на высокомерие своего господина. Каролина и Стефания круглосуточно ныли, что погибнут «в этой деревне», доставали мать просьбами, бросить все и уехать в столицу. Они даже перестали преследовать своим подражанием Золушку!.. А сама она была в таком мечтательном состоянии, что нанесла непоправимый ущерб модному интерьеру. Что касается графини д’Шампольон, то великосветские истории месье Армана, указали ей новую цель в жизни. В общем, весь замок пребывал в сладостных фантазиях, которые можно свести к одной фразе: «Ко двору!»
– А что же граф? – проскрипел гоблин-секретарь.
– Графу д’Шампольону и в голову не могло прийти, что визит какого-то портняжки, мог совратить весь дом! Он не существовал для короля Эдварда, и король Эдвард не существовал для него. Точка. Так что перед мадам графиней стояла практически невыполнимая задача – переубедить своего благородного супруга. Или же перехитрить. Мэтр Гоплит в свое время подробно рассказал ей про конфликт графа и короля. Но она, стремившаяся любым способом подняться по социальной лестнице, усвоила эту информацию, но отложила ее на потом. Придворная жизнь для мадам Оливье по любому была недоступна, знаешь ли. Зато теперь графиня кусала себе локти: она поторопилась и вышла замуж за человека, который не просто не принят при дворе, но и не собирается этого делать! А, если узнает про все те фантазии, что витают в замке, то мало никому не покажется…
