еще активнее, чем полвека назад, происходит с радостью отмеченное
Д. Н. Ушаковым «живое взаимодействие между говорящим центром и слушающей периферией». Но по-прежнему правила для периферии устанавливаются в центре, а не наоборот.
Литература
Архив РАН. Ф. 502.
Басовская Е. Н. О глубинном смысле одного ударения (из истории газетной полемики конца 1930-х гг.) // Вестник РГГУ. Сер. История. Филология. Культурология. Востоковедение. — 2015. — № 4. — С. 99–107.
Вепрева И. Т. Языковая рефлексия в постсоветскую эпоху. — М., 2005.
Зарва М. В. Русское словесное ударение. Словарь нарицательных имен. — М., 2001. URL: http://www.gramota.ru/slovari/ info/zarva/
Литературная газета. — 1934. — № 16.
Литературная газета. — 1939. — № 56.
Резниченко И. Л. Орфоэпический словарь русского языка. — М., 2008.
Толковый словарь русского языка / под ред. Д. Н. Ушакова. Т. 1. — М., 1935; Т. 3. — М., 1939.
Radio-Rating. URL:
Приложение
Некоторые рекомендации Д. Н. Ушакова дикторам радио в сопоставлении с данными современных словарей
Н. Н. Василькова (Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова)
Специфика использования стилистических фигур в звучащей речи политиков
Значительное количество социально-политических перемен, происходящих в настоящее время в мире, приводит к заметным изменениям в сфере политической коммуникации. Процессы демократизации общества и наблюдающееся сегодня обострение общественно-политической ситуации в мировом сообществе выдвигают новые требования к языку публичного выступления политиков. Для воздействия на массовую аудиторию необходимо учитывать не только экстралингвистические факторы, которые отражают динамику общественно-политического развития, но и коммуникативные характеристики языковых средств, их выбор, применение и наиболее эффективное сочетание в звучащей речи. Учет ситуации общения, ее общих и частных характеристик, правильное использование стилистических приемов, их выразительных возможностей могут привести к наилучшему взаимодействию оратора и аудитории, к достижению необходимых результатов. В связи с этим исследование языка политической коммуникации представляет большой лингвистический интерес, связанный с изучением языкового поведения политиков, а именно языковых средств, риторических приемов, реализующих манипулятивные стратегии, используемые в целях убеждения.
Политический дискурс представляет собой совокупность речевых действий, используемых как в монологических, так и в диалогических формах, в политических дискуссиях, полемиках и дебатах и соответствующих правилам публичной политики. Основными функциями политического дискурса являются осуществление политической власти, убеждение, интерпретация и манипуляция. К дополнительным функциям относятся: информативная, коммуникативная, побудительная, эмотивная и эстетическая. Особое место в политическом дискурсе занимает публичная речь политиков, в которой проявляются специфические черты, обусловленные и особенностями социально-политического красноречия, и основными характеристиками политического дискурса.
Будучи одной из форм газетно-публицистического стиля, публичная речь политиков призвана выполнять информационную и агитационно-пропагандистскую функции для воздействия на аудиторию с целью формирования общественного мнения. Как правило, эти функции реализуются в выступлениях перед аудиторией, которые посвящены общественно и политически актуальным темам. Звучащая публичная речь реализуется, в виде выступления оратора в формах монолога, диалога и полилога. Между тем общественно-политическая публичная речь рассматривается и как самостоятельное функционально-стилевое образование, поскольку, с одной стороны, в ее текстах осуществляется речевое общение в условиях заданной, а потому отчасти подготовленной полилогической коммуникации, с другой — тексты общественно-политической публичной речи рассчитаны на экспромт и окончательно создаются в процессе произнесения. Политическая звучащая речь обладает многими особенностями устной речи: краткими и эллиптическими предложениями, всевозможными присоединениями, разговорными словами, оборотами и т. д., вместе с тем язык оратора сохраняет некоторые особенности письменной речи: развернутые синтаксические структуры, распространенные словосочетания, синтаксический параллелизм. Таким образом, в комбинации этих стилистических черт проявляется двойственная природа устной общественно-политической публичной речи. Публичное выступление представляет собой речевой поток, который не всегда просто расчленить на предложения, так как не все компоненты являются предложениями. При сегментации речевого потока существенным критерием для исследований является интонационно-смысловая завершенность, а основной синтаксической единицей является высказывание. Многие синтаксические свойства устной речи обусловлены особенностями ее функционирования — неподготовленностью, спонтанностью, тесной связью с ситуацией. В разговорных высказываниях часто оказываются невыраженными некоторые грамматически и семантически необходимые компоненты. Для публичной речи особенно важны приемы речевой экспрессии: тропы, стилистические фигуры, прецедентные феномены помогающие достичь яркости, выразительности и динамичности высказывания.
Специфика употребления фигур в звучащей речи обусловлена необходимостью реализации коммуникативных намерений автора. Известно, что фигуры как определенные формально выраженные структуры речи, которые служат целям коммуникативного воздействия в реализации речевых актов, достаточно широко представлены в самых разных видах речевой деятельности. Отметим, что в словаре М. А. Горте «Фигуры речи: терминологический словарь» насчитывается свыше 200 стилистических фигур, а в словаре риторических фигур, опубликованном в «Общей риторике» Т. Г. Хазагерова и Л. С. Шириной, отмечено свыше 150 единиц. Однако необходимо отметить, что из этого обширного и разнообразного арсенала стилистических средств направленно и регулярно используется лишь определенная их часть.
Так, наиболее частотной по предпочтениям авторов является группа суггестивных фигур (лат. suggestio — внушение), которые основаны на соразмерности звуковых элементов, ритмичности разнообразных повторов, создании своего рода мелодии фразы. Надо сказать, что суггестивные фигуры придают речи особое интонационно ритмическое звучание, при котором смысловая фактура фигурной синтагмы предстает в определенной стилистической и звуковой гармонии. К этому типу фигур относятся все виды повторов, особые типы паронимических созвучий, и все приемы использования фигур перечисления. Среди фигур этого типа разнообразные повторы особенно популярны. Их цель — привлечь внимание слушателей; подчеркнуть значимость того, что повтор выражает. Фигуры повтора в публичном выступлении наряду с экспрессивной функцией выполняют задачу логико-смыслового подчеркивания, а также облегчают восприятие на слух длинного фрагмента речи, расчленяя его на отдельные части и выделяя ту или иную мысль. Например, троекратные усиливающие повторы одного и того же слова. Такой пример находим в высказывании журналиста и политика Д. Куликова: Представьте, Роман, вот вы — президент и всем командуете, а я — олигарх. Я прихожу — мне ж с вами легко договориться. А так мне надо с каждым регионом, с каждым губернатором, с каждым региональным парламентом договариваться. Вы представляете, какой геморрой! (Д. Куликов. «Право голоса».16.07.2016). Еще один пример повтора в речи политика Н. Старикова: Наш уважаемый вашингтонский гость проговорился. Это оговорка по Фрейду. Что нам обычно говорят либералы? Вы станьте такими, как США, и тогда можете творить, чего хотите. Т. е., они говорят о праве сильного. Где тут демократия, где тут свобода, где права человека? (Н. Стариков. «Воскресный вечер с В. Соловьевым». 10.07.2016). Особенно яркой становится фигура повтора, когда она используется в сочетании с другими фигурами, как в предыдущем примере, где оратор использовал такие фигуры, как риторический вопрос и фигуру троекратного перечисления. Или в следующем примере, когда участник дискуссии политолог В. Карасев использует повтор в сочетании с антитезой: Потому что все хотят власти, не хотят ответственности, хотят безответственности (В. Карасев.
