Линда хотела, чтобы побыстрее освободился Тролль, обустраивающий для нее комнату. Она хотела делать что-нибудь. Да, это выход. Необходимо чем-нибудь заняться, чтобы не чувствовать себя такой беспомощной и бесполезной.
— Может быть, я приготовлю обед? — Линда бросила взгляд на большую, отлично оснащенную кухню у себя за спиной, и у нее посветлело на душе. У нее никогда не было такой роскошной кухни и так много свободного времени. Здесь она с удовольствием бы погрузилась в любимое занятие. Ее собственная кухня была аккуратной и чистой, но очень маленькой. И потом, эта вечная спешка. Прибегая с работы, она готовила что-нибудь простое наспех, одновременно помогая Долли с уроками.
Линда повернулась к Бруку. К ее разочарованию, он отрицательно качал головой.
— Нет. Тролль приготовит обед, — сказал он, не подозревая, что рушит ее надежду. Он опустил рукава свитера. — Оллкрафт забил продуктами кладовую, готовясь к зиме, и у него расписано меню вплоть до Пасхи. Так что вам не нужно беспокоиться о еде.
— Но я люблю готовить, — сказала она, делая шаг в сторону, чтобы пропустить Энтони. Проходя мимо нее на кухню, он задел рукавом ее руку, и от прикосновения холодной и влажной ткани она тут же покрылась мурашками. Линда отошла еще на один шаг. — Может быть, тогда Тролль позволит помочь ему?
Брук наклонился над кухонной раковиной, ополоснул лицо водой и взял ближайшее полотенце.
— Нет, — снова сказал Энтони, вытирая лицо. — Вам не о чем беспокоиться. Тролль, должно быть, уже приготовил комнату. Лучше поднимитесь наверх, примите душ и поспите. Обычно мы обедаем около семи и позовем вас.
— Поспать? — Она не поверила своим ушам. — Но ведь только три часа дня, мистер Брук… Я хотела сказать. Тони. — Линда улыбнулась, чтобы смягчить бессознательный протест. — Последний раз я спала днем, когда ходила в детский сад.
Брук смотрел на нее с легким неудовольствием, и внезапно ей пришло в голову, что хозяин хочет избавиться от нее. Наверное, она слишком настойчива, почти груба. Может быть, этикет при данных обстоятельствах требует, чтобы она послушно удалилась в отведенную ей комнату и в течение следующих четырех часов притворялась спящей?
— Я думаю, есть вещи, которыми бы вы хотели заняться, — Бесстрастным взглядом он скользнул по ее лицу, волосам, рукам, и она вспыхнула, думая, что за зрелище сейчас представляет. Вероятно, он привык к особам, которые больше занимаются своей внешностью, чем приготовлением обедов. Но, встретив его взгляд, Линда вздернула подбородок. Она не украшение интерьера, а работающая женщина и ничуть не стыдится этого. И все же она потихоньку убрала руки за спину, чтобы Энтони не заметил ее короткие, без маникюра ногти.
— Здесь вы гость, — кратко сказал он.
Верно, подумала Линда, но гость нежеланный. Гость, который стал таковым лишь из-за вьюги. Однако она промолчала, зная, что это прозвучит неблагодарно. А она ему, безусловно, благодарна, потому что, хотя и предпочла бы находиться подальше отсюда, понимала, как ей повезло, что сидит в теплом доме, а не в игрушечном вертолете с тем ненормальным пилотом.
— И все же, — настаивала Линда, я хотела бы чем-нибудь помочь…
— Ради всего святого, скажи «да», а не то леди сочтет тебя шовинистом. — С этими словами на пороге возник Тролль.
Линда обрадовалась его появлению и задумалась. Видимо, у Оллкрафта были некие тайные причины для подобного заявления.
Тролль прошел на кухню, его черное одеяние резко выделялось на фоне белого кафеля.
— В действительности Тони не шовинист, мисс Грейс, хотя и рассуждает порой, как солдафон. У него в офисе работает много женщин, среди них даже парочка вице-президентов, хотите верьте, хотите нет.
Линда вспомнила, что это правда, но зачем Оллкрафт об этом говорит сейчас, было непонятно.
— Просто он не привык иметь рядом с собой женщину, от которой был бы толк, — пояснил Тролль. — Изабелл, например…
Энтони протестующе поднял руку.
— Тролль…
— Изабелл, например, — не обращая внимания на Брука, продолжал Оллкрафт, — могла спокойно провести четыре часа над своими коготками. Красила их в такой цвет, что и слепой зажмурился бы. А потом требовала, чтобы Тони кормил ее с ложки, пока лак сохнет. — Тролль передернул плечами, как будто одно упоминание об этом вызывало у него отвращение. — Брр.
— Довольно, старик, — резко сказал Энтони. Линда видела, как побелели его пальцы, сжимавшие полотенце. — Я не думаю, что мисс Грейс интересно это слушать.
Разумеется, ей было интересно, хотя она старалась сохранить безразличный вид. Какая невероятная картина получалась из слов Тролля! Она глянула на Брука, пытаясь представить, как этот суровый человек сидит у жены на постели и, смеясь, вкладывает ягоды или кусочки фруктов ей в рот между красивых алых губ.
— Прошу прощения, я только хотел поддержать твою жалкую репутацию, — сказал Тролль самодовольно. Затем он шумно прошагал к кладовке и распахнул дверь. — Если ты хочешь убедить мисс Грейс, что, по-твоему, женщины только и делают целыми днями, что спят и ходят, накинув на себя что-нибудь изящное, ради Бога. Лично я от помощи не отказался бы. А от тебя, ты знаешь, все равно никакого толку нет.
Линда инстинктивно затаила дыхание. Насколько она знала Брука, за такое открытое неуважение должно последовать немедленное уничтожающее наказание. Но, взглянув на Энтони, она увидела, как в его глазах мелькнула улыбка. По всей видимости, старик не просто приглядывает за хозяйством. Он явно пользуется особым положением и позволяет себе немыслимые вольности, какие никому другому в голову бы не пришли.
Улыбка исчезла так же быстро, как появилась. Брук бросил полотенце на стол.
— Хорошо, Лин, — сказал он ровным голосом. — Если вы хотите приготовить для нас обед — пожалуйста. А я проверю отопление.
— Отлично, — заключил Тролль, все еще копаясь в кладовке. — Это тебе надо помыться и соснуть, малыш. Если кому-то здесь и надо привести себя в порядок, так это тебе. От тебя несет, как от дровосека, хозяин, это факт.
Энтони намеренно не пошел сразу в душ. Он делал то одно, то другое, словно хотел показать всем, что его не волнует, в каком он виде перед гостьей. Потом, когда он наконец вымылся, то специально решил не надевать костюм — свежие джинсы и толстый голубой свитер вполне сгодятся. Пусть никто не думает, что он хочет произвести особое впечатление.
В течение трех лет Тони подвергался сводническим маневрам Тролля, и все признаки их уже знал. После гибели Изабелл старик не прекращал неутомимых поисков какого-нибудь юного милого создания, которое свило бы для Брука уютное гнездышко.
Чем моложе и свежее, тем лучше — так рассуждал Тролль. Он полагал, что малышу Тони необходима этакая невинная фарфоровая принцесса — в противоположность Изабелл, которая была на десять лет старше, и ее опытность, практичность и изощренность несли такую же опасность, как лезвие бритвы.
