разновидностей “Большого Брата” в мирах Основного Пучка.
Например, в одном из них — хотя, возможно, и в нескольких соседних, которые я оставил живыми, всё было совсем интересно. Правящее там мировое финансовое правительство додумалось встроить во все популярные приложения для мобильников скрытую возможность фоновой записи микрофона, сбора других данных и передачи их спецслужбам вражеских стран и рекламщикам. Причём обрабатывали всё это цифровые нейросети, благодаря чему можно было узнать, что человек хочет купить, куда собирается ехать на такси. К счастью, к шестидесятому году этот мир рекламщиков, основанный на бесконечной прослушке, уничтожил сам себя, мне даже почти не пришлось его к этому подталкивать.
Я вернулся к найденному сокровищу. На последнем листке было всего несколько строчек, и я с лёгким ужасом и удивлением увидел там любовное письмо. Вернее, его недописанный черновик, который, в итоге, был весьма грубо и несколько раз перечёркнут.
“Нинель Кириллловна, я люблю васъ. Уже давно, со школы, я не зналъ, как сказать, вы так прекрасны (зачёрнуто), мне бы хотелось с вами (тоже зачёркнуто). Я сейчасъ занятъ величайшими открытиями. Скоро я стану известнымъ инженеромъ и раскрою всему миру про тайное Общество, в которомъ состоитъ мой отецъ и которое занимается утаиваниемъ фактовъ о природе сенса. Но сперва раскрою вамъ. Способности берутся не просто такъ, чтобы люди обладали ими, нужно, чтобы былъ источникъ для нихъ. Всего месторождений несколько сотенъ по всей Земле. У однихъ странъ они есть, у другихъ — нетъ. Оттого войны и социалисты. Нужно сделать такъ, чтобы у всехъ было поровну (зачёркнуто), как-то перенаправить энергию из месторождений куда-то, чтобы у всехъ стала сила, и тогда не будет войнъ”…
Дальше всё было замазано и перечёркнуто.
— Умница, Эльдар!.. — улыбнулся я. — Ты всё решил за меня.
Я уже задумывался ранее, откуда берутся аккумуляторы и усилители силы, которые упоминались в составе разных артефактов. Наличие источников силы и возможности как-то эту силу перераспределять, увеличивать и так далее, во-первых, всё это объясняло. А, во-вторых, открывало уйму новых, чудесных возможностей по устранению человечества.
Не обязательно даже было становиться тёмным властелином, подгребая под себя все возможные источники и учиняя страшные колдунства. Это было сложно и долго. Достаточно было встроиться в Общество. Затем найти брешь в обороне этих источников, ненадолго получить контроль над одним из них и при помощи сенситивных способностей нанести необходимый для уничтожения человечества — а возможно, и заражённой планеты — кинжальный удар.
И тогда парша магии пожрёт саму себя.
Осознав это, я прислушался к себе и почувствовал тревогу. Внутри зазвенело грустное, неприятное чувство, что я не должен всё это делать. Что мир интересен, идеален, гармоничен, пусть и с противоречиями. Что это другой случай.
Что надо просто жить здесь.
Возможно, вспомнил я, несколько раз в прошлых жизнях я тоже испытывал подобное чувство. И каждый раз я находил в себе волю совладать с ним и выполнить предназначение. Ну, пожалуй, кроме пары оплошностей. Наверное, получится и в этот раз.
К тому же, Верховный Секатор разрешил не торопиться.
— Ничего… поживём, — пробормотал я и добавил. — А потом…
— Эльдар! — в дверь комнаты беспардонно застучали. — Опять! Ну, мог бы не при гостях! Я понимаю, девушка красивая, за руку тебя подержала или вроде того…
— Чё?! — расхохотался я. — Маменька, что за намёки, ты серьёзно? Такое раньше было?
Да уж, реципиент до сих пор продолжал преподносил сюрпризы.
— Откуда я вас, юношей, знаю, — вздохнула мама и удалилась.
Наскоро спрятав три последние бумаги и деньги в чемодан, я вернулся за общий стол.
— Дорогая Валентина Альбертовна, — предложила Мариам и поднялась, как только я пришёл. — Давай оставим десерты детям и дадим им… побыть наедине. Им, наверняка, есть о чём пообщаться. Например, о грядущих совместных командировках.
Мать хитро ухмыльнулась, подхватила со стола фужер вина и отправилась вслед за подругой в сад. Самира выразительно посмотрела на меня и подмигнула.
Глава 6
Я удивлённо хмыкнул, до конца не сообразив, что это было.
То ли Мариам знала про что-то, то ли это были её фантазии и предложение подогреть наше с Самирой общение. На курсах говорили, что командировки с сотрудницами из других филиалов возможны, однако предполагать, что из нескольких сотен сотрудниц Отдела по особым поручениям жребий выпадет именно на Самиру — было бы странным.
— Она что-то знает из того, чего не знаю я? — спросил я. — Нет, я абсолютно не против полететь с тобой в командировку, просто, как я понимаю, в первую очередь посылают коллег по своему филиалу?
— Да, так и есть. Просто Мариам знает и моего, и твоего будущего начальника, Корнея Кучина. Они — её однокурсники, и она может их обоих подговорить. Просто очень беспокоится, что мне придётся куда-то ездить с незнакомыми мужчинами, и поэтому…
— То есть сватовство — это второстепенная задача, а основная цель была — проверить и подыскать напарника?
— Ну, как сказать, — Самира потупила взгляд. — Слушай, а давай их поэпатируем? Садись ближе.
Я сел на угол стола, на соседний с ней стул, где только что сидела Мариам. Шторы у гостиной располагались таким образом, что моё предыдущее место было видно из сада, а это — нет. Мне уже стало интересно, что она замышляет.
— Сел. Что дальше?
— Сейчас, надо выждать некоторое время, — сказала она, перейдя на шёпот.
Допила вино из фужера, аккуратно вытерла тёмные губы салфеткой и выждала несколько минут. Отодвинула все тарелки и приборы на середину стола, задрала скатерть, а затем принялась ритмично постукивать по столу ребром ладони, периодически приостанавливаясь. Процесс продолжался около двух минут. Затем она закусила губу и достаточно громко и томно замычала, застонала, чередуя русские и английские слова:
— М, да, да, ещё! Еа, еа, о май гад!
Я решил ей подыграть — стал покачиваться на стуле, заставляя его скрипеть. Разговор матери и Мариам, который доносился из сада, притих. Хулиганство темнокожей красавицы звучало весьма правдоподобно, а тембр голоса был такой завораживающий, что я даже задумался: очень жаль, что это инсценировка. Не выдержал и для усиления драматургического эффекта рискнул и положил руку ей на грудь. Она округлила глаза от удивления и убрала ладонь, но через секунды две, продолжая постанывать.
Из коридора выглянул Фёдор Илларионович с весьма ошалевшим взглядом. Я поднёс палец ко рту, мол, тише. Он прищурился, улыбнулся и с
