готовит предложение в Народное собрание о возвращении изгнанных политиков. Грядет война с Персией, так что каждая умная голова на счету. Сейчас не время для сведения счетов. Ты — первый в списке Совета.
— Что — вот так просто? — удивился Аристид.
— Да нет, — усмехнулся Кимон, — не просто… На Ареопаге чуть до драки не дошло. Судовладелец Ликид со своей шайкой — как лев с шакалами. Лев рычит, что лучше смириться, чем всем погибнуть, а шакалы подвывают.
Он презрительно сплюнул:
— Спартиат такого никогда бы не сказал.
Потом продолжил:
— Обе проперсидские партии в Народном собрании объединились. Пришлось даже отзывать отряд гоплитов из Ионии. Но ничего — патриотов среди нас все-таки больше.
Соратники снова выпили.
— И вот еще что. — Аристид смахнул с сандалии муравьев сухой веточкой. — Мне нужно больше связников. Продумай, кого и как заслать к персам. Конечно, гостеприимцами, а тем более сотрапезниками царя никто из них никогда не станет, но хотя бы у нас будут свои люди среди младшего офицерского состава. Наемники для этого подходят лучше всего.
Кимон с готовностью подтвердил:
— Найду столько, сколько нужно.
— Ладно! — Аристид хлопнул рукой по колену. — Тогда я обрисую тебе положение вещей. Так вот… Ксеркс будет здесь очень скоро. По моим подсчетам, времени у нас не больше шести месяцев. Он еще четыре года назад развернул большие сборные пункты под Криталлами в Каппадокии для рекрутов со всей Азии, потому что собирался идти на запад. Но сначала подавил восстания в Египте и Вавилонии. Ему бы остановиться, перевести дух. Так нет — связник из Галикарнаса сообщил, что двоюродный брат шахиншаха Мардоний только и твердит, что о походе на Элладу. Все уши Ксерксу прожужжал: мол, если я при Дарии безнаказанно дошел до Македонии, то что мешает тебе пройти еще дальше…
— Ему какой интерес? — удивленно спросил Кимон.
— Хочет быть сатрапом новых земель. Да если бы только он… Из Фессалии в Сусы прибыло посольство от правящего рода Алевадов. Изменники обещали Ксерксу полную поддержку. Писистратиды тоже не остались в стороне — прислали своих представителей из Афин. С ними приехал прорицатель Ономакрит со сборником оракулов Мусея. Этот проходимец читал шахиншаху только те изречения, в которых варвары объявлялись победителями.
— Погоди, погоди… — прервал собеседника Кимон. — Это тот самый Ономакрит, которого сын Писи-страта Гиппарх изгнал из Афин?
— Да.
— Так ведь Писистратиды с ним поссорились.
— Помирились.
Аристид снова отхлебнул из кувшина. Потом передал его Кимону. Из-за жары и крепости самогона политик сидел с красным лицом. Кимон тоже страдал от духоты, но не мог отказать соратнику по партии в совместной выпивке.
Аристид продолжил:
— Три года назад Ксеркс поручил прорыть канал сквозь Афонский перешеек, чтобы обезопасить флот во время похода. Так вот… — Он пристально посмотрел на собеседника. — Канал готов. Более того — шахиншах поручил финикийцам и египтянам организовать продовольственные склады во Фракии и Македонии. Огромное количество муки завезено в Левке Акте, Тиродизу, Дориск, Эйон…
— Я знаю, что Александр нас предал, — мрачно заметил Кимон. — Ему даже пришлось отправить сестру в гарем какого-то вельможи из Сус в качестве доказательства своей лояльности персам. Тут все понятно: Пеония и Македония для Ксеркса — это стратегически важные территории для похода на Элладу.
— И это еще не все. — Аристид хотел выложить неприятные новости скопом. — Персы захватили Геллеспонт. Триеры с морской базы в Элеунте мгновенно блокируют любое судно, двигающееся из Понта. Тебе должно быть известно, что в Афины больше не поступает зерно с Бо-спора.
Кимон кивнул: теперь понятно, почему внезапно прервалось торговое сообщение с Пантикапеем. Афинские купцы первыми почувствовали неладное. Навклера, который был бы готов взять на борт груз до Гераклеи Понтийской, или Византия, теперь днем с огнем не сыщешь. Буле срочно отправил переговорщиков в Сицилию для закупки зерна.
— Где Ксеркс сейчас? — спросил он.
Подумав, Аристид сказал:
— Из Криталл вышел, но в Сарды еще не прибыл.
Он начал загибать пальцы:
— Келены, Анава, Колоссы, Кидрара… В общем, Фригию шахиншах прошел. Думаю, что сейчас он где-то в Лидии или Мисии. Путь до Геллеспонта займет у него пару месяцев. Потом еще два-три месяца по Фракии и Македонии с учетом отдыха войска. Дальше Фессалия, Фокида, Беотия — но там он не задержится. Так что к Аттике варвары подойдут не раньше конца лета. Если, конечно, флот будет дожидаться армию, а не пойдет на Афины самостоятельно. Из Сард Ксеркс наверняка разошлет послов по Элладе с требованием земли и воды. После этого все и начнется…
Опальный политик внимательно посмотрел на собеседника.
Затем четко произнес:
— Еще раз говорю: шесть! Шесть месяцев, не больше… Внезапно со стороны диолка раздался треск.
Прервав беседу, соратники озабоченно посмотрели вниз. Оказалось, что один из канатов лопнул. Лемб перекосило, а из-под днища угрожающе вывернулись бревна — словно кости в спинном плавнике только что выловленного окуня.
Плотники подсовывали под корабль колья в попытке его выровнять. Мулов распрягали, чтобы отвести на безопасное расстояние. По всему волоку работы прекратились.
— Не доверяю я этому египетскому библосу, — со знанием дела заметил Аристид. — То ли дело канаты из тартессийской конопли — проверенный такелаж. У них сила — вдвое против папируса. По моим сведениям, персы строят мост из Абидоса в Сеет с применением обоих материалов…
— Тебе известно, кто идет с Ксерксом? — вернулся к прерванному разговору Кимон.
— Да, и очень хорошо, — тихо ответил Аристид. — Я последнее время как раз собирал эти сведения.
Он тяжело вздохнул:
— Мне с такой мощной армией еще не приходилось иметь дело. Пехоты около двухсот тысяч. Командуют сухопутными силами шестеро родственников Ксеркса. Главный — Мардоний. Еще десять тысяч "бессмертных". Конницу пока не сосчитали, но судя по размеру табунов — почти восемьдесят тысяч. Верблюды… Колесницы… Флот — тысяча кораблей. Разных — и круглых, и длинных, и гиппосов… Больше всех выставили финикийцы, сирийцы и киприоты — почти половину флота. Остальные союзники — кто тридцать, кто пятьдесят… На каждом боевом корабле плывет до тридцати пехотинцев.
Потом начал перечислять племена:
— Персы и мидяне, само собой. Каспии, саки, парфяне, хорасмии, бакгрийцы — это их родичи. Ассирийцы — ближайшие соседи и союзники. Индийцы пошли как данники. Арабы с эфиопами — как наемники. Ну и остальные: ливийцы, фригийцы, колхи, фракийцы… В общем, вся Азия.
Кимон присвистнул:
— Когда эта громада переползет Геллеспонт, нам несдобровать… И что делать?
— Я бы отправил сотню триер с эпибатами к Абидосу для упреждающего удара, пока персидский флот занят сборами и экипировкой, — предложил Аристид. — Если мы разрушим мост, возможно, Ксеркс и одумается. У него
