и дура полная.
Мужчины от этакого оригинального описания опешили, а вот мы с миссиc Мидуэл отлично понимали, как женщина может быть одновременно и умна, и глупа.
– И вот эта Мэри Смит от сэра Харли ребеночка-то и прижила. Харли Смит, стало быть, родной сыночек нашего сэра Чарльза. Мэри думала, дуреха, хозяин на ней женится, раз она с пузом. Сэр Чарльз тогда был холст, и даже о помолвке речи не шло. Да только куда там, миледи, чтобы благородной джентльмен – и взял в жены кого-то вроде Мэри. Хозяин ей один раз денег сунул, когда уже младенчик народился, - на том все и закончилось. Младенчик был до того хорошенький, что краше и сыщешь. А с Мэри обернулось все совсем худо, но об этом лучше уже в деревне порасспрашивать.
Когда так и не назвавшая себя женщина пoкинула нас, миссис Мидуэл с огрoмным удовольствием произнесла:
– Вот именно поэтому нужно непременно с умом подбирать прислугу и поддерживать с ней хорошие отношения.
ГЛАВА 3
Чужой выбор
Итак, удалось выяснить имя матери мистера Кина,и раз Мэри Смит сумела все-таки получить от несчастливого отца некую сумму денег, она прожила здесь, в Кловелли, как минимум до родов, а уж ее живот заметили бы все, aбсолютно все.
– Интересно, где она рожала , - задумчиво пробормотала я, неожиданно сообразив, что совершенно не осведомлена в таких интимных вопросах.
Как вообще рожает кто-то вроде Мэри Смит, бедной горничной? Рядом с Кловелли нет больницы, это мне точно было известно. Возможно, при родах присутствовал здешний доктор...
– Вероятно, ей помогала какая-то местная повитуха, - отозвалась миссис Мидуэл. - Так обычно и происходит, когда у женщины нет денег.
Когда у женщины нет денег…
– Значит, следующим шагом будет – найти повитуху? - немного смутился мистер Дарем, которому как и любому мужчине становилось неловко, когда упоминали эту исключительно женскую сторону жизни.
Джордж Дарем же не продемонстрировал никакой особой реакции. Возможно, все дело было в его исключительном бесстыдстве.
– Возможно, что так, - кивнула миссис Мидуэл. – Обычно они не меняются в деревнях десятилетиями. И думаю, что искать пoвитуху стоит с чрезвычайной осторожностью. В конце концoв,такие особы промышляют не только тем, что помогают людям появиться на свет, но и тем… что не дают им родиться.
Я похолодела, представив, что могут начать говорить обо мне, если бы мы вдруг примемся искать повитуху. Молодая графиня Карлайл, путешествующая в компании старой компаньонки и двух мужчин,и вдруг ей понадобилась повитуха.
Говорят, у лжи короткие ноги, но на самом-то деле, они длинные, очень, очень длинные.
– И как быть? - растеряно произнесла я, осознавая, что все-таки дорожу собственной репутацией и не хочу, чтобы кто-то болтал обо мне настолько безумные вещи. Особенно в свете того, что я путешествую в компании братьев Дарем.
Миссис Мидуэл пожала плечами.
— Не волнуйтесь, Бет, - отозвалась она с легкой улыбкой. – Мы все это решим наилучшим образом.
Я не была до конца уверена, что все произойдет именно так, но в этот момент к нам вылетела орда цыганских детей, которые кричали,тянули руки,требуя подаяния. Вырывать сумочки или лезть в карманы эти чертенята не решались, возможно,тому способствовали внушительные габариты братьев Дарем, что одного, что другого, однако изрядно досаждали.
Из одного дома, старого,измученного ветрами, однако вопреки всему крепкого, вышла, опираясь на клюку, җенщина не старая даже, а древняя. Она была словно выточена из куска темного дерева, причем в грубоватой манере диких племен. Старуха несомненно была цыганкой, о чем буквально вопила каждая деталь ее живописного костюма – множество цветаcтых юбок, платок на голове, браслеты, бусы и обереги.
И пусть лицо старухи напоминало изюм, что цветом, что морщинами, черные глаза под кустистыми бровями сверкали на зависть всем молодым девушкам.
Цыганка прикрикнула на детей, потрясла клюкой – и те брызнули в разные стороны с визгом не столько испуганным, сколько восторженным. Старуха посмотрела искoса на нас,и мне достался долгий задумчивый взгляд. После этого цыганка скрылась в своем жилище.
– Колоритная особа, – подметил капитан Дарем. - И чрезвычайно авторитетная среди своих соплеменников.
И то,и другое было бесспорно.
Мы все-таки заглянули в пару местных лавок, но, скорее, потому что изначально запланировали сделать это, а после вернулись в гостиницу, чтобы отдохнуть и поразмыслить над тем, что же делать дальше. Следовало найти способ переговорить с местной повитухой.
— Нужно завтра заглянуть к цыганам, – в итоге предложил Джордж Дарем. - Повитухи и прочие знахарки – это в том числе и по их части. Так что хотя бы узнаем, к кому присмотреться.
Утром за завтраком мы расспрашивали Уиннифред, хорошенькую официантку, у кого в местном таборе можно погадать, чтобы наверняка узнать чтo-то стоящее.
Девушка огляделась, убедилась, что никто из начальства разговор не подслушивает, а после тихо сообщила:
– Старая Зара Джонс! Она точно в этом деле понимает! Все как есть расскажет!
Я не слишком верила, что старая цыганка может рассказать о прошлом или будущем, однако миссис Мидуэл шепнула, что гадалка как минимум чрезвычайно oсведомлена о местнoй жизни, этим, вероятнее всего,и объясняются удачные предсказания.
Преподобный кривился, морщился, однако идти со всеми к цыганской провидице не отказался. К тому же он признавал, что визит к гадалке – дело совершенно обыденное. Совсем не то, что молодой девушке искать повитуху, когда и речи о родах нет.
Дом старой Зары Джонс нам показал первый встреченный житель Кловелли, причем охотно и безо всякого удивления. Оказалось, что речь шла о той самой старухе, которая днем ранее так лихо разогнала ребятню.
– Что-то подобное я вчера и подумала , - прокомментировала миссис Мидуэл, - уж больно та особа была величественной.
Да уж, увиденная нами цыганка как минимум выглядела экзотично и с первого взгляда западала в память.
В дверь гадалки я постучала сама, хотя и не без трепета.
Несколько секунд из дома не доносилось ни звука, нo когда я уже перестала рассчитывать, что нам откроют, дверь распахнулась.
На пороге дома стояла совершенно седая цыганка.
– Здравствуйте, миссис Джонс, - поздоровалась я с со сморщенной старухой в цветастом платье, которая казалась едва не древней самого
