Под жужжание я выдыхаю, чтобы не выдать взволнованность. Когда кофемолка замолкает, я разравниваю молотый кофе, чей аромат окутал меня облаком, и темпером формирую таблетку в портафильтре.
— У тебя неплохо получается.
От тихой похвалы сердце екает, и я сглатываю, чтобы унять дрожь в пальцах.
— Но ты кое-что забыла.
— Что? — испуганно смотрю на Виктора.
— Идеи, Кира?
Задумчиво перевожу взгляд с портафильтра на кофемолку, а затем на кофемашину. Ну, конечно.
— Забыла прогреть кофемашину и чашку, — печально вздыхаю я.
— Приступай.
Залить воду в резервуар кофемашины, очистить портафильтр от кофе и поставить чашку на поддон.
— В следующий раз просите у кандидаток сертификат о том, что они прошли курсы баристы, — бурчу я и подношу портафильтр к плоской и круглой штуковине, которая неизвестно как называется.
Подталкиваю портафильтр вверх и пытаюсь его провернуть, чтобы заблокировать, но ничего не выходит. Я готова психануть, бросить все и уйти. Замираю, потому что Виктор подкрался сзади и мягко обхватывает мою ладонь своей, прижавшись всем телом.
— Вот так, — он направляет руку, чтобы портафильтр вошел в пазухи, и уверенно ведет вправо.
Раздается щелчок, шею обжигает шумный выдох.
— Ничего сложного, верно?
Попой чувствую подозрительно твердый и продолговатый бугор. Приличная и скромная девушка должна с криками оттолкнуть возбужденного мерзавца, а я ни пошевелиться не могу, ни моргнуть.
— Теперь чашку под портафильтр, — шепчет Виктор, сместив чашку левее, — и жмем вот сюда.
Тянется пальцем к кнопке, всем телом вжавшись в меня, и чтобы сдержать его напор, я упираюсь ладонями о край столешницы.
— Ты запомнила? — его хриплый тембр пауками заползает в уши и ядовитыми пятнами растекается в голове. — Кира?
— Вы… слишком близко… — сдавленно выдыхаю я.
— Мы совместили теорию и практику и…, — усмехается в шею, — В обучении важен близкий контакт.
— Не настолько ведь… И я сама бы справилась…
— Ну, поглядим, — отступает и шагает прочь, — десять минут, Кира, чтобы кофе был готов. Так как это твой первый раз,то даю тебе больше времени, чем требуется на одну чашку эспрессо.
— А если не справлюсь? — смотрю невидящими глазами на то, как горячая вода тонкой струйкой бежит в чашку. — Что тогда?
— Повторим наше обучение, но уже от начала и до победного конца, — голос у Виктора строгий и повелительный.
Я загнанно оглядываюсь, и он многообещающе улыбается.
— От и до, Кира. Ты меня услышала?
Мы на четвертом этаже. И вот у меня вопрос: я разобьюсь насмерть, если сейчас выпрыгну в открытое окно?
— Кира! — Виктор повышает голос, и я опять вздрагиваю. — Ты еще тут?
Перевожу взгляд с окна на его лицо и медленно киваю.
— Умница, — улыбается и выходит, бесшумно прикрыв дверь.
Я моргаю. Три раза, прижав руки к груди. Ну, в принципе, можно с натяжкой сказать, что мне провели короткий урок баристы, если забыть, что о мою попу потерлись членом, но, возможно, я опять себя накручиваю.
Глава 11. Первый успех
В приемной меня ждет Галина, которая временно выполняла обязанности личной помощницы Виктора. Она из кадрового отдела и очень любопытная женщина. Когда я выхожу с чашкой кофе, она подскакивает на ноги и во все глаза на меня смотрит:
— Получилось?
Вопрос касается чашки кофе на подносе.
— Я еще не знаю.
— Иди, — она кивает на дверь кабинета Виктора. — Удачи.
Я благодарна ей за поддержку. Мне эта чашка кофе далась с трудом, и я теперь прекрасно понимаю, за что конкретно получают деньги баристы.
— Мой кофе он раз за разом выплевывал, — вздыхает Галина, и я стучу костяшками по косяку.
Слышу “входи” и вплываю с натянутой вежливой улыбкой в светлый кабинет с окнами на всю стену. Виктор откладывает бумаги, откидывается назад и опять смотрит на меня, внимательно следя за каждым движением. И я не по ламинату и ковру сейчас вышагиваю, а по подиуму.
В кабинете минимум мебели, но из всей строгости лаконичности выбивается бронзовый конь на низком подоконнике. Думаю о том, что жеребца Виктор получил в подарок от подчиненных.
— В аккурат десять минут, — взглянув на наручные часы, поднимает глаза. — Ни больше, ни меньше.
— Я не специально, — ставлю кофе перед ним и отступаю.
— Погоди, Кира, — он делает сосредоточенный глоток и отставляет чашку, — отвратительно.
— Что? — охаю я.
— Галине простительно делать гадкий кофе, — он возвращается к бумагам и чешет бровь, — тебе нет. Ты обязана варить такой кофе, который меня удовлетворит, но теперь у тебя пять минут.
Смотрит на часы и, вернув чашку на поднос, вылетаю из кабинета.
— Ну? — спрашивает Галина, обеспокоенно поглаживая лист фикуса на тумбочке.
— Ему не понравилось.
В глазах Галины вспыхивает облегчение. Видимо, ее очень задевало то, что Виктор нос воротил от ее кофе.
— У меня пять минут!
Строго следую инструкциям Виктора, а руки у меня дрожат и от гнева, и от страха. Я будто не кофе варю, а готовлю какое-то важное и сложное зелье, от которого зависит спасение мира.
— Переделывай, — чеканит Виктор в очередной раз. — Не забывай о давлении и температуре. От этого многое зависит.
— Может, сам кофе какой-то не такой?
— Такой, Кира, такой, — сердито смотрит исподлобья. — Это хороший итальянский кофе с крохотной плантации в горах. Соотношение робусты и арабики один к трем. Темная прожарка до второго треска при двухсот сорока пяти градусах.
Я не эксперт в
