копьями, Верховной Матери, той молодой дроу, которая несколько раз забегала сюда попялиться на нас, и для Лиф, которая увидев нас с Ульянкой, раздражённо вздохнула. В общем, картина была следующая: я сидел прижавшись спиной к стене, вытянув ноги, а Ульянка сидела на моих ногах, раздвинув свои ноги, и мы с ней целовались. Причём, она не сразу отлипла от меня, когда вошла вся та компания, а оторвавшись от моих губ, с нагловатой ухмылкой бросила на них взгляд, обернувшись…
***
Через какое-то время, мы уже сидели вместе с Лиф и Верховной Матерью в той хижине с дверью и креслом-троном, и уплетали с Ульянкой пшеничные лепёшки, макая их в какой-то островатый соус. Лиф недовольно смотрела на меня, надув щёки, а вот Верховная Мать этого поселения тёмных эльфов смотрела на меня с любопытством. Как оказалось, та молодая особа, которая частенько забегала в хижину, где мы сидели связанными, была дочерью Верховной Матери. Как её звали, я что-то прослушал, но мне было и плевать, если честно. А вот Мать звали Зулубейка… Имечко, да? Когда я это услышал, то не сдержал смешок, за что получил в бок локтём от Ульянки, которая сама едва сдерживалась, чтобы не засмеяться.
В общем, если вкратце, то Лиф, чтобы спасти меня и Ульянку, ну и себя естественно, рассказала Верховной Матери следующую историю: мы с ней познакомились будучи искателями приключений, потом влюбились, и так случилось, что один наш знакомый пропал на Ийтмуле, куда мы с ней и отправились его искать. И там так получилось, что Лифхель, будучи немного глупой (это она сама так рассказала, не я придумал) найдя магическую печать рабства, решила сделать меня своим рабом, так как очень сильно любила, и боялась что я буду ей изменять (LOL). Но перепутала какая из сторон ставится на хозяина, а какая на раба, и потому влепила по ошибке мне печать хозяина. И это случилось около пяти лет назад, по её рассказу. Ну а насчёт Ульянки… Это уже она влюбилась в неё, и так как в Гиблых землях, откуда мы все родом, было разрешено многоженство, то эльфийка уговорила меня жениться и на ней. Однополых браков в Торунвиле не было нигде, и потому моя Лиф выкрутилась так, ну а я был не против, поставив условие что буду спать и с ней. Вот такая вот херня, м-да… И Верховная Мать поверила в это, представляете?! Хорошо, что она не умеет читать на континентальном языке, да и вообще читать, а то думаю, что имена на моём обручальном кольце вызвали бы некоторые вопросы…
- Так это… Что насчёт того, чтобы отпустить нас? – спросил я, вытерев руки о штаны. Нам с Ульянкой и Лифхель предоставили немного одежды: мне шорты, как у стражников, а Ульяне и Лиф одинаковые юбки и топики. Только в отличие от тёмных эльфиек, мои жены не стали обвешиваться цветами и травами, разве что Ульянка украсила свои волосы каким-то белым цветком, ну а Лиф, глядя на неё, повесила себе на шею некое ожерелье из трав. – Мы, уважаемая дама, немного торопимся, все дела…
- Вы можете отправляться в путь прямо сейчас. Вас никто не держит, ведь как оказалось, вы не совсем обычный рабовладелец, и потому против вас мы ничего не имеем.
- Серьезно?! Ну, хорошо… Тогда, думаю, вы не против, если мы отправимся в путь завтра с утра?
- Конечно! Вы можете переночевать в той хижине, где вас держали, она все равно свободна, - Зулубейка выдавила улыбку, в которой я не видел ничего хорошего и доброго. Вот уверен я был, что она что-то замышляет или против нас, или насчёт нас… Но пока вроде всё шло хорошо. Только интересно, долго ли продлиться это «хорошо»? Особенно если учесть, какая у нас с девчонками «большая» удача, эх…
- Благодарю вас, Верховная Мать, - я поднялся на ноги и неловко поклонившись, кивнул своим девчонкам, которые уже тоже встали с пола. Перед тем, как мы вышли из хижины Матери, я бросил на неё быстрый взгляд, и вот честно, всей своей душонкой почувствовал что-то неладное, потому что она, старая эльфийка, что-то уже шептала своей дочери.
Когда мы вернулись в хижину, то обнаружили, что в ней уже кто-то успел повесить три гамака, по одному на каждого. А ещё нас больше не сопровождали стражники.
Ночь в поселении дроу прошла довольно спокойно, что не могло не радовать. Оставшись, наконец, втроём, мы удовлетворили наши сексуальные желания и увалились спать. Лифхель совсем не понравилось, что ей придется спать отдельно от меня, да и мне, в принципе, тоже, так что мы с ней легли спать на пол, сняв наши с ней гамаки и разложив их по полу, чтобы хоть немного было мягче. Ульянка же решила спать в гамаке, сказав, что на полу слишком неудобно… А вот мне нравилось спать на полу, когда я ещё жил в родном мире, особенно летом, в жаркие дни, открыв окно, которое было завешано сеткой, и наслаждаться тем самым прохладой… Вот сводный брат, с которым мне приходилось делить комнату, никогда не понимал, почему мне нравиться так делать, он считал, что можно просто включить вентилятор и всё… Кондиционера у нас не было, если что.
Но могу уверить, что хоть ночь и прошла спокойно, утро было уже не таким. А началось оно с того, что я сквозь сон услышал крики, доносившиеся снаружи, и поднявшись с пола, скинув с себя эльфийку, которая почти что лежала на мне верхом, пуская мне на грудь слюни, подошёл к пологу и откинул его. Увидев открывшуюся мне картину, я не удержался и усмехнулся, даже присвистнув.
По всей деревне носилась непонятная херня, громко матерящаяся на русском, напоминающая какую-то фарфоровую куклу в розовом платье, но с очень большим ртом и такими же глазами, а за этой куклой носились стражники с копьями. Но кукла была очень быстрая и юркая, отчего спокойно уклонялась от кончиков копий, даже тогда, когда казалось, что вот сейчас эту куклу насадят на этот самый кончик. В какой-то момент, кукла, которая, естественно, была преобразованным Геной, пробежала под ногами одного из тёмных эльфов, и пнув его в ногу, заметила меня.
- Фёдор! – заметив меня, Гена подбежал ко мне, и спрятался за моей правой ногой, тяжело дыша и тихонько ругаясь, испуганно глядя на окружавших нас стражников. Тёмные эльфы окружили нас с Геной и стали что-то недовольно спрашивать
