Три брата смеются в унисон, три бульканья, перетекающих друг в друга. Нильс смотрит на термометр на стене и говорит:
– Девяносто градусов.
– Мне нужно передохнуть, – говорит Бенжамин и выходит. Останавливается на веранде. На стене висят в ряд шесть сухих березовых веников. Бенжамин прислоняется к выгоревшей стене и смотрит на них. Он протягивает руку к последнему венику, чуть меньше остальных, и осторожно проводит по острым сухим листьям.
Нильс выходит из бани.
– Айда купаться! – кричит он, спрыгивает с маленькой веранды, ойкает, наступив на что-то колючее, и останавливается прямо у воды. Бенжамин думает, что Нильс очень похож сейчас на себя самого в детстве, в те летние дни, когда папа возмущенно кричал ему из бани, что нужно искупаться, что вода прекрасная, чего же он ждет, папа кричал все громче и громче, он просто выходил из себя от возмущения, от того что его сын не может просто запрыгнуть в воду, и в конце концов Нильсу это надоедало, и он просто уходил, так и не искупавшись. Пьер распахивает дверь в баню, выскакивает из жары и мчится к озеру. Он бросается в воду, вытянув вперед руки, шипит «Чёрт!», наступив на камень и почти падая. Потом он ложится на воду и плывет – очень красиво, долгими движениями загребая воду. Бенжамин спускается к воде и встает рядом с Нильсом. Вода низко, наверное, недавно открывали дамбу. Между камнями он замечает маленького окунька, он лежит на боку в мокрой гальке, видимо, не успел удрать, когда спустили воду. Бенжамин наклоняется и берет рыбу в руки.
– Смотрите, – говорит он.
Он осторожно опускает рыбу в воду, смотрит, как та медленно двигается и переворачивается то вверх, то вниз. Рыба покачивается, ее белый живот поднимается почти до поверхности воды. Бенжамин пальцем подталкивает рыбу, пытаясь развернуть ее правильно. Она какое-то время лежит на боку, он видит, как колышутся ее жабры, рыба жива, но у нее не получается поймать баланс, она все время вертится то вверх, то вниз. Еще с детства Бенжамин боится рыб. Он любил рыбачить, но ненавидел, когда клевало. Рывки, когда рыба тянула удочку. Ощущение, что на той стороне есть кто-то живой, кто-то, обладающий сознанием. А когда рыба показывалась на поверхности, билась так, что вода вокруг нее вскипала, боролась за свою жизнь, Бенжамин чувствовал почти экзистенциальный ужас. Папа помогал убить и разделать рыбу. Этот процесс, когда отец клал рыбу животом вверх на скамью и делал разрез ножом.
– Это просто рефлексы, дети, – говорил он, пока рыба билась у него в руках, а она продолжала биться, и он вонзал нож глубже, сильнее, продолжая повторять детям: «Она ничего не чувствует. Она уже умерла». Пару раз рыба билась так долго, что даже папа занервничал, у него забегали глаза, он не знал, что делать.
Эта удивительная перемена от варварства к мастерству в том, как отец обращался с рыбой. Как грубо он вышвыривал внутренности в озеро и как осторожно, при полнейшей тишине, вычищал желчный пузырь, чтобы желчь не испортила вкус рыбы.
Бенжамин сидит на корточках у воды, подталкивает рыбу еще раз. И еще раз.
– Ну давай, рыбешка, – шепчет он. – Я буду бороться за тебя!
Она лежит уже почти правильно, колышется на воде, но вот ей удается проплыть немного, она на мгновение замирает. И вот она уже в озере. Внезапно рыба всплескивает и исчезает в глубине.
Бенжамин смотрит на брата.
– Ага, – говорит Бенжамин. – Вот так-то.
– Да, так-то вот, – отвечает Нильс.
И они плывут, плывут рядышком, всего несколько движений ногами, и они поднимаются из воды, три брата, вместе.
– Ну что, еще разок зайдем в баню? – спрашивает Нильс.
– Конечно, – говорит Пьер. – Кишочки только в озеро опустошу.
– Твою мать, – бормочет Нильс и торопится выйти на берег.
Пьер хохочет.
– Да черт побери, шучу я!
Все вместе они заходят в баню, смотрят в маленькое окошко на воду.
– А не здесь ли мы закопали нашу капсулу времени? – спрашивает Пьер.
Бенжамин поднимается и смотрит.
– Да. Прямо под деревом, мне кажется.
Он вспоминает старую металлическую хлебницу, которую дал им отец, они с Пьером набили ее артефактами и закопали глубоко в землю. Это был научный проект, смысл которого в том, чтобы оставить потомкам важную информацию о жизни людей в XX веке.
– Надо ее достать, – говорит Пьер.
– Это будет непросто, – отвечает Бенжамин.
– Почему это? Просто надо копать!
– Но мы же не знаем точно, где ее закопали.
– Да ну! – говорит Пьер. – Я достану!
Он выскакивает из бани, братья видят, как он проходит по лужайке под окном. Он встает на колени и начинает яростно копать голыми руками. Ему удается достать немного земли, он отбрасывает ее в сторону и пробует снова, но получается плохо, это сразу понятно, он копает, но не продвигается глубже верхнего слоя. Какое-то время он сидит в задумчивости, а потом встает и бежит в сторону сарая.
– Что он делает? – спрашивает Нильс.
– Да он с ума сошел! – отвечает Бенжамин.
Нильс тянется за ведром и выливает на камни воду, поднимается пар, и Бенжамин видит, как у него на груди выступают капельки пота.
– Как тебе здесь? – спрашивает Нильс.
– Не знаю, – отвечает Бенжамин. – Одна часть меня говорит мне, что я вернулся домой. А другая часть кричит мне, чтобы я убирался отсюда подальше.
Нильс смеется.
– У меня так же.
– Удивительно снова видеть это место, – говорит Бенжамин. – Я мысленно был здесь столько раз. Прокручивал случившееся в голове снова и снова. И вот…
Он смотрит в окно.
– Это было странно, – говорит Бенжамин.
– Бенжамин, – говорит Нильс. – Мне очень жаль.
Они смотрят друг на друга, но сразу же отводят глаза. Нильс снова выливает воду на камни, они шипят, Нильс просит их умолкнуть.
Пьер снова появляется под окном. В сабо и с лопатой в руках. Он всматривается в окошко бани и машет руками над головой. Он всаживает лопату в землю так мощно, что пенис подпрыгивает и опускается ему на бедро. И он начинает копать. Он потный и плохо понимает, что делает, с каждым движением он издает утробный звук, усиливающийся до громкого стона.
– Он никогда ее не достанет, – бормочет Бенжамин.
Звук лопаты, ударившейся о металл, слышен даже в бане. Бенжамин и Нильс бросаются к окну, чтобы посмотреть. Пьер падает на землю и продолжает копать руками. Он достает что-то из ямы, и Бенжамин сразу же узнает эту вещь. Она вся в земле, но сквозь землю виднеется поржавевший металл – это хлебница. Пьер широко расставляет ноги, поднимает хлебницу над головой и кричит, как дикарь, добывший огонь. Бенжамин и Нильс выскакивают из бани. Пьер кладет хлебницу на маленький столик в беседке у бани, и все трое собираются вокруг него.