Этот. Козлина. Еще и руку мне испортил!!! А мне! Кардиохирургу! Такое вообще запрещено! Я уже орала от ярости. ААААА! Он мне всю жизнь испортил!!!
— Ну и что это за вой на болотах, Бэрримор? - раскрыв кусты, в которых мы “шухерились” с бывшим муженьком, задала мне Ася мой любимый вопрос, с которым я обращаюсь к Пациентам.
— Я. ЕГО. НЕНАВИЖУ!
Ася, приобнявши меня, словно агрессивную гориллу из зоопарка, указала рукой на светлый путь высотой в три метра:
— Специально для главного гостя нашей программы я засунула в это кострище весь розжиг, что мы купили и я нашла!
Я с силой пнула чучело муженька. Ща будет мясо!!!
Глава 17Я в дичайшей ярости подошла с чучелом к костру. Со злостью вдыхаю запах керосина или той разогревательной смеси, с помощью которой Ася сделала огромнейший костёр. Ася зашла в баню, врубила на всю мощность Ленинград с композицией “ВОЯЖ!” и, пока шёл музыкальный распев, вышла с бокалом шампанского и книгой.
— Ну что, начнём? — заискрились глаза подруги.
— Ага, секунду! — и я ринулась к машине.
Наплевав на все приличия, голая, я выбежала за калитку, с силой открыла багажник незапертой тачки, вышвырнула на землю оттуда жёлтый чемодан и, словно турбо-веник, помчалась с баулом обратно. Метнула чемодан к “штрихкоду” и, через пару секунд зловонный документ был найден — я бросила свидетельство о браке с козлятиной на траву. Ух! Как я зла!!!
Ася подошла поближе к костру и начала что-то читать из книги. Но я не слышала. Музыка заглушала всё. Глаза наполнились кровью. Я взяла палку с штрихкодом, посмотрела в гадюшные глазёнки изменщика… Размах! И я начала со всей дури лупить чучелом по костру. Со лба капал пот, но мне было хорошо! Как же я хочу тебя убить! Мразь! Удар! Удар! Получи! Ты это заслужил! Пусть тебе будет также больно как и мне! На! Скотина! Получай! Под звуки музыки — я кидаю остатки уже поломанного в щепки судьбой и мной муженька в костёр. Руки саднит. С ладоней капает кровь. Меня уволят? Всё равно! Меня это не останавливает. В довершение я беру клеймённый злостный документ и рву на части. Сначала на две. Кровь всё сильнее капает на костёр, на одежду. Потом на три. Плевать, что с такими руками уже ни какому Пациенту не подпустят! Я ни секунды больше не хочу быть хоть как-то связана с этим нафталином! Кусочек! Крошка! Ниточка! Всё в топку!
Включается следующая музыкальная композиция “Кабриолет”. Ася, закончив свои грязные делишки, отбрасывает в сторону книгу. Смотрит на меня и я вижу, как она поняла всё то безумие, что у меня сейчас творится в голове. Вот он. Единомышленник. Она берёт меня за руку и начинает кружить вокруг костра, подпевая, нет, не так — КРИЧА в такт песне: “За рулём кабриолета я врубаю Лето вам … И пускай уже … , это фиолетово! Всё идёт по пла-аа-ааанууу! Всё идёт по плаа-аа-а-аанууу!...”
Через секунду костёр вспыхнул.
***
Как же меня задела эта тупая блондинка! Сейчас найдём — накажу! Заставлю её извиняться, молить о пощаде… И подружка у неё сидела рядом такая с формами. Пацанам достанется. О! Вот и их вольво! Сказал же, что найду их.
Выхожу из машины. В темноте деревни видно, что на заднем дворе дома какое-то пожарище. Во всю орёт песня “Кабриолет” группы Ленинград, слышны девичьи визги. Открываю калитку на задний двор и вижу: две голые девицы бегают вокруг пожарища, подпевая мелодии, а после, через пару секунд костёр поднимается на метров 10 от земли:
— А фейерверк мы не заказывали! — до хрипоты в горле крикнула блонди.
И поддатая блондинка — сочная, однако, — шатаясь, забежала в помещение, видимо, в баню, и выбежала оттуда с… газовым баллоном! И понеслась на костёр с выставленным краником! Я, понимая, что сейчас будет взрыв, разворачиваюсь, со всей силы бегу к калитке. Время будто замедлилось.
Истошный женский крик:
— АСЯЯЯЯ!!! Это НЕ огнетуши…!
Я оборачиваю голову и вижу, как тёмная, поняв то же, что и я, бросается на костёр, закрывая телом подругу. Но уже поздно.
Взрыв. Меня сносит от ударной волны. Оглушённый, как после контузии, я оборачиваюсь. Ни костра. Ни девушек. Ни песни.
— ВЕДЬМЫ! — я перекрестился, — Чтобы я ещё когда-нибудь назвал девушку тупицей!
Пятки туриста с бородой сверкнули в гелендваген и исчезли в неизвестном направлении.
Глава 18Ох … Ну и вертолёты … Надо меньше пить … “В Питере — пить…”, группа Ленинград … “Всё идёт по плану!!!” … Вспоминаю, что мы с Асей прыгнули в костёр — распахиваю глаза. Ох, как же меня мутит. Кусты, светлячки, розовые … гортензии над головой.
— Ася! Твою. Мать!
Из соседних кустов слышу страдальческие отголоски безудержного игристого веселья:
—Угу!
Встаю на четвереньки. Мой оголённый зад заваливается из стороны в сторону, но я не сдаюсь. Начинается выезд пятой точкой в неизвестное направление из листовой зоны со звуками перегарного парктроника. Вертолёты накрывают с головой как во время военных действий. Смотрю перед собой, и вижу, как танцуют в вальсе светлячки. Ну здравствуй. Белочка! Вот мы и познакомились!
— Ася, мы либо сдохли и попали в мир иной, либо ты купила палёнку!
Звуки страдания в ответ. Да где же ты, мой друг по синьке?
Начинаю под луной, всё так же на стабильных четырёх со вздохами всех тяжёлых судеб мира, искать её.
О! Вижу оголённую ляжку. Хыщник нашёл свою добычу. Подползаю к этой богине кустов и ложусь на прохладненькую землю рядом. Ася закрыла рукой голову.
— Чё? Допились?
— Угу! — отвечает еле живая подруга.
— Слушай, — я нашла в себе силы поднять голову и осмотреться, — А где мы вообще? Деревья такие тут светящиеся…
Ася убрала руку ото лба. С божьей помощью оперлась на локти и, сощурив глаза, начала изучать территорию.
— Ир, — сипло сказала Ася, — Я долбанулась или там реально светлячки танцуют?
— ВО! И я об этом же подумала! Не может же нас крыть одинаково!
Ася с раскачки еле-еле встала, подошла к ближайшему дереву и сковырнула кору. Фиолетовый мерцающий свет, словно кровь, открылся нашему взору.
— Ир! Ты брала с собой что-то покрепче алкоголя? — Ася с безумными глазами посмотрела на меня.
Я тоже встала с буксира.
— Нееее… — мои мозги начали плавиться.
— Вот и я ничего такого. Ты видишь то же, что и я? — Ася с бешеными глазами посмотрела на меня.
