– Спасибо, – между тем проронил самурай еле слышно. А после добавил подрагивающим голосом, – что поверила мне, не смотря ни на что; что осталась со мной и что позволяешь… – и тут он замялся и замолчал.
– Позволяю?.. – подтолкнула его продолжить.
– Да, позволяешь составить тебе компанию у костра, – нашелся с ответом этот хитрец. Но нет, оказалось, это он и имел ввиду. – Мы, самураи из клана Снежных лисов не нуждаемся в тепле. Мы стражи горы привычные к холоду.
В этой же связи в моей голове неожиданно возник вопрос:
– А как так получилось, что твоя сестра стала Ами? Она же тоже лис?
– Нет, она обычный человек с сильным сердцем, как и у тебя, – пояснил между тем самурай. – Меня, будучи ребенком, родители отдали в клан Снежных лисов. А мою сестру хотели сделать мико, служительницей в храме. Когда-то очень давно случился долгий неурожай, продлившийся несколько сезонов к ряду. И потому родители наши были вынуждены пристроить нас в благополучные места.
– А сами они…
– Нет, они прожили еще долго с тех пор. И часто нас навещали, – поспешил добавить Кано, пока я еще чего-нибудь не надумала. – Тигуса же во время обряда посвящения и вовсе продемонстрировала небывалую душевную силу и потому была назначена преемницей Ами еще будучи семилетней девочкой.
В ответ я лишь решила промолчать, позволив ему и дальше изливать свою душу… Но, увы. Кано вдруг замолчал. А мне нечего было добавить к сказанному.
К тому же тепло и объятия сделали свое дело. Я невольно задремала в его руках. И странное дело, мне снился вновь дайме. Правда, в этот раз его лицо исказила гримаса злости, превращая в настоящего злодея, нежели добродушного вассала сегуната, коим он показался мне ранее.
Стоя возле деревянного алтаря в огромном помещении, напоминающем зал какого-то храма, Ханигава-сан спорил с мужчиной, видимого мне темным смазанным силуэтом с замотанным черными тряпками лицом.
– Они ушли через главные ворота, – произнес слуга, склонившись. А сам глава рода Менсу тот же миг потянулся к своей катане, планируя достать её из ножен. Воин же преклонивший колено для доклада и опустивший голову, всё это время не двигался, хоть и понимал намерения своего господина.
– Я не вижу на тебе ни одной царапины! – Менсу негодовал. – Ты просто так дал им уйти?
– Госпожа Ами отказалась проследовать с нами и угрожала себе квайкеном.
– И ты поверил этой хитрой лисе? – Дайме сделал комплемент моей выходке.
В его пылающих яростью глазах читалось столько ненависти, что я невольно вздрогнула и отвернулась. Вовремя. Сзади себя тот же миг увидела довольно красивую темноволосую женщину средних лет, однако сильно исхудавшую и изможденную. Её утончённые черты лица заострились недугом. А глаза и вовсе как будто потухли и казались какими-то пепельно-серыми.
– Приветствую тебя, Асами Ито, – поздоровалась она со мной мелодичным и очень тихим голосом. – Моё имя Тигуса Менсу.
Я же, услышав громкие шаги где-то там в соседней комнате, зале храма, невольно обернулась, заметив вовремя подоспевшую Минрё с распущенными волосами и без всяких заколок, однако в полном официальном облачении – кимоно и накинутым сверху женским вариантом плотной хаори.
– Хозяйка, – прокричала она на ходу через весь зал. – Ей хуже. Молю вас о созыве монахов Кусигавы-сан, Хисато-сан для проведения обряда…
Однако Ханигава-сан договорить ей не позволил, раздраженно вложил обратно меч в ножны и лишь оборвал служанку резким:
– Не говори глупости. Пойдем.
Когда же Минрё подошла к вышедшему ей на встречу хозяину, то так заискивающе преклонила перед ним голову, у меня чуть челюсть не отвисла от такой покорности.
– Когда Ханигава-сан одержим, с ним лучше не спорить, – неожиданно внесла ясность Тигуса, если бы не одно гадкое слово:
– Одержим?
– Да, он первый пострадал, вернувшись с похода. А затем отравил и меня, – горестно проронила женщина, все так же стоя на месте. – У нас мало времени, поспешим. Служанка не сможет отвлекать его вечно.
– Но что… – только и успела проронить я, чувствуя, как меня, или мой дух во сне невольно тянет за ней следом.
– Мой личный экземпляр книги таинств спрятан под алтарем наших родителей, во второй спальне гостевого дома, здесь на территории храма, – пояснила Менсу все так же не оборачиваясь. Однако голос её звучал отчетливо.
Затем мы вышли из на улицу, если то, как мы это сделали, проходя через стены, как через какой-то плотный туман, можно назвать «вышли». И увидели прямо вдоль высокой стены через вымощенную камнями дорожку еще один небольшой одноэтажный домик с двухъярусной крышей.
– Ни в коем случае не залезайте через чердак. Там затаились Ёма, они ждут новых постояльцев, – попросила сестра Кано.
– Так, подождите. Откуда они вообще взялись в этом Тосё, и где мы конкретно находимся.
– Это скрытая от людей деревушка на северном склоне Хоккайдо.
– Э… нет, стойте. У вас здесь всё иначе, совсем иначе… – перебила её я. Однако на это мое утверждение Тигуса-сан лишь вздохнула и, осторожно пройдя по дорожке к заднему ходу, указала на дверь.
– Мы сейчас туда не пойдем, опасно. Но ты, возвращайся и приведи сюда моего брата. Утром. Ночью Ёма и Йокаи особенно сильны. Вторая комната налево по коридору.
– А вы… – вырвалось у меня непроизвольно.
– Я буду ждать вас с книгой в том ритуальном зале, из которого мы только что пришли. Минрё мне поможет добраться. А ты, Асами-чан, возвращайся и помни, пятая страница книги таинств, третий стих в два куплета. Эту молитву нужно выучить и повторять, когда мой брат будет удерживать меня, до тех пор пока я не потеряю сознание. Всё поняла?
– Да… – проронила я на автомате, сама еще не слишком-то уверенная, что хоть что-то запомнила.
Однако прежде чем проснулась, успела увидеть территорию храма, словно кто-то перемещал фокус камеры моего сновидения, и… ту самую лестницу, на которой мы с Кано недавно сражались с Йокаями. Так этот подъем вел в храм? А рядом с ним, справа, на задворках стоит тот самый гостевой домик?
Много… слишком много вопросов штурмовало мою голову, когда я наконец открыла глаза, чтобы убедиться в том, что и вовсе пребываю в объятьях самурая, сидящего подле костра.
– Ты задремала, – пояснил он, и даже не подумал убирать свои руки: левую от моей спины, правую из под моих согнутых коленей.
Мгновенно смутившись, я даже не сразу нашлась, что ответить, пока этот идол вдруг не вздумал склониться ко мне с поцелуем. Но нет. Рефлекс, выработанный годами – прикрытый ладошкой рот, заставил его поцеловать тыльную сторону моей руки.
– Прости я… – начал было оправдываться он, тяжело вздохнув следом. – Наверное слишком много хочу.
Чуть не ляпнула: «Ничего, пустяки». Ведь это ничуть не пустяки! Мало того, что он меня обманул, использовал, а теперь еще ждет, будто я просто так ему все позволю.
