Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
В пятницу, последовавшую за днем инаугурации, президент Обама неформально обходил Белый дом и знакомился с людьми. Зайдя в кухню второго этажа, он увидел группу буфетчиков перед телевизором. Шутливо похлопав по плечу Джеймса Джеффриса, он поинтересовался: «Что смотрим?» «Смотрим, что творилось у мемориала Линкольна перед инаугурацией. Поздравляю с вступлением в должность», – ответил Джеффрис. «Спасибо», – ответил Обама со своей фирменной широкой улыбкой и вышел из помещения. Пару минут спустя он зашел снова, и тогда Джеффрис набрался храбрости и продолжил разговор: «Я вот вас только что поздравил. А завтра, если меня вызовут на работу, сможете поздравить и вы меня. Будет ровно пятьдесят лет, как я здесь работаю». «Зачем же до завтра ждать? Могу сделать это прямо сейчас. Мои поздравления!» – без малейшего замешательства ответил Обама.
Хотя Дезире Роджерс отзывается об отношениях нового президента с персоналом как об «очень, очень сердечных», Обама был более сдержан и не настолько разговорчив, как его непосредственные предшественники. Некоторые работники говорили, что им не хватало атмосферы товарищества, существовавшей при обоих Бушах и Клинтоне. «Буши хотели, чтобы ты считал их своими близкими. А Обама требовали исключительно профессиональных отношений», – говорит главный швейцар Стивен Рошон. Тем не менее чета Обама подружилась с некоторыми из работников, а буфетчик Джеймс Джеффрис говорит, что налицо было молчаливое взаимопонимание между ними и в основном темнокожим штатом буфетчиков. Это признавал и президент Обама, сказавший, что теплота, с которой буфетчики относились к его семье, отчасти вызвана тем, что «они смотрят на Малию и Сашу и думают: «А ведь они похожи на мою дочку или внучку…».
Дворецкий Винсент Конти, которому сейчас восемьдесят четыре года, работал в Белом доме с 1988 по 2009 год. Каждый понедельник и вторник он сопровождал президента в лифте по пути в Овальный кабинет и обратно. «Мы прекрасно ладили. Встречаясь по утрам, он заговаривал со мной, спрашивал, как мои дела». За двадцать один год работы в Белом доме Конти повидал немало знаменитостей – помимо регулярного общения с президентами, он сопровождал таких легендарных личностей, как Нельсон Мандела и Элизабет Тейлор. Он говорит, что временами президентам не удавалось скрыть свое утомление. Каждый из президентов, которых он обслуживал, в какой-то момент со вздохом говорил ему во время короткой поездки в лифте: «Сейчас бы рухнул в кровать и спал сутки напролет».
На пути в Овальный кабинет Обама говорил с Конти о спорте. «Он знал, что я футбольный болельщик. Я фанат «Вашингтон Редскинз». Так вот, когда они проигрывали, он объяснял мне, где именно они недотянули и что должны были делать». Иногда Обама просил Конти выгулять их португальскую водяную собаку Бо на территории и отвести ее обратно в личные покои.
Тем не менее Обама оказались достаточно закрытой семьей, и главный швейцар Стивен Рошон ощущал наличие определенной дистанции между персоналом и новым президентом. Он говорит, что семью, очевидно, «стесняло» наличие «множества слуг, готовых выполнить любой каприз». В глазах пары, только недавно рассчитавшейся со своим образовательным кредитом, уровень обслуживания в Белом доме мог выглядеть обескураживающе. «Им надо было позволять жить своей жизнью. Поговорили пару минут, и все – они своей дорогой, ты – своей», – сказал мне Конти.
Обама были особенно озабочены тем, чтобы растить своих дочерей в нормальной обстановке, даже при наличии в доме десятков горничных, официантов и поваров. В 2011 году Мишель Обама говорила в одном из интервью, что ее старшая дочь Малия (тогда тринадцатилетняя) начинает учиться стирать свои вещи самостоятельно под руководством своей бабушки Мариан Робинсон, живущей в личных покоях на третьем этаже. «Моя мама до сих пор обстирывает себя сама. Она не хочет, чтобы к ее личным вещам прикасались чужие руки». Бывший стилист первой леди Майкл «Рани» Флауэрс утверждает, что «Мишель – мамаша суровая, так же как и ее мать. Они могут так на тебя взглянуть, что ты сразу остолбенеешь».
Кэти Маккормик Леливелд вспоминает, как первая леди объясняла дочерям установленный порядок. «Она ценила наличие прислуги, готовой заниматься любыми мелочами, но эта прислуга существовала не для девочек». Мишель напоминала дочерям: «Не вздумайте привыкнуть к тому, что кто-то будет заправлять постель за вас. Эту обязанность с вас никто не снимал».
Тем не менее после двух изнурительных лет избирательной кампании супруги Обама не отказывались от помощи. «Есть некоторые вещи, которые просто сильно облегчают жизнь в конце долгого дня, например когда есть человек, отвечающий за то, что будет на ужин», – объясняет Леливелд.
Искоренить традиции президентского особняка нелегко. Когда Обама сказали буфетчикам, что по выходным они могут сменить свои смокинги на неформальную одежду, с их предложением согласились далеко не все. «Потому что у некоторых пожилых джентльменов, которым уже за шестьдесят или за семьдесят, может быть по нескольку смокингов, к которым они давно привыкли. Им в них удобнее, а что-то другое означает необходимость покупки новой одежды», – говорит Леливелд. Она сказала, что в джинсах или чиносах чувствовала себя некомфортно среди формально одетой прислуги. «Я уважала пиетет, с которым они относились к своему делу».
Семья Обама, очевидно, скучала по своей жизни в Чикаго. Обама говорил, что «каждый президент прекрасно понимает, что в Белом доме мы всего лишь постояльцы. Мы здесь квартиранты». После двух изнурительных избирательных кампаний президент отказывался пропускать семейный ужин чаще, чем два раза в неделю. До своего переезда в Нью-Йорк в 2014 году их готовил Сэм Касс – личный повар семьи, приглашенный из Чикаго.
Как вспоминает бывший личный помощник президента Реджи Лав, каждое утро на пути из жилых покоев в Западное крыло Обама просил главного швейцара Стивена Рошона докладывать о повседневных бытовых проблемах, которые случаются и в президентских резиденциях, и в рядовых загородных домах. «Ты живешь в доме, и есть человек, отвечающий за его содержание. И если что-то не так с напором воды, или вай-фай барахлит, ты наверняка захочешь об этом поговорить, так ведь?»
Одной из первых забот президента стало устройство в Белом доме баскетбольной площадки. Во время избирательной кампании 2008 года у Обамы сложился ритуал – поиграть в баскетбол в дни праймериз и кокусов[14]. Он не последовал ритуалу всего два раза – и оба раза проиграл голосование (в Нью-Гэмпшире и Неваде). Вскоре после вступления в должность он поручил Рошону переоборудовать скрытую соснами теннисную площадку на Южной лужайке в полноценное баскетбольное поле. Были установлены баскетбольные кольца, сделана новая разметка и заказаны мячи с символикой Белого дома. Все это обошлось в 4995 долларов.
Переоборудование заняло несколько месяцев. В конце концов Обама стал проявлять признаки нетерпения, намекая Рошону во время их ежедневных утренних прогулок: «Вы же понимаете, адмирал, это не бог весть какая сложная работа».
Как-то утром Рошон не упомянул о баскетбольной площадке. И на вопрос президента «Ну и как там наши кольца?» он отрапортовал: «Рад доложить, господин президент, что площадка будет готова сегодня к 11.30 утра».
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
