Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 27
Проводить День бездомного человека было решено в последний понедельник марта. «Март в России – часто холодный месяц, а понедельник традиционно считается тяжелым днем», – объясняют авторы инициативы. Кроме того, именно в конце марта волонтеры движения «Друзья на улице» проводят панихиду по бездомным, которые умерли зимой.
Слово «бомж» – для меня ругательная аббревиатура родом из Советского Союза, за которой прячется что-то грязное, вонючее и за которой нет личности. Поэтому в своей речи я употребляю такие слова, как «бездомный», «подопечный», но часто я называю людей по имени и отчеству. От такого обращения бездомные снова начинают чувствовать себя людьми и кому-то нужными. Очень важно в первую очередь лечить не болезнь, а воспитывать душу.
Со временем наряду с медицинскими принадлежностями я начал закупать и привозить новые носки, мыло, бритвенные станки. Шампуни для удобства применения я разливал в маленькие флаконы по 50 мл и раздавал, объясняя, как мыться правильно: мылись мои подопечные кто в реке, кто в душе на рынке, если хозяева помещений пускали.
В сентябре ко мне присоединился волонтер Никита. На тот момент он был студентом местного института и учился на журналиста, при этом за плечами у него был богатый опыт работы спасателем в МЧС. Ему задали домашнее задание по теме «волонтерство», и он попросился съездить со мной к бездомным. Однако его настолько впечатлила работа с бездомными, что он так и остался в проекте.
Через некоторое время о моем проекте узнали журналисты. В местной газете появился небольшой очерк о «Другой медицине», который написала молодая журналистка Азалия. Она тоже присоединилась к нам в одном из выездов и помогала раздавать предметы гигиены бездомным. После очерка начался журналистский бум. Помимо местных репортеров к нам начали приезжать и журналисты с федеральных каналов страны и даже журналисты и репортеры из других стран – Австрии, Германии, Франции и Америки. Случалось, что на выезде стояло по три камеры от разных телеканалов.
Смущали они не только меня, но и бездомных. Ведь в мои планы с самого начала совсем не входило пиариться через СМИ – я просто хотел помогать бездомным. Но огласка позволяла получить больший отклик, поэтому бездомным я объяснял:
– Ребята, вы просто немного потерпите, про вас расскажут по телевизору, больше людей откликнется – и тогда у нас будет больше бинтов, мазей и средств на оказание вам помощи.
И они терпеливо давали интервью репортерам, рассказывали о своей жизни.
Помню, как нас посетили ребята из Австрии. Они приехали по своим техническим делам в наш город, но узнали о фондах помощи бездомным и посетили нас на выезде. Оказалось, что у себя на родине они тоже занимаются помощью бездомным, и им в этом помогают государство и правительство. Они были, мягко говоря, шокированы тем, как работает наш проект. Им и в голову не приходило, что из своего автомобиля можно сделать госпиталь на колесах и оказывать медицинскую помощь прямо вот так, на улице, под открытым небом. А еще тогда состоялась маленькая пресс-конференция, на которой мы поделились опытом друг с другом.
Наступили первые холода, и делать перевязки на улице, на снегу стало неудобно. Журналисты, делая очередной сюжет про нас, сами прыгали с ноги на ногу, пытаясь согреться. А от вида кровавой раны, от того, как от нее идет пар, некоторые репортеры вздрагивали, искренне сочувствуя мукам бездомных, и еще больше ужасались тому, в каких условиях они жили.
Нужно было искать новый транспорт для выездов. Я начал стучаться в кабинеты администрации, но все, что мне предлагали, – это организовать совместную акцию по сбору вещей или разместить некоторых бездомных в местном центре «БОМЖ», где и так в зимний период все места были заняты. Иногда были и просто отписки в официальной форме, мол, это не входит в их полномочия.
В одном из кабинетов мне сказали:
– Кого-кого вы там лечите? Вот у меня отчет на руках, и в нем указано, что у нас в городе нет бездомных.
– Кхм. – Я был в шоке от такого ответа высокопоставленного человека. – Ну, а сами вы их не видите на улице, на вокзалах? Наверное, вы иногда все же опускаете тонированное стекло своего автомобиля и видите бездомных? Или вы на людей вообще не обращаете внимания? – с сарказмом спросил я.
– Я вам уже ответил, что бомжей у нас нет! А те, кого вы там лечите на улице, – это скорее всего просто люди, которые шли домой и случайно прошли мимо вас.
– Судя по их оборванной и грязной одежде, они очень долго идут домой, можно сказать, что заблудились.
– Я вам все сказал, у меня больше нет на вас времени, – последовал ответ.
Вскоре я получил от этого человека официальный ответ по моему обращению, и в нем говорилось, что в нашем миллионном городе есть два государственных центра «БОМЖ»: один – на 100 человек, второй – на 30 человек. Чиновники не понимают, что центры переполнены в зимний период, да и бездомные, побывавшие там, больше не хотят туда попадать по каким-то, еще неведомым мне причинам.
В общем, я попробовал и успокоился. Нет – так нет. Решил, что будем выходить из сложившейся ситуации самостоятельно, – не впервой.
Тогда я начал искать «уазик» для выездов, для начала обзвонив перевозчиков и больницы и снова получив отрицательный результат. Либо цена за аренду была слишком высокой, либо владельцы авто не хотели пускать бездомных в машину, больницам же было запрещено использовать транспорт в любых целях, помимо больничных.
Однако очень быстро мне на выручку пришел Сергей, с которым я познакомился в ГИБДД при оформлении первой машины. Его тесть был готов за небольшую плату возить нас к бездомным на своем «уазике». Помимо этого тесть Сергея оборудовал в салоне дополнительный обогрев, перевязочный стол, диванчик и два кресла для удобства приема пациентов.
Для меня это стало подарком судьбы.
Через группы в социальных сетях нам начали активно помогать люди. Сначала стали приходить посылки с конфетами, бритвенными принадлежностями, мылом, вязаными носками и варежками. Затем одна женщина, живущая в деревне и сама находящаяся на инвалидности, связала и выслала нам по двадцать пар варежек и носков. Семья из Санкт-Петербурга несколько раз отправляла большие посылки со вкусностями для бездомных, гигиеническими принадлежностями и лекарствами. Их маленькая дочь Марфуша в каждую посылку вкладывала письмо и рисунок о нашей работе. Мы были очень тронуты.
Дальше – больше. Преподаватели местных школ объявили среди родителей и школьников сбор необходимых средств гигиены и лекарств. Трижды нас выручали: когда собираешься на выезд и понимаешь, что не хватает бинтов и некоторых мазей и все ящики пустые, звонок от преподавателя со словами о том, что учащиеся школ собрали «немножко помощи», был спасением.
Через СМИ новость о «Другой медицине» дошла до Америки, и работающий в Нью-Йорке хирург родом из России, после просмотра короткого видео о нашем проекте, собрал и выслал нам посылку с новейшим перевязочным материалом, мазями и инструментами для перевязок. Дошло до того, что врачи местной больницы, где я проходил практику, стали говорить, что у нас медикаментозное оснащение для бездомных лучше, чем в городской больнице.
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 27
