Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
Я делаю шаг назад и прищуриваюсь в надежде развеять впечатление, что обои изображают ряды чьих-то глаз. Это не помогает. Глаза никуда не деваются, а цветы вдобавок больше не похожи на цветы. Вместо лепестков я вижу лица.
То же самое происходит с лепниной на потолке. Среди изящных завитушек прячутся широко раскрытые глаза и сморщенные лица.
Умом я понимаю, что это всего лишь оптическая иллюзия. Но мои глаза отказываются вернуться к прежнему восприятию. Цветы бесследно испарились. Вместо них я вижу лица. Гротескные физиономии с уродливыми носами, безобразными губами, вытянутыми челюстями – кажется, будто они о чем-то говорят.
Но стены не могут говорить.
Они лишь наблюдают.
Но где-то в квартире раздается шорох. Я слышу его даже из гостиной – что-то, похожее на приглушенный скрип.
Сначала я думаю, что это скребется мышь. Но вряд ли в Бартоломью стали бы мириться с мышами. Да и звук мало походит на мышиную возню. Скрип звучит натужно, словно какой-то механизм, долгое время пребывавший в бездействии, наконец оживает. На ум приходят ржавые шестеренки и несмазанные шарниры.
Я иду на звук и оказываюсь на кухне, у шкафчика между духовкой и раковиной.
Звук доносится из кухонного лифта.
Я открываю дверцу шкафчика, за которой таится пустая шахта лифта. В лицо мне дует холодный сквозняк. Тросы, ранее висевшие неподвижно, теперь ожили и натянуты до предела. Блок наверху то проворачивается, то снова замирает. При движении он издает резкий, пронзительный скрип.
Я гляжу вниз, в шахту. В лицо мне по-прежнему дует сквозняк. Поначалу мне не удается ничего разглядеть. Лишь тьма, простирающаяся, возможно, до самого подвала. Но потом из черноты проступает что-то новое. Вскоре я понимаю, что это крышка самого лифта.
Деревянная.
Покрытая толстым слоем пыли.
С отверстиями для тросов наверху и внизу.
Блок снова скрипит. Лифт продолжает подниматься. Сквозняк растревожил скопившуюся пыль, и она вылетает из шкафчика, словно облачко пепла из дымохода, заставляя меня отшатнуться.
Воображение переносит меня на сотню лет назад. Я представляю суетящихся поваров, отправляющих вниз роскошные блюда. Шахта кухонного лифта наполняется ароматами жареного цыпленка, ягнятины, свежих трав. Обратно лифт привозит гору грязной посуды, испачканные приборы, хрустальные фужеры со следами помады и остатками вина на донышках.
Теперь, сквозь пелену времени, эта картина кажется романтичной. На самом же деле людям приходилось нелегко. По крайней мере, слугам, которые жили и работали здесь.
Скрип наконец затихает – лифт достиг своей цели. Он идеально вписывается в пустое пространство за дверцей. Если бы не тросы, невозможно было бы догадаться, что это лифт, а не обычный кухонный шкафчик.
Внутри лежит лист бумаги. Точнее, страница, вырванная из книги. Страница со стихотворением Эмили Дикинсон. «Раз к Смерти я не шла».
Я переворачиваю страницу и вижу, что на обороте кто-то написал для меня послание. Совсем короткое. Три слова крупными печатными буквами:
ПРИВЕТ! ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!
Внизу – подпись чуть более мелкими буквами:
ИнгридЯ нахожу бумагу и ручку в одном из ящичков, заполненном разными мелочами – резинками, пакетиками с кетчупом и меню ресторанов с доставкой. Написав ответное послание: «Привет, спасибо!», я кладу его в лифт и тяну за трос.
Лифт приходит в движение.
Блок издает очередной скрип.
Когда лифт начинает опускаться, я наконец понимаю, как он огромен. Размером со взрослого мужчину и весом не меньше. Мне приходится схватиться за трос обеими руками. Я пытаюсь прикинуть, насколько глубоко успел опуститься лифт.
Пять футов. Десять. Пятнадцать.
Опустившись примерно на двадцать футов, он останавливается. Трос в моих руках провисает. Судя по всему, лифт оказался в квартире прямо подо мной.
11А.
Квартира, где живет загадочная Ингрид. Понятия не имею, кто она такая, но, кажется, мы подружимся.
7
Во второй половине дня я решаю сходить в магазин за продуктами. По сравнению с безмолвным двенадцатым этажом другие кажутся гораздо более оживленными. Я проезжаю на лифте мимо десятого этажа, на котором из-за одной из закрытых дверей звучит Бетховен. На девятом кто-то захлопывает дверь, из-за которой доносится резкий запах дезинфицирующего средства.
На седьмом этаже лифт останавливает другой жилец – актриса, которую я видела вчера. Сегодня они вместе с собачкой одеты в одинаковые отделанные мехом курточки.
При виде ее я на мгновение теряю дар речи. Как же звали героиню, которую она играла? Ту самую, которую терпеть не могла моя мама. Кэссиди, вот как.
– Мы поместимся? – спрашивает она, смеряя взглядом закрытую решетку лифта.
– Ах да, конечно.
Я открываю решетку и отхожу в сторону, чтобы дать им войти. Вскоре лифт снова приходит в движение, и, пока актриса поправляет у собачки капюшон, я думаю о том, в какой восторг пришла бы моя мама, узнав, что я ехала в одном лифте с Кэссиди.
Вблизи она выглядит совсем иначе. Возможно, из-за обильного макияжа. Тональный крем придает ее лицу нежный персиковый оттенок. Или, возможно, дело в солнечных очках, которые закрывают треть ее лица.
– Вы здесь недавно, верно? – спрашивает она.
– Только что переехала, – отвечаю я. Стоит ли упоминать, что я здесь только на три месяца и только по работе? Пожалуй, нет. Если актриса, сыгравшая Кэссиди, решит, что я и правда живу в Бартоломью, пусть так и будет.
– Я здесь уже полгода, – говорит она. – Пришлось продать дом в Малибу, но, думаю, оно того стоило. Ах да, меня зовут Марианна.
Да, я знаю. Неотразимо стервозная Марианна Дункан была столь же неотъемлемой частью моих подростковых лет, как «Сердце мечтательницы». Придерживая собачонку, Марианна протягивает мне свободную руку, и я ее пожимаю.
– Джулс. – Я перевожу взгляд на собаку. – А как зовут этого красавчика?
– Руфус.
Я чешу его между ушками. В ответ Руфус лижет мою руку.
– О, вы ему понравились, – говорит Марианна.
Мы опускаемся ниже, и я вижу знакомые лица – пожилого мужчину, с трудом спускающегося по ступенькам, и его усталую помощницу. На сей раз вместо того, чтобы отвести взгляд, мужчина улыбается и машет нам дрожащей рукой.
– Так держать, мистер Леонард! – громко говорит Марианна. – У вас отлично получается! – повернувшись ко мне, она шепчет: – У него проблемы с сердцем. Он надеется избежать нового инфаркта, спускаясь по лестнице пешком.
– Сколько инфарктов у него было?
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
