— Давай, давай, поторопись, золотце! Ждёт кавалер-то! Скидай рубашечку, надевай платье, красавица моя! А я тебе волосы ободком повяжу, ободок-то заговорённый, обережный…
Свои слова она сопровождала энергичными взмахами рук, что совершенно заморочило меня, и я без разговоров начала одеваться. Да, к такому наряду надо ещё привыкнуть! Рубашка спускалась почти до пола, оставляя открытыми щиколотки, пояс туго обнимал тело сразу под грудью, такое ощущение, что ниже него я была голой… Сапожки без каблука, как раз в моде этим летом, сели на ноги практически идеально, что несколько сгладило неприятность сюрприза, и я тут же перестала их чувствовать. Словно по мерке шиты! Агаша же пригладила гребёнкой мои непослушные после ночи вихры и повязала на лоб тонкий, плетёный из тесёмок ободок, приговаривая:
— Вот так хорошо! Вот так славно! Защита нужна в дорогу, как же без защиты? Нежить-то совсем распоясалась в последнее время, а кто знает, кого вы ещё встретите… Хоть сейчас с тобой и Дала, и Агейка, но перестраховаться не помешает!
Я с опаской подошла к зеркалу. На меня глянула незнакомая девушка, словно лубочная Алёнушка, в которой я с трудом узнала себя. Откуда-то из-за угла в зеркале появилась Дала, наряженная точно в такую же рубашку, но с длинной косой вместо вихрушек. Глянув на меня критически, она сморщила нос:
— Пф-ф-ф ужас, летящий на крыльях ночи! Чебурашка в народном костюме!
— На себя посмотри! — огрызнулась я. Моя внутренняя ведьма оказалась стервой. Придётся приложить много усилий, прежде чем удастся укротить её.
Агей многозначительно кашлянул, напоминая о себе, и Яга тоже скрипнула рядом:
— Ну что? Оделась? Пойдём-ка покалякаем!
Я потянулась за ней наружу, стараясь не запутаться в подоле. Яга привела меня в небольшую рощицу, где всё вновь показалось мне знакомым. Я невольно закрыла глаза, трогая пальцами шершавый ствол берёзы, словно раздвоившейся у основания. Тёплые искорки, как от амулета, пробежали из дерева в мою руку, и мне стало… Так хорошо, так спокойно! Как будто я всю жизнь провела здесь, в тишине рощи, наслаждаясь благодатью, исходящей от берёзы…
Яга тихо сказала:
— Ты сразу нашла его.
— Кого? — открыв глаза, я удивилась. Бабка уже не казалась мне противной ведьмой. Просто уставшая от жизни старуха, несущая на плечах тяжесть прожитых лет и ответственности за большую семью. Я прислонилась к берёзе спиной, ощущая живительное тепло коры, и выжидательно уставилась на Ягу.
— Твоё дерево, — ответила та. — Тронь и другое, дай немного силы сестре.
Я послушно коснулась берёзы-близнеца и почувствовала другое тепло — жадное, пульсирующее, толчками перетекающее в моё тело. Словно Дала была во мне и теперь спешила подзарядиться.
— Это нормально? — спросила я Ягу. Она кивнула:
— Вы были зачаты у этой берёзы. Из её плоти сделаны ваши амулеты. Ваша мать пришла сюда рожать…
— Но как же…
— Дала растворилась в тебе, когда вы обе были в животе матери. Теперь она живёт в твоём теле и, поверь мне, она единственное существо на свете, которое безумно любит тебя и никогда не оставит.
Я молча проглотила это откровение, пообещав себе подумать о нём после. Яга же продолжала:
— Ты, конечно, уже спрашивала себя, почему я знала о тебе и никогда не забирала сюда. Мне сложно объяснить, но знай только одно: и твои родители, и я, мы всегда были рядом, пусть не физически, а в мыслях и в снах, но заботились о тебе… Волей Лёли ты вела жизнь нормального ребёнка. Ей не хотелось окунать тебя с детства в ведьмачий котёл, да пришлось. Ты, Лада, потомственная ведьма, с сильными способностями, которые только начали раскрываться.
Бабка замолчала, и я с трудом удержалась от крика. Ведьма?! Ведьма! И что мне с того? Теперь начну колдовать и летать на метле по ночам? Зачем мне всё это? Почему меня лишили моей привычной жизни, притащили сюда? Ах да, я же валялась на больничной койке бессильным овощем после аварии, в которой защитила всех, кроме самой себя!
Бабка тяжко вздохнула и протянула мне второй амулет — точно такой же, что и на моей шее, на чёрном шнурке с бусинками, из деревянного кругляша с вырезанной руной. Только знак был другим, похожим на метёлку. Я сжала амулет в руке, не зная, что с ним делать, но Яга жестом велела надеть его поверх моего. Потом сказала просто:
— Вот теперь вы едины. Защищайте друг дружку!
Я машинально повертела оба амулета и сжала их в ладони. Яга откашлялась и заскрипела уже нормальным противным голосом:
— Теперь о деле. Мы решили отправить тебя в Вырий Яр. Это школа. Всё равно ведьмачество проснётся в тебе и будет проситься наружу. А там тебя научат, как его применять. Да и негоже, когда столько силы даром пропадает! Вас с Далой сопроводит Агей, там как раз вечером суд состоится. Ну, и молодёжи там полно, чего тебе с нами, старыми, скучать?!
Я хотела возразить, но Яга махнула на меня рукой:
— Молчи, я лучше знаю! Агей присмотрит за вами, пока не привыкнешь, а там уроки начнутся, всё при деле будешь. А сюда всегда вернуться сможешь, туманные воронки в обе стороны открываются!
Школа, значит? Ну, пусть будет школа. Хотя я и чувствовала, что бабка многого не договаривает, сделала вид, что согласилась. Впрочем, особого выбора у меня не было.
Поэтому, вернувшись к избушке, я покорно приняла симпатичный чемоданчик в цветочек из рук шмыгающей носом Агаши, неловко попрощалась со всеми, составив исключение лишь для Ботаника. Кот удостоился почётного почёсывания за ушами, как-никак мы спали вместе, чуть ли не интим! И пошла вслед за Агеем в серебристый туман, жемчугом переливавшийся между двумя толстыми деревьями.
И всё-таки мне решительно не нравился этот вид транспорта. Туманная воронка — своеобразный портал между двумя точками этого мира — отличалась в моих глазах особой ненадёжностью и редкой противностью для того, кто находился внутри. Куда идти — непонятно, надо ли вообще идти — хрен поймёшь, а стоять на месте… Я остановилась просто ради эксперимента, и тут же почувствовала холод, обнимающий тело. Капельки тумана начали покалывать кожу морозцем, словно сунула мокрую руку в морозилку, и тут же меня схватили крепкие пальцы, вцепились в плечо и потянули куда-то вперёд, а может, и назад, невозможно было разобрать. Я взвизгнула от страха, но почти сразу же оказалась на вымощенной камнями улице.
Агей отпустил меня и сердито приблизил своё лицо к моему. Светлые глаза впились буравчиками, прожигая до самого нутра, и парень рявкнул:
— В Навь захотела?!
— Нет, — заикаясь, ответила я. — А это что такое?
— Царство мёртвых, — коротко бросил он и снова взял меня за руку. — Пошли уж, а то полно народу, все на суд собрались.
Нам, правда, пришлось проталкиваться через толпу разнообразных людей и, по-моему, не совсем людей. Одни были одеты, как я, в платья с поясами, другие носили вполне современную одежду, третьи… были животными! И свободно разгуливали по улице. Мы встретили медведя, пару-тройку волков серой масти и даже целый выводок цапель. Были и очень странные существа, вроде мертвенно-бледной девушки с совершенно белыми глазами, которая, тем не менее, уверенно, хотя и медленно шагала по камням тротуара. И все вокруг переговаривались, шумно смеялись, не обращая ни малейшего внимания на необычных соседей. Одна я таращилась на всё это безобразие широко раскрытыми глазами.
